Будь моей Брейшо - Меган Брэнди

стараясь не дрожать.

– Майк… малыш, посмотри на меня… – шепчу ему прямо в ухо. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Его глаза на мгновение встречаются с моими, и я улыбаюсь ему.

– Майк…

Его ноздри раздуваются, глаза бегают между мной и Кэпом у меня за спиной; я не вижу его, но знаю, что он там.

– Хорошо, давай уйдем, Майк, – говорю я. – Ты был прав, мне здесь нечего делать. Я видела то, что ты хотел показать. Я видела его с Мэллори. Я не нужна ему, и он мне не нужен.

– Но его девчонка… Мы должны взять ее с собой…

– Нет, Майк, – перебиваю я. – Зачем она нам? У нас будут свои дети.

Он недоверчиво смотрит на меня и кивает, потом наклоняется к моему уху.

– Ты не пожалеешь о своем выборе, – шепчет он, целуя меня, и я крепко зажмуриваюсь.

– Клянусь, что так и будет, – обманываю его.

Опускаю голову ему на его грудь и тут же ощущаю движение его свободной руки.

– Он не помешает нам, девочка моя.

– Майк, нет! – выдыхаю я, толкая его.

Но слишком поздно, пистолет уже выстрелил.

Я отскакиваю от Майка и кричу, когда вижу, как Кэптен падает, а на него валится Коннор Перкинс.

Дальше все происходит очень быстро.

Ройс сбивает Майка на землю, Мэддок поднимает пистолет, целится Майку в голову и нажимает на курок.

Я бросаюсь к Кэптену, его голова в крови, а Перкинс стонет, лежа на нем.

К нам подлетает Ройс.

– Нет, нет, нет… – паникует он. – Брат, нет!

Перкинс делает усилие и перекатывается на землю, потом делает попытку сесть.

– О боже, – хриплю я, когда мой взгляд падает на испачканную кровью рубашку Кэптена. Майк выстрелил дважды?

– Кэп, – Мэддок легонько шлепает Кэптена по лицу. – Кэптен! – кричит он.

Я плачу, задирая рубашку, чтобы увидеть рану, и… замираю. Никакой раны нет.

Быстро тянусь к голове Кэпа, ощупываю ее. У него ссадина чуть выше виска, но неглубокая.

– Он ударился головой… – шепчу я. – Он ударился головой, – говорю громче. Потом кричу: – Он ударился головой, когда упал.

Мэддок щупает пульс и кивает.

– Здорово приложился, раз в отключке.

– Спасибо, успокоил, – хрипит Ройс.

– Ребята, – шепчет Рэйвен.

Все взгляды устремляются на нее, и она медленно опускается на колени рядом с Перкинсом. Тот зажимает живот рукой, но не может остановить кровь, лицо у него совершенно белое.

О нет…

Мэддок и Ройс переглядываются, и тут я вижу Ролланда. Он подходит к Перкинсу, наклоняется над ним и тяжело садится. Рэйвен, уловив знак Перкинса, приподнимает его.

Ролланд сжимает руку Перкинса.

– Я с тобой, друг, – говорит он.

Лицо Перкинса напрягается, в уголках рта появляется кровавая пена, он с трудом выдыхает, глядя на меня:

– К… Кэп… Он в порядке?

Я смотрю на Кэптена, его веки начинают трепетать.

Не могу выдавить ни слова – просто киваю, и Перкинс кивает в ответ.

– Х-хорошо… Э… З-з-здесь х-холодно, да?

Ему отвечает Мэддок, и голос его слегка дрожит:

– Да, Перкинс, холодно.

Но он обманывает его – сегодня на удивление теплый день.

Перкинс издает тихий смешок, который тут же превращается в хрип.

– Эт-то м-может… – Он пытается сглотнуть и смотрит на Кэптена. – Эт-то м-может н-ничего не значить д-для тебя, но я… Я горжусь, – его голос срывается. – Я так горжусь тобой.

Я перевожу взгляд на Кэптена и вижу, что его глаза открыты – он слышал, что сказал Коннор Перкинс, человек, который отдал свою жизнь, чтобы спасти его, хотя знал: Кэптен поклялся никогда не признавать его.

Они смотрят друг другу в глаза, отец и сын, когда Перкинс делает свой последний вдох на руках у Ролланда.

Глава 37

Кэптен

Рэйвен стягивает свитер и набрасывает его на тело Перкинса, когда отец опускает его на землю.

Мой взгляд устремляется к домику у бассейна, и Ройс бежит внутрь, чтобы проверить Зоуи.

Виктория сокрушенно качает головой.

– Мне безумно жаль, – шепчет она и закрывает лицо руками.

– Ты тут ни при чем, детка, – говорю я, и она вздыхает.

– Мэддок, – зову я, и брат помогает мне встать. Некоторое время он поддерживает меня, чтобы я не потерял равновесие.

– Ты в порядке, чувак? Ты ударился головой о камень, когда падал.

Мой взгляд скользит на ноги Перкинса, я вижу его хлопчатобумажные носки и отвожу взгляд.

– В порядке, не парься.

Шатаясь, подхожу к телу Майка, и мои глаза фокусируются на дырке между его глаз.

Смотрю на Мэддока, и он кивает:

– А то, чувак.

Визжат шины, и Ройс кричит:

– Это Мейбл! – Брат смотрит на тела. – Пусть она побудет с Зоуи в доме, пока мы тут… убираемся.

Отец достает телефон.

– Я позвоню Джеймсу, у него есть люди для таких дел.

– Нет, – говорит Виктория, и наши взгляды устремляются на нее. – Джеймсу пора уступить свое место.

Она смотрит на Ройса, Ройс хмурится, но затем следует кивок.

– Мак?..

– Да.

Маку требуется меньше двадцати минут, чтобы подъехать. Андре и еще пара крепких парней подъезжают сразу за ним.

Мак подходит к Майку и начинает натягивать на него черный мешок. Закончив, наклоняется над Перкинсом, чтобы сделать то же самое, но я вмешиваюсь.

– Эм-м, – говорю я. – Мы его сами похороним…

Мак коротко кивает.

– Хорошо, я прослежу, чтобы все было сделано как надо.

Киваю и медленно отхожу, наблюдая, как он пакует тело Перкинса в мешок – этого не избежать.

Андре и его парни уносят тела, не говоря ни слова.

– Что за черт? – вдруг раздается голос Рэйвен. Мы поворачиваемся и видим, что она смотрит на Викторию. – Что это у тебя?

Виктория хмурится, затем опускает глаза на свой живот. Ее щеки начинают краснеть, она пытается прикрыть то, что видим мы, но потом, решившись, стягивает с себя порванную рубашку.

– Ох и ни фига себе, – шепчет Ройс.

Весь ее живот покрыт шрамами, проступающими под татуировкой. Но не это удивило Рэйвен и заставило Ройса застыть с открытым ртом. Сразу под линией лифчика готическим курсивом на коже Виктории выбито:

Семья – это не только общая кровь.

Виктория пожимает плечами.

– Когда я была маленькая, я понятия не имела, кто я такая. У меня не было имени – для тех, кто держал меня взаперти, я была просто девочкой… Майк называл меня девочкой из сада. – Она грустно смеется.

– Майк и был тем мальчиком, который разговаривал с тобой через стену, да? – спрашиваю я.

Она кивает.

– У Меро все шаги были просчитаны. Майк не просто так подружился со мной – ему велел это сделать отец. Дружба – да, она была настоящей, но Майк следил за мной. Когда Меро забрал меня, Майк переехал к нам… не сразу, где-то через пару лет, когда его отец