Лик Победы - Вера Камша

– Вы неплохо разбираетесь в политике, сударыня.

Госпожа Арамона промолчала. Разговор только начинался, настоящий разговор. Рыжий считает, что вывернул ее наизнанку и купил, пообещав Селине барона, теперь заговорит о деле.

– Полагаю, вы были удивлены утренними событиями.

– О да! – подалась вперед Луиза, ей даже не было нужды притворяться. – Это было так странно…

– Сегодня ночью умер его высокопреосвященство Сильвестр. – Манрик попытался принять скорбный вид, и это ему почти удалось.

Луиза потрясенно молчала. Святая Октавия, о чем она только не думала, но не о смерти Сильвестра. Кардинал казался вечным, а он взял и умер. Именно тогда, когда в Олларии нет ни Алвы, ни Савиньяков, ни хотя бы Рафиано с фок Варзовом. Что же теперь будет?

– Что же теперь будет? – выдохнула Луиза, глядя в лучащиеся самодовольством глаза. – То есть… Кто будет…

– Не следует так волноваться, сударыня, – веско произнес Манрик. – Талиг понес тяжелую утрату, но незаменимых нет и быть не может.

Даже так? Тебя-то заменить можно, но Сильвестра…

– Кардиналом Талига, согласно неоднократно высказывавшейся его высокопреосвященством воле, стал преосвященный Агний, – протрубил Манрик. – Его величество только что подписал указ, вторым указом…

Она угадала. Рыжий мерзавец прыгнул в кансилльеры, заодно выбив для своего сына маршальскую перевязь. Маршал Манрик. Звучит так же глупо, как хряк-иноходец…

– О, – Луиза Арамона бурно вздохнула, – какое мудрое решение.

– Благодарю вас, сударыня, – глазки новоиспеченного кансилльера впились в Луизу. – А теперь я попрошу вас об одолжении. Ее величество, как вам, без сомнения, известно, не расположена к нашему семейству, но это не самое печальное. У меня есть серьезные основания предполагать, что Катарина Ариго замешана в заговоре против его величества. Госпожа Арамона, Талигу нужна ваша помощь.

Талигу или тебе? Впрочем, не все ли равно – Луиза Арамона согласна помогать лишь самой себе, своим детям и своему герцогу.

– Разумеется, господин кансилльер может на меня рассчитывать.

– Я не сомневался в вашей преданности. Его высокопреосвященство полагал вас весьма разумной женщиной, а он в людях разбирался прекрасно.

А кем он полагал тебя? Хотя кем бы ни полагал, он мертв…

– Господин кансилльер, я вам так благодарна, так благодарна…

– Пустое. Возвращайтесь к своим обязанностям. И… Будьте осторожны не только с ее величеством и ее сторонниками, но и с герцогиней Колиньяр и баронессой Заль.

Нашел кого предупреждать! Откровенничать с матерью убитого Алвой мерзавца?! За кого ее принимают?

– Я буду осторожна.

Глава 11

Фельп

«Le Six des Deniers & La Dame des Coupes & Le Valet des Coupes» [54]1

Разумеется, это был Герард, кто еще мог ворваться в такую рань?! Жаворонок, забери его Леворукий!

– Сударь, – доложил утренний негодяй, – прибыла госпожа Скварца.

– Ну и что? – не понял Марсель Валме.

– Она хочет видеть вас.

– Меня? – зевнул виконт. – Создатель! Который час?

– Десять часов, – улыбнулся Арамона-младший. Десять! Время молочников и зеленщиков, но не благородных дам…

– Хорошо, сейчас приду… Да, Герард, она красивая?

– Не знаю, – паршивец растерялся. Наконец-то!

– А где маршал?

– Уехал по делам, – вновь разулыбался порученец. – Но госпожа Скварца спрашивает именно вас.

– Ладно, брысь занимать даму!

Шадди ему не видать, это ясно. И чего это счастливую супругу молодого адмирала спозаранку принесло к талигойскому виконту? Нет, дам Марсель любил, но вечером он их любил сильнее, чем утром. Увы, вежливость есть вежливость! Талигоец слез с кровати и честно постарался привести себя в пристойный вид, при этом не слишком задерживаясь. Раньше это было бы немыслимо, но общество Рокэ свое дело сделало.

Не прошло и часа, как виконт Валме, благоухая померанцевой водой, спустился по утыканной резвящимися сиренами лестнице и вышел в приемную. Навстречу порывисто поднялась женщина в темно-красном шелковом платье, и Марсель немедленно подобрал живот. Госпожа Скварца была прелестна, а странная смесь смущения и злости придавала точеному личику, обрамленному крыльями темных волос, особое очарование. Валме галантно поклонился:

– Чем могу служить столь прекрасной особе?

– Я… Я Франческа Скварца, – точно, Джильди говорил, что жену Муцио зовут Франческа. – Я хочу знать, где мой супруг.

– Вполне законное желание, сударыня, – Валме тонко улыбнулся, но женщина шутки не приняла.

– Он здесь?

– Здесь? Откуда? – Марсель был искренне удивлен. – Муцио покинул нас еще позавчера. Он собирался домой. Когда имеешь столь прелестную супругу…

– Он пришел, – перебила Франческа, – но потом за ним заехал Луиджи Джильди. Муцио обещал скоро вернуться, но его нет до сих пор. Я ждала его весь день и всю ночь. Утром я поехала в палаццо Джильди, мне сказали, что Луиджи нет и что он, скорее всего, с вами.

– Луиджи Джильди здесь.

Сказать, что Муцио с ними не было? Вот еще! Если Скварца сослался на Луиджи, пусть Луиджи и выкручивается.

– Я могу его видеть? – гнев Франческе Скварца шел удивительно. Она вообще была чудо как хороша. Конечно, даже лучшее блюдо может надоесть, но Муцио все равно дурак. Собираешься гульнуть – научись заметать следы. – Я могу видеть Луиджи Джильди? – повторила Франческа.

– Разумеется, – Марсель обернулся на скрип и увидел исчезающего за порогом Герарда, – за ним уже пошли. Не желаете шадди?

Гостья шадди не желала. Она желала получить сбежавшего мужа и задать ему хорошую трепку, но была слишком горда, чтоб изливать свою злость на голову первого встречного. Госпожа Скварца ограничилась тем, что последовательно отказалась от шадди, конфет и фруктов. Предлагать даме вина Марсель не осмелился и завел разговор о погоде. Франческа что-то сказала о поздних розах, Марсель отплатил рассказом о многолетних астрах, которые терпеть не мог с детства. Дурацкую беседу прервал Луиджи. Капитан выглядел слегка помятым, хотя могло быть и хуже.

– Сударь, – Франческа даже не поздоровалась, – где Муцио Скварца?

– Но, – Джильди потряс головой, словно отгоняя сон, – он же дома!

– Я… – в глазах Франчески Скварца вспыхнуло пламя. – Я знаю, что такое ночь святого Андия. Я знаю, как вы отмечаете свои великие победы! Я своими глазами видела, как вы уезжаете, и я, в отличие от вас, не была пьяна. Вы фельпский патриций, Луиджи Джильди, и вы офицер! Имейте же смелость сказать правду.

– Франческа, я не лгу! – Почему Луиджи побледнел? Конечно, положение не из приятных, но Муцио сам виноват. Сказал, что вернется утром, надо было вернуться или хотя бы письмо прислать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});