Камень Желания Антайо - Наталия Герастёнок

— Это бессмысленно, — обращаясь в пустоту, начал говорить Бак, и клубы дыма вырвались из его рта. — Ничего здесь нет.

Напарник скривился, вдохнув ненавистный запах. Он нажал на кнопку на двери, и боковое стекло справа от него поехало вниз.

Поднявшийся поток воздуха мигом унес с собой табачный смрад. Но Лесли уже успел им надышаться, и его голова легонько пошла кругом.

— За все эти три часа ни один пост не связался с нами… — устало выдохнул парень, глубоко вдыхая освежающий запах ночного города.

— Боже, только три часа?! — возмутился водитель, и вновь затянулся. — Сколько еще это будет продолжаться?

— До рассвета ровно два часа и двадцать восемь минут… Ни больше, ни меньше, — устало протянул Лесли, глянув на наручные часы.

К счастью, головокружение его уже отпустило.

Мимо с шумом проскочила черная машина, и, мигнув дальним светом, устремилась вдаль по встречной полосе.

— А вот Макс и Ник, — сообщил напарник, провожая авто взглядом через зеркало заднего вида.

Та катила по дороге и даже не думала сворачивать.

— С чего такая уверенность? — Бак струсил пепел в освежающую городскую ночь.

— У нас только Макс водит машину, каждый раз награждая ее новыми вмятинами.

— Хех, неужели опять? — Бак усмехнулся и качнул головой. — Ему когда-нибудь за это влетит.

— Нет, не влетит, — улыбнулся Лесли. — Шеф заставил его купить машину после того, как он в пятый раз приехал в участок с солидной вмятиной на крыле. Я не знаю, как он так умудрился. Зато теперь он законный владелец полицейской авто.

— Ах-ах-ах, — громко рассмеялся Бак. — Серьезно? Может, наш шеф откроет еще и бизнес по продаже казенного имущества?

— По крайней мере, теперь у него есть стимул научиться ездить нормально, — продолжал Лесли, когда Бак прекратил смеяться. — И даже если он уволится, машину не передадут в его собственность. Это… ну, что-то вроде кредита за очередной ремонт.

— Очередной ремонт… Ах-ха-ха! Вот умора! — довольно громко засмеялся Бак.

Лесли поддержал его дружным смехом. Было действительно забавно видеть, как новенькая машина после каждой поездки на задание украшается новой вмятиной. Единственное, почему Макс остался при своей полицейской форме, так это его способность прекрасно вести расследования. Иногда Лесли поражался, не раз замечая, до чего снисходительно офицер ведет себя с этим недотепой.

Помимо них город патрулировали еще семь машин. Через каждые полчаса патрульные связывались между собой по рации и делились информацией. Усталые сонливые голоса напарников не ведали ни об одном сверхъестественном происшествии. У каждой машины был свой участок, и очень редко они пересекались между собой. Трагедия на пляже, разразившаяся три дня назад, тяжело отразилась на жизни города. Многие больницы буквально в первые сутки оказались переполнены ранеными.

Некоторым попросту не повезло быть съеденными. И от этой мысли у Лесли пробежал мороз по коже. Что было хуже… умереть едва ли не мгновенно, или же всю жизнь мучиться в инвалидном кресле, с обрубками вместо конечностей…

Уже второй день они оба патрулировали свой участок, встречая лишь единицы людей ночью, плутающих по улицам. Видимо, те совсем были не в курсе происходящего в городе, но ни Лесли, ни его сосед за рулем Бак, не расспрашивали чудиков, что им понадобилось в это небезопасное время. После комендантского часа всех зевак, пойманных на улицах, они отвозили в офис, где их допрашивали другие полицейские. Потом Бак и Лесли подбрасывали своих найденышей домой. В основном это были пьянчуги, или загулявшая молодежь.

Почти всем подняли оклад, но и спрос с сотрудников стал выше. Несколько раз в полицейском участке мелькали люди в одеждах цвета хаки. Бак, собираясь сегодня на дежурный выезд, видел рослого крепкого мужчину, лет за шестьдесят, в военной форме, на погонах которого красовались две полоски и пара крупных, блестящих звезд на каждом плече. Подполковник заруливал в кабинет офицера. О чем они толковали, он не слышал. Никто по ту сторону двери не поднимал голос.

После случая к центральной больнице, где нашли зверски растерзанные тела почти всего персонала и нескольких пациентов, всю ее территорию оккупировали военные и полицейские. Прибыла группа следователей из столицы, и, судя по их крайне закрытому поведению, там они нарыли нечто интересное. Перед вратами поставили деревянный щит, повествующий, что простым смертным вход воспрещен. Сам проход перегородили предупреждающей желтой ленточкой. Не единожды на территорию дворика пытались проникнуть журналисты и фотографы, но каждый раз их грубо прогоняли люди в военной форме. В конечном счете, они выдворили и самих полицейских, взяв ситуацию под свой контроль.

Ни Лесли, ни Бак, так и не попали в «закрытую зону», как называли ее сами вояки. Им было известно, что какое-то время там орудовали несколько сотрудников полиции, звания которых начинались от лейтенанта. Льюис сутки проторчал в том пропахнувшем кровью месте, и вскоре уехал обратно в участок. Его мрачное побледневшее лицо успело напугать в повариху в столовой, когда тот пришел пообедать. Вероятно, кто-то из военных надавил на него в том злосчастном госпитале, каким-то образом узнав, что офицеру известно обо всем происходящем больше, чем он говорил.

Но то, что он им сказал, или же не сказал, так и осталось за кадром.

Сегодня днем, прежде чем отправиться на свое дежурство, Лесли успел глянуть свежий выпуск новостей. Передавали как раз про ту злосчастную больницу. Оставшихся в живых тяжелобольных пациентов перевезли в другие отделения на окраине города. Диктор рассказывал за разрушенные потолки в здании, выбитые двери, и странные продолговатые полосы на полу и стенах. Никаких органических следов не обнаружили, а может, о многом снова умолчали?

Люди на улицах часто перешептывались о каком-то огромном пауке. Иногда на автобусных остановках некоторые горожане обсуждали видео в интернете, заснятое на смартфон. Две девушки кружились близ жуткой твари, рывками передвигавшейся по воздуху по улице Берроуза, примыкающей к госпиталю. Многие считали, что эта тварь устроила погром в центральной больнице и уничтожила всех врачей. В новостях упомянули, что пропал без вести доктор Роберт Холли, проработавший в сфере кардиологии более двадцати лет. Его тело так и не было найдено. У него остались жена и сын-подросток. Другие обсуждали отвратительных тварей, снующих в мусорках и подвалах. Они напоминали огромных зубастых червей-паразитов. Кто-то твердил о живой куче слизи, уничтожившей автобус. Сплетни в городе М росли в геометрической прогрессии. Лишний раз люди старались не появляться на улицах. Посетители кофеин и ресторанов выглядели нервными и подозрительными, чего не скажешь о персонале, который изо всех сил старался поддерживать деловой этикет.