Пейтон-Плейс - Грейс Металиус

В Пейтон-Плейс существовало три источника скандалов: самоубийство, убийство и беременность незамужней девушки. С тех пор как старый док Квимби приставил пистолет к виску много лет назад, в городе не было случаев самоубийства. Покончив с собой, Нелли Кросс произвела такую сенсацию, на которую не могла рассчитывать ни разу за всю свою жизнь. Город гудел от разговоров, а когда на следующий день после самоубийства выяснилось, что Нелли была крещеной католичкой, разговоры перешли в рев. Все думали о том, что скажет и как поступит отец О'Брайен, но время размышлений было недолгим, католический священник сделал то, что должен был сделать, и сделал это быстро. Он отказался хоронить Нелли Кросс на освященной земле католического кладбища. Местные кивали друг другу головами и говорили, что отец О'Брайен — человек принципов и у него хватает смелости отстаивать свои убеждения. И раз уже церковь имеет правило держать священников в подчинении, отец О'Брайен не колебался, когда пришла пора выполнить свой долг: он не охал и не ахал, как сделал бы другой на его месте.

— Конечно, нет, — сказал он Селене Кросс.

Протестанты ухмылялись. Что это за служитель Бога, если он отказывается похоронить умершего, спрашивали они друг друга достаточно громко, чтобы слышали католики. Протестанты, особенно конгрегационалисты, конечно же, занимают в этом случае более христианскую позицию. Преподобный Фитцджеральд никогда бы не отказал в достойных похоронах любому умершему, даже католику.

Не прошло и двадцати четырех часов, Пейтон-Плейс второй раз был потрясен до основания.

— Конечно, нет, — сказал преподобный Фитцджеральд, когда Селена попросила его похоронить ее мать.

Теперь ухмылялись католики, а конгрегационалисты выходили из себя от гнева. Вместе мы сильны, декларировали католики, разделившись, мы не устоим. Собравшись вместе, несколько наиболее влиятельных конгрегационалистов — среди них Роберта и Гармон Картер, что удивило всех, «девочки Пейджа» и все члены женского благотворительного общества — направились к своему священнику. Маргарет Фитцджеральд, ускользнув из дома через заднюю дверь, присоединилась к своим друзьям на тротуаре напротив дома священника.

— Я не знаю, что на него нашло, — отвечала она на посыпавшиеся со всех сторон вопросы. — Я просто не представляю, почему он так себя ведет.

Маргарет произносила эти слова озадаченным, мученическим голосом, а внутри вся клокотала от злости и ненависти. Своим друзьям Маргарет говорила, что ее муж слишком много работал, устал, ослаб, измотан и болен. В душе же она называла его самым гнусным из предателей, подлым черным ирландцем и подхалимом папы.

Преподобный Фитцджеральд встретил представителей своего прихода, скорее похожих на разгневанную толпу, чем на верующих, пришедших к своему лидеру за советом, и не пустил их дальше террасы.

— Что вам надо? — свирепо спросил он.

Роберта Картер, подняв руку, выбрала себя спикером.

— Мы пришли спросить вас о похоронах Нелли Кросс, — сказала она.

— Ну? И что же вы хотите знать? — спросил священник таким же готовым дать бой тоном. — Я уже дал ответ тем, кто в этом заинтересован.

— Вы не можете так поступить! — подал голос кто-то из толпы, и к нему сразу присоединилось несколько других.

— Вы должны похоронить Нелли, если ее дети хотят, чтобы ее похоронили!

— Хоронить людей входит в ваши обязанности!

— Вы кто? Католик?

Пока толпа продолжала шуметь, преподобный Фитцджеральд не произнес ни слова. Наконец все умолкли, почувствовав, что, если священник молчал так долго, он должен сказать что-то значительное.

— Все сказали, что хотели? — выкрикнул преподобный Фитцджеральд.

Воцарилась такая тишина, что даже Сет Басвелл, который стоял на краю тротуара с Майком Росси, удивился. Казалось, священник целую вечность ждал ответа. Наконец он заговорил.

— Я тоже сказал свое слово, — кричал Фитцджеральд. — Я не похороню католика, покончившего жизнь самоубийством. Убийство — грех. Убил человек себя или другого человека — в глазах церкви это одно и то же. Я не могу и не хочу хоронить католика, покончившего жизнь самоубийством.

И хотя священник не предварил слово «церковь» словами «Святая Римская», в толпе не было ни одного мужчины, женщины или ребенка, который бы не понял, что преподобный Фитцджеральд подразумевал именно это. Поднялся страшный крик, но он обрушился на дверь дома священника, в которую он удалился. Спектр эпитетов колебался от «паписта» до «менялы», и они выкрикивались с такой злостью и ненавистью, что даже самому терпимому человеку в городе — Сету Басвеллу — стало не по себе.

Сет, который шутил в своей газете над противоборствующими религиозными фракциями в городе, с отвращением отвернулся от кричащей толпы.

— Ради Христа, Майк, — сказал он. — Мне надо выпить.

— Мы свяжемся с надлежащими органами, — говорила собравшимся Роберта Картер. — Мы должны добиться, чтобы его изгнали из нашей церкви и прислали вместо него человека, знающего свой долг!

Однако организации, которая могла бы усмирить гнев толпы, не существовало. К тому времени, когда конгрегационалисты на своем собрании решили обратиться в надлежащие инстанции, останки Нелли Кросс начали разлагаться, и в толпе протестантов не было ни одного человека, который бы не понимал этого. В конце концов Нелли Кросс похоронил человек по имени Оливер Рэнк. Это был проповедник религии настолько новой в Пейтон-Плейс, что ее все еще называли «сектой». Название церкви, во главе которой стоял мистер Рэнк, было следующим: евангелистская церковь пятидесятников Пейтон-Плейс. Те же, кто не посещал службу в этой церкви, называли ее «Кучка Святых Роллеров с Фабричной улицы» Оливер Рэнк пришел к Селене Кросс и освободил ее от всех забот, связанных с ритуалом захоронения усопших. Через два дня после того, как Нелли покончила с собой, она нашла покой на холмике за зданием, которое прихожане Рэнка использовали как церковь. Из-за близкого соседства с фабрикой на этой земле почти не росла трава. В воздухе здесь почти всегда висели дым и сажа, а земля была твердой и голой.

На следующий день видели, как из дома католического священника вышел преподобный Фитцджеральд — он ходил исповедоваться к отцу О'Брайену. В тот же день Фитцджеральд подал в отставку, и Маргарет Фитцджеральд начала собирать свои пожитки, чтобы вернуться к своему отцу в Уайт-Ривер. В Уайт-Ривер, как говорила Маргарет, всем известно, какую позицию она занимает в религиозных вопросах.

— Ну что ж, — говорил Сет Басвелл Мэтью Свейну, — теперь, возможно, все встанет на свои места в Пейтон-Плейс. Пока это продолжалось, было тяжелое время, но теперь все кончено.