Аш. Пепел Ада - Ульяна Соболева

Каждый раз, когда он уходил в очередной поход я сходила с ума от ужаса, что он может не вернуться. Меня мучали кошмары, в которых отряд возвращался без своего предводителя и я, каким-то ненормальным шестым чувством, знала, когда Аш придет обратно. Я его чувствовала, словно нас соединяла не просто дикая страсть, а невидимые прочные узы, которые тянулись от моего сердца к его сердцу. Если я ждала его возвращения на склоне Аргона, значит он непременно едет домой. Ко мне. К нам.

Я начала забывать о том мире в который раньше мечтала вернуться. Я все реже видела его во сне, все реже думала о матери и брате. Я начинала привыкать жить здесь, в этих невыносимых условиях и наслаждаться каждой секундой своего счастья. Но иногда, когда тоска от разлуки, неведение извечное ожидание сводили меня с ума, я думала, что счастье не может быть вечным, что мне слишком хорошо, что потом я буду расплачиваться за каждое мгновение этой дикой безумной радости кровавыми слезами. Но как только Аш возвращался я обо всем забывала. Он заполнял собой мои мысли. Он и наша дочь, а еще тот малыш, которого я носила. Веда сказала, что он родится через три месяца и что это будет мальчик. Воин. Такой же, как и его отец. Я гордилась собой. Той самой безрассудной гордостью, когда ждешь ребенка от любимого мужчины и носишь в себе часть него, ту самую часть которое свяжет нас вечностью. Нет более дорогого подарка, чем ребенок, которого женщина рожает своему мужчине. В этот момент она дарит ему бессмертие в полном смысле этого слова. Аш говорил мне, что его наследники взойдут на престол, что он сделает все, чтобы они правили этим миром. А мне было все равно, тогда мой мир замыкался на нем, на наших пещерах в которых я была в десятки тысяч раз счастливее, чем во дворце Аша.

Сейчас я смотрела как он потягивает из кубка Чентьем, беседует с Фиеном и Тиберием. А я не могла насмотреться, мне казалось, что за ним можно наблюдать вечно, как за звездами. И сходить с ума от того, что он принадлежит мне…а точнее он позволяет мне приблизиться настолько, чтобы я это почувствовала. Именно он позволяет кормить себя с ладошки, ласкать его и безумно любить. Он мало говорил со мной, иногда мог часами просто смотреть мне в глаза и сказать всего одно слово "ШелИ" — МОЯ. Мне большего и не надо.

Только знать, что принадлежу ему. И смотреть бесконечно долго…задыхаясь от его красоты, от каждого изгиба мощного тела, от цвета гладкой кожи, от шрамов и длинных спутанных волос. От тигриного взгляда, пробирающего до мурашек. Тяжелого, свинцового иногда, а иногда озорного, как у мальчишки, и он мог этим взглядом творить что угодно. Мог, беседуя с воинами, посылать мне мысленно картинки того, что сделает со мной ночью, когда освободиться или заставлять меня корчится от желания, мысленно лаская мое тело и голос звучит у меня в голове доводя до исступления, заставляя обессиленно сползать по стене, чувствуя насколько я близка к взрыву без единого прикосновения.

— Послезавтра мы выходим в поход на Нижемай.

Я замерла, осторожно положила Марианну в колыбель и одернула полог.

"Я вспомнила, как мы дали ей это имя…тогда, когда я обнимала крошечный комочек, завернутый в одеяло и смотрела в глаза Ашу, а потом следила как пальцы демона безумно нежно касаются головки ребенка.

— Скажи мне твое настоящее имя Шели.

— У меня его нет…есть то имя, которое мне придумал ты. Оно самое настоящее для меня. Более настоящего не придумать.

Демон склонился к моему лицу.

— Как тебя назвала ТВОЯ мать, Шели? Это то, что я хочу знать.

— Марианна, — тихо ответила я, — моя мама называла меня Марианной.

Аш несколько секунд смотрел на меня, потом перевел взгляд на нашу дочь.

— Ты больше никогда не услышишь его по отношению к себе, но ты сама будешь так называть нашу дочь. Я верну тебе твое имя.

— Марианна?

— Да, мы назовем ее Марианна. А ты останешься моей Шели.".

— Вы только вернулись, — тихо возразила я, но так и не отважилась на него посмотреть, чтобы он не увидел моё отчаяние. Моё разочарование. Обычно после того как Аш возвращался, он несколько недель проводил со мной.

— Иди ко мне.

Почувствовала, как демон коснулся моей руки и одернула ее. Тогда он рывком привлек меня к себе на колени, обхватил мое лицо пятерней.

— Если я зову тебя — подойди.

— Я ждала тебя почти месяц.

— Некоторые ждут меня тысячелетиями что значит месяц в сравнении с нашей вечностью?

Я упорно не смотрела в янтарные глаза. Месяц? Да это и есть вечость. Каждый день без тебя как тысячелетие, минута как столетие, а секунда ожидания, как десятилетие.

— Устала ждать меня?

Надавил на щеки, и я слегка поморщилась

— Посмотри мне в глаза, Шели! Надоело ждать?

— Нет…больно просыпаться, когда тебя нет рядом. Больно дышать, когда не знаю через сколько времени увижу тебя снова.

Пальцы на моем лице ослабили хватку, и он вдруг нежно прижался к моим губам, а потом посмотрел мне в глаза:

— Если бы я не знал, что ты меня ждешь…ты бы ждала еще дольше.

Я кивнула и в горле запершило. Каждое расставание с ним — это маленькая смерть. Это маленькая трагедия, которая на определенное время выбивает из колеи, лишает способности дышать. Я превращаюсь в комок оголенных нервов.

— Я хочу дать тебе больше, чем вечные скиьания в пещерах Аргона. Я хочу дать тебе будущее. Тебе и моим детям. И если я просто буду сидеть здесь, у твоего подола ничего не изменится. Мы так и будем прятаться, как крысы, Шели.

Я кивнула…но я не хотела ничего понимать. Мне хотелос орать, что рядом с ним меня устроит любое будущее, я все вытерплю. Я готова все вытерпеть.

— Я вернусь быстро. За тобой и за Марианной. Так быстро, что ты не успеешь соскучится.

Я сглотнула и обхватила его лицо ладонями.

— А если с тобой что-то случиться, Аш? Что будет с нами?

Он нахмурился, а потом провел большим пальцем по моей щеке и только тогда я поняла, что плачу.

— Я обо всем позаботился — если со мной что-то случится вы вернетесь в мир смертных.

— Значит…значит в этот раз все серьезно? Ты просто не говоришь мне насколько да?

— Все под моим контролем, Шели. Я знаю, что делаю, когда делаю и как.

Я снова кивнула и прижалась лбом к его лбу.

— Мне страшно, Аш…Мне страшно, что однажды ты не вернешься.

— А я не хочу, чтобы МОИ дети были лишены того, что принадлежит им по праву и ты, как моя женщина, должна это понимать и принимать…если тебе не надоело ждать. Я могу отпустить тебя, Шели…и тогда ждать больше не придется.

— Тогда лучше убей меня, Аш, но не отпускай. Никогда.

Он усмехнулся, но улыбка не затронула глаза.