Талисман власти - Владимир Перемолотов

Его рука лежала на крышке, но он не открывал ковчежец. Гаврила словно ждал, что друзья приведут какие-то веские доводы в пользу того, что бы оставить все как есть. Такие, какие еще не успели прийти в голову ему самому.

— А если все в порядке? — спросил Избор, — и там настоящий талисман?

— Значит, мы об этом быстро узнаем. Прилетят остроголовые, начнется пожар, наводнение, саранча…

Избор молчал, не зная что сказать. Гаврила предлагал сунуть голову в медвежью берлогу и посмотреть, что из этого получится.

— А если не отобьемся? — спросил Исин.

— Отобьемся. Кулак при мне, да и вы не без рук… А представляешь, что будет, если в Киеве выяснится, что вместо талисмана кусок дерьма привезли? Что Белояну скажем?

Избор покачал головой.

— Что-то там, во всяком случае есть…

— «Что-то» это еще не «Паучья лапка»!

Дождь лупил по листьям, сверху уже не капало, а текло. Под деревьями было суше и они перебрались под развесистую елку.

— Надо открывать, — сказал Гаврила. — Били мы остроголовых год назад и, Бог даст, еще побьем. Мы не слабее, ни глупее не стали…

— С Гы мне было бы спокойнее…

— Что имеем — не храним, потерявши плачем. — Ответил Гаврила. — Где ж я тебе его возьму? Пробросались волшебником.

— Ну, так что? — спросил Исин, доставая меч. Он был готов к тому, что едва крышка откроется им на голову, как и в старые добрые времена, посыплются остроголовые. — Открывай.

Избор не послушался. Узнать правду ему хотелось никак не меньше, чем товарищам, но сделать это так, как предлагал Исин он не хотел. Он баюкал в руках ковчежец и в нем зрело решение.

— Нет. Проверим иначе! Разводите костер. Ночуем!

— Куда ночевать? — удивился Исин — Светло же еще.

— Помнишь, я рассказывал, что хотел в прошлый раз уйти да не сумел? Талисман удержал.

— Ну, — кивнул Гаврила.

— Понимаешь, он не отпустил! Сам же говорил, что он сохраняет целое.

— Ну, — подтвердил Гаврила.

Видя, что друзья его не понимают, он сказал.

— Я попробую уйти, и посмотрим, получится ли сегодня так же, как в прошлый раз.

Гаврила подумал и снял ладонь с крышки. Конечно. Наверняка были способы получше, но никто не предложил ничего другого.

— Годится! Давай.

Избор вскочил. В нем самом кипело нетерпение узнать правду. Он поправил меч, проверил ножи.

— Если начну по кустам шуршать, хватайте меня, да тащите, а то до утра бродить буду…

Глава 36

Он шел без дороги и без цели. Просто шел, куда несли ноги, стараясь уйти подальше. Он не пытался вспомнить, как все это происходило в прошлый раз, но из памяти выплывало только ощущение страха и образ Доброго Шкелета, распятого на ракитовом кусте.

Дождь то ли кончился, то ли не мог пробиться сквозь густые кроны и он шел почти сухой. Потом стало светлее. Лес поредел, стал тоньше и откуда-то не издалека ветер принес запах болота. Избор осмотрелся, и, не желая оказаться в трясине, пошел в бок.

Он шел ожидая, что в каждое следующее мгновение вмешается «Паучья лапка» и ноги сами повернут назад, но этого не происходило. Погруженный в ожидание чуда он даже не заметил, как вышел на неприметную тропку, что вела к болоту. Избор посмотрел по сторонам и увидев впереди груду камней шагнул к ней.

Шагнул и замер. Прямо перед ним на прогретом за день камне лежала змея. Наверное, это была царица змей. Толщиной в руку она вся сверкала зеленоватым золотом. Трещотка на хвосте напряглась и тревожно зашелестела. Избор встретился с гадюкой глазами, и озноб прокатился по телу. Он скользнул по спине и через ноги ушел в землю. Воевода знал, что это такое. Яда, что хранили в этой твари Боги, хватало на то, что бы убить быка.

— Путь в вирый — короче некуда… — подумал Избор. Он задержал дыхание и, осторожно выдохнув воздух, стал тихонько переставлять ногу назад. Свернувшись кольцами, змея гремела трещоткой то ли сытая, для того что бы броситься на человека, то ли расслабленная долгим лежанием на солнце и теплом дожде. Извиняясь за непрошеное вторжение, человек примирительно зашипел:

— Ш-ш-ш-ш-ш… — и сделал еще один шаг назад.

За спиной послышался шорох. Готовый увидеть еще одну змею Избор повернулся, но вместо гадюки увидел на земле темную, не просвеченную солнцем тень. Тень человека. Рука его метнулась к ножу, но враг оказался проворнее. Удар по голове отправил его в беспамятство, и он тяжело рухнул, едва не задев головой камня.

Он пришел в себя почти сразу же. Над ним стоял человек. Один взгляд и Избор понял, что судьба вновь свела его с разбойником. Тот возвышался над ним, как дерево, как башня. Его голова уходила в голубое небо, к веселым барашкам облаков, но еще выше сверкал его меч. Это было мгновение правды. Сейчас все было просто и ясно — меч упадет вниз и Избор превратиться в труп, а разбойник продолжит свой путь по этому миру…

Движимый скорее отчаянием, нежели чем-то другим Избор зашарил вокруг себя в надежде хоть как-то предотвратить неизбежное. Рука скользнула по камню, он успел ощутить тепло гранитной глыбы, потом рука натолкнулась на что-то холодное. Этот живой холод попытался выскользнуть из руки, но он уже не думая, что зажал в кулаке бросил это во врага.

От этого движения змея, распрямившись, словно кончик хлыста взвилась в воздух. На мгновение она соединила их, но тут до Избора как раз дошло, что такое он держит в руках, и он выпустил гадюку из вспотевших пальцев. Надеясь на чудо, он перекатился в сторону, отпрыгнул назад и вскочил уже с ножом в руке.

Меч разбойника уже торчал в земле, а сам он, прижав руки к лицу, медленно оседал в смятую Избором траву.

Избор пришел в себя только на камне. Сверху он хорошо видел, как шевелится трава на пути уползавшей змеи.

— «Талисман?» — подумал он, не зная, чем объяснить случившееся. С мечом в руке он насторожено смотрел на лес и на болото, из которого пришел разбойник. Тропинка, по которой он только что шел вела именно туда.

Шаги Избора давно стихли, заглушенные шелестом дождя, что стучал по листьям. Ночь надвигалась мягко, но неизбежно, как хищник, от которого нет спасения. Постепенно солнце из желтого стало темно-оранжевым и на его фоне стали четко прорисовываться кроны деревьев. День неизбежно клонился к вечеру.

— Нечего сидеть, — сказал Гаврила, — Дырку в земле просидишь…

Исин молча поднялся. Встав следом, Гаврила осмотрелся. Деревья кругом стояли стеной, за которой ничего не было видно.

— Далеко уходить нельзя. Избор вернется.

— Или Избор, или неприятности, — согласился Гаврила и пояснил, чего он хочет.

— Если неприятности начнутся лучше всего встречать их или за стеной или на холме…