Зов крови - Михаил Шухраев

Возвращались молча. Эйно нервно курил, Оля сидела бледная и уставшая — как будто сейчас ее покинула какая-то часть души — и эту часть уже не восстановишь, как ни старайся. Да она же видела Яна всего несколько раз. Тогда отчего же так тоскливо было на сердце?

Эд и Настя тоже молчали. Они-то давным-давно научились понимать друг друга без слов. И, кажется, оба чувствовали сегодня то же самое, что и Оля — пусть и принадлежали к разным подразделениям. Свет, Тьма — что это означает? Лишь слова, названия двух энергий, которые могут противоборствовать, но не могут жить одна без другой.

Ехали долго. Эйно не старался разруливать пробки — просто не хотел. Не до того ему было. Он даже приемник забыл выключить. Впрочем, будь там попса — наверняка вспомнил бы и тотчас придушил звук.

Но пела группа «Зимовье Зверей».

Уходя — возвращайся, всегда и везде,По студеной воде, по горячим ветрам…Город будет скучать по твоей доброте,По твоей красоте и красивым делам,Город будет всех сравнивать только с тобой,Город будет всех мерить по меркам твоим, —Уходя — возвращайся, по льду и рекой…Допоем, доиграем и договорим…

Глава 42

Мысли человечьи и не только

«Вот я и вернулась!»

Ольга оглянулась на канал и мост, на людей, спешащих домой — к семьям, к новогодним елкам, которые надо наряжать, к предвкушению праздника.

В конце концов, каждый на свете должен выполнять свое дело. Одним нужно жить здесь и сейчас, другим… Другие, даже после гибели, должны хранить этот Город, этот мир.

Так было, так есть, и, видимо, так оно и будет. Пока жив последний петербуржец, пока существует где-то — пускай даже в отдаленной реальности — последний Хранитель Города — никогда не быть Петербургу пусту. Ни через триста лет и три года, ни потом.

И к черту все черные пророчества!

Но даже Ольга не подозревала, что еще кое у кого имелись свои мысли на этот счет…

Мысли кошек — даже тех, которые состоят при О.С.Б. — это тайна за семью печатями. Только изредка они доверяются СВОИМ ЛЮДЯМ. Но почти никто не может понять, почему они ведут себя именно так, а не иначе.

Крупный серый кот, который отзывался на имя Улисс, мало чем отличался от остальных своих собратьев. Ходил на обед вместе с людьми, служил проводником в Запределье — не выделялся ничем из прочей кошачьей братии. Правда, своего ЕДИНСТВЕННОГО ЧЕЛОВЕКА у него не было, хотя никто не замечал, что Улисса это как-то тревожит. Видимо, он еще котенком привык к самостоятельности — ведь его хозяин давно погиб.

И лишь иногда, летним днем, когда четвероногие обитатели О.С.Б. выходят погреться на солнышке, за Улиссом можно заметить некоторые странности. Он лежит на камне или на траве, совершенно одинокий — и неожиданно начинает мурлыкать, как будто кто-то чешет ему за ушком. Кот поворачивает голову, не прекращая своего пения, поднимает подбородок, смотрит в совершенно пустое пространство. Впрочем, это только для людей оно пустое — даже для магов. Ему, коту, лучше знать, кто порой навещает его, чтобы поиграть или погладить по теплой шелковистой шерстке.

(принята в качестве руководства О.С.Б. Санкт-Петербурга)

3…Прорыв Запределья в обычную реальность (на Оборотную Сторону) — явление, связанное исключительно с деятельностью разумных существ. Не было ни одного случая, который можно отнести к стихийным бедствиям или явлениям природы. Все известные случаи так или иначе спровоцированы либо направленными действиями, либо ошибками магов.

5. Первой мерой при опасности прорыва должна стать по возможности более полная эвакуация людей под любым предлогом. (Чаще всего в экстренных случаях использовалось внушение людям чувства угрозы стихийного бедствия. В одном случае (США), получившим широкую известность, использовался радиоспектакль по «Войне миров» — жителям довольно большой территории была внушена паническая мысль о высадке пришельцев. К счастью, в тот момент большой прорыв удалось предотвратить).

12. После устранения опасности прорыва следует принять все меры для избежания огласки либо для предания «эвакуации» каких-либо естественных объяснений…

Любая степень риска со стороны сотрудников О.С.Б., если от этого будет зависеть спасение жизни людей, признается допустимой и оправданной.

Санкт-Петербург,

2010