Начало пути - Василий Баранов

Свен вышел на палубу. Подышать ночным воздухом. Ему хотелось собраться с мыслями, побыть одному. Шел тихо, медленно. Он вел парней взять город. Знал, одна ошибка и погубит ребят. Прятал от всех свою тревогу. Сейчас можно расслабиться. Заметил двух матросов, сидящих на бочке. Остановился. Не хотелось подходить. Стоял в раздумье.

Брайан спросил у Дэна:

— Ты тоже так и не понимаешь, чего он так на тебя тогда взъелся. Ни на кого так не бросался. Он отличный капитан. Вот и не пойму, отчего. Я ведь все видел. За нашего капитана любой кровь свою и даже кошелек отдаст. Я видел, как ты прикрыл его своей грудью. Видел, как испанец хотел капитана в спину шпагой ударить. Ты молодец, Дэн. Не по справедливости он с тобой хотел поступить.

Свен замер. Парень его прикрывал. Какого черта, не сказал! Гордый осел!

— Ладно. — Данька смутился. — Дело прошлое. Чего тут. Прикрыл и прикрыл.

Капитан стоял, слушал.

— Капитану никто не сказал, да и не скажет. И я не пойду говорить, — продолжал Брайан. — Сейчас поздно рассказывать.

Свен повернулся и тихо пошел прочь, шепча на ходу:

— Мальчишка. Мальчишка. Тебя бы выпороть, да в угол поставить. — Стыд за свой поступок жег его. — Я твой должник, матрос.

Корабли вернулись на Тортугу. Вернулись домой. Свен и Данька сошли на берег, пошли в дом Леона. Вот знакомая дверь. Капитан стучит. На пороге Леон.

— Ну, вернулись. Заходите, — улыбается бывший моряк. — Вижу, у вас все получилось. Да, Свен?

— Конечно. Все получилось. И твои советы пригодились, дружище. А вы здесь как? — Свен всегда беспокоился за своих домочадцев. Это была его семья.

— Нормально. У нас спокойная жизнь, не то, что у вас. — Леон обернулся и озорно, по-мальчишески, подмигнул.

— Леон, вечером со "Скитальца" груз привезут. Пойдем, поговорить надо. — На "Скитальце" оставались старпом и боцман. Они решали, как поделить трофеи.

Капитан и бывший моряк ушли в комнату Свена. Заперлись там. Данька побежал на кухню в царство Жанетты. Переступил порог:

— Жанетта, это я. — Женщина сидела возле стола. Глядела на свои кастрюли и сковороды. Отдыхала от суеты.

Кухарка повернулась, вскочила и бросилась к нему, обнимать.

— Дэн. Дэн, вы вернулись. Наконец-то. Как хорошо, что вы вернулись домой. Я знала, что вы нынче придете. Я вчера рыбу жарила, так она на сковороде скворчала. Так и готова выпрыгнуть со сковороды. У меня примета такая, что "Скиталец" возвращается домой. А потом я молиться ходила. Колокол звонко так пел, радостно. Совсем не так, как в тот день, когда мой муж уходил в море. Тогда он глухо так пел. Словно из под воды. Я молодая была. Сразу и не поняла, что он о нем плачет. Да о чем я, главное, что вы вернулись. Вон явился, шалопай глазастый. — Жанетта говорила о Хуане. Тот вошел на кухню.

Хуан свесил голову. Грустный. Данька смотрел то на Жанетту, то на Хуана.

— Хуан, что случилось? — Неужели в доме какие — то неприятности.

— Ничего. Я ленив, нерадив и прожорлив. — Угрюмо произносил испанец заученную истину. Сам он в это уже не верил, но постоянно повторял. Это позволяло ему проникнуться жалостью к себе и своей "горькой" судьбе. Отчего не пожалеть разок другой себя любимого.

— Жанетта, это он о чем? — Дэн вопросительно смотрел кухарку.

— Как о чем? Глазастый! — Жанетта погрозила пальцем мальчишке. — Девчонку углядел. Соседку. Как та выйдет на улицу, этот из дома шмыг. Возле нее вертится. Выплясывает. Влюбился. Подумал бы, кто он и кто она. У ее отца дом свой. Лавка. А он? Беда с ним!

— Жанетта, дело житейское. Все образуется. Кто в его возрасте не влюбляется? Все будет нормально. Да, Хуан?

— Конечно. — В глазах печаль.

Даня бурчит, что б его не услышали: " Изобрази мне страдания юного Вертера. Пару раз застрелись, а потом — женись. Застрелиться от несчастной любви? Хуан не такой осел. Прожорливые долго не страдают."

Потом он сели за стол. Снова все были за одним столом. Жанетта расстаралась. Свен рассказывал о походе.

— Город мы быстро взяли. Они и не сопротивлялись. Форт мы захватили. Казармы поутру, как с тобой оговаривали, разбили из пушек. В форт первыми вошли Дэн и Брайан. Сняли часовых, ворота открыли. Без этого город бы не пал.

Даньке было приятно слышать похвалу. Он только говорил:

— Мы зашли перед самым рассветом. Отсиделись в крепости. Ничего больше. Все сделал капитан и другие ребята.

— Ладно, Дэн. Вы молодцы. Вечером получишь свою долю. Там много. Захочешь, можешь у Леона хранить. Он у меня банкир. Хорошо управляется с моими деньгами. И с твоими справится.

— Какой я банкир, — сказал Леон. — Я больше люблю тратить деньги, чем считать.

— Леон, у тебя хорошо получается. Очень.

Вечером капитан выдал Даньке его долю. Теперь у Дани в сундуке было много чего. Украшения, статуэтки, камни и монеты. Сокровища. Может, действительно, отдать Леону. Пусть хранит. Взять немножко с собой. Мамке подарить. Аркадию Аркадьевичу. Потом ребятам. Славке, Максиму. Ему, Даньке, столько не надо. У него все есть. Ему это ни к чему.

Проснулся Данька в своей комнате, на любимой Тракторной улице. В душе радость от возвращения домой. После завтрака мать ушла на работу. Данька послонялся по квартире. Плюхнулся на диван. Сидеть в четырех стенах не хотелось. После не долгого раздумья он собрался и вышел из дома. Ему хотелось дурачиться, прыгать, показывать язык прохожим. Он совершенно без умысла стал менять свой внешний образ. Идет уверенный в себе Дэн, мгновение и на его месте дурачок с Тракторной улицы. Болтаются ручки, голова на бок, глазки моргают. Данечка. Пока он так забавлялся, набежали тучки, пошел слепой дождь. Солнце и капли дождя. Веселый грибной дождь. Ему хотелось пройтись колесом, прыгать. Словно детство вернулось к нему. Бегать по лужам, брызги из под ног. И радостный смех. Данька подставлял лицо под капли, падающие с неба, ловил их ладонями, открытым ртом. Наслаждался небесной влагой. Он не выбирал направления, как говорят, шел, куда глаза глядят. Шел дорогою детства.

Константин Ананьев был бойцом подразделения альфа. Не все складывалась в его жизни. Он был доволен своей работой. Но в личной жизни не складывалось. Он оправдывал все своей работой, службой. Своей семьи у него не было. Если предоставлялся отпуск, он старался провести его у своей сестры. Он была замужем. Счастливая семья. Возможно по этой причине, просто потому, что хотелось отогреться у чужого семейного очага, он и приезжал в этот город. Отдых в пансионатах и на курортах не признавал. Здесь он любил гулять с племянником. Пашка, отличный мальчуган. Константин не признавался себе, что ему хочется, что б у него был сын. Племянник, то же не плохо.

— Дядя Костя, — с самого утра начал требовать Павел, — гулять пойдем?

— Одевайся и пойдем. Решай, боец, куда направимся. — Константин наслаждался своим отпуском, общением с племянником. В стране детства его командиром был Пашка.

Они вышли из дома. Павлик ухватил дядю за руку и гордо вышагивал по улице. Костя уже водил племянника в зоопарк, на речку, в кино смотреть мультики. Решил дать возможность малышу выбрать сегодня развлечение по своему желанию. Куда захочет, туда они и пойдут.

— Куда отправимся, Паша?

— Дядя Костя, пойдем в соседний двор. — С любимым дядей можно было отправиться туда, куда отец и мать его не поведут. Парнишка быстро понял, что может просить у дяди все, что душа желает. Конфеты, торт, мороженое. Смартфон, игрушки.

— Зачем? Что там, в соседнем дворе? — Константин не мог понять, что могло интересовать ребенка в чужом дворе.

— Там большие ребята брейк танцуют. У них здорово получается. Только они маленьких прогоняют. А я хочу посмотреть. Я так же хочу научиться.

Пашка вертелся на месте, прыгал, пытаясь показать, как он будет танцевать, когда научится. Константин улыбнулся. Брейк, так брейк.

— Думаешь, со мной не прогонят?

— Нет, Ты большой, с тобой не прогонят, дядя Костя, пойдем.

Отличный весенний день. По такой погоде в самый раз прогуляться с ребенком на воздухе. Они пошли в чужой двор. Там на спортивной площадке, действительно, ребята постарше собрались, что бы показать свои способности, обменятся опытом. Они включили музыку и начали разминку. Константин сам не занимался брейкдансом, но некоторые элементы знал. Тот или другой парень выходили и крутились и прыгали. Начинали с несиловых элементов. Футворк. Топрок. У пацанов получалось здорово. Отличное владение своим телом. Константин понимал, почему Пашке хотелось посмотреть. Мальчишке хотелось походить на этих ребят. Константин стоял, рядом Паша, держась за его руку, подпрыгивал. К ним присоединился еще один зритель. Константин бросил взгляд на подошедшего. Молодой паренек. Высокий, темноволосый. Вид странноватый. Стоит не уверенно. Руки произвольно болтаются, голова втянута в плечи, подергивается. Больной пацан. С любопытством смотрит на танцоров. Этому уродцу тоже хочется походить на крепких ребят. Косте стало жаль больного мальчишку. Чертовы болезни, уродуют, не щадят молодых, кому еще жить и жить. Мальчишка посмотрел на Константна и сказал: