Эскортница (СИ) - Вечная Ольга

— Как там Дима? — спросила я, когда накал эмоций стих.

— Он в Москве.

— О боже. Виола? Все же с ней?

— Да. Позвони ему, он хочет увидеться, но не знает, с чего начать. Диме стыдно, что он не поддержал тебя.

— Пусть сам позвонит, трусишка, — фыркнула я. — Да уж, наломали мы дров. Вся жизнь потребуется, чтобы разгрести.

— Все будет хорошо. Выкарабкаемся. Я не брошу ни маму, ни малышей. Ни Диму. По крайней мере, в ближайшие двадцать лет. Всех вырастим и воспитаем. Ты еще будешь своих нам привозить на каникулы. Найдем место, где спать.

Радость сжимает сердце. Я опускаю голову и смеюсь:

— Артём будет в шоке. Но, думаю, ты прав. Мы непременно справимся.

Не могу сказать, что в тот момент что-то изменилось. Отнюдь. Восстановление отношений с родителями не перевернуло мир, не поменяло планы. Но скажу честно: на душе стало теплее. И уютнее. И, уж если на то пошло — легче. Когда есть дом и семья, когда окружает любовь, крылья за спиной становятся сильнее.

У каждого они есть — мощные и красивые или истрепанные и усталые. Неважно! Главное, их никогда не поздно начать подпитывать. Мечтами. Верой и прощением. И конечно, борьбой за то, что по-настоящему любишь. Тогда они обязательно расправятся.

Глава 71

Я не верю, что этот день настал. Все еще не верю.

Ношусь по комнате, счастье щекочет нервы. Ну и что, что не сплю неделю. Вообще не представляю, как можно спать в таких условиях! Руки дрожат, пульс бешеный.

Кусок в горло не лезет. Выпила два стакана воды, и ладно на этом.

Я дала себе слово не плакать до возвращения Артёма. До момента, как увижу его на свободе. Когда отец приезжал — держалась. Когда с Димой и Виолой встречались — терпела. Когда потом к родителям ездила и малышей тискала — тоже была в норме.

Но сегодня ничего не могу обещать. Как сложится!

«Я приехал», — падает на телефон от Петра.

Хватаю сумку и в сотый раз проверяю содержимое. Документы, сотовый, зарядка... Вроде бы всё взяла. Деньги. Карточки. Что еще нужно? Боже, боже! Я увижу Артёма сегодня. Увижу и обниму!

Волоски так и стоят дыбом. Столько времени на телефоне, столько разговоров, снов, терзаний.

Пётр поднимается в квартиру и берет сумки, помогает спустить вниз.

— Ну вау! — говорю я, замерев перед черным кабриолетом. — Вот это да!

— Нравится? Истомина только на супертачке забирать. Вот он обалдеет.

— Не то слово!

Пётр взял в прокате шикарную машину. Не знаю, встречали ли кого-то вот так же пафосно из колонии или мы будем первыми? У нас праздник. Грандиозный праздник!

Машина летит по трассе, я смотрю в окно и считаю километры. Пульс тарабанит, дыхание рвется. Я то улыбаюсь, то всхлипываю. Неадекватное поведение.

Артём меня увидит и скажет: «Следующая. Эта явно мимо».

Нервно хихикаю. Пётр закатывает глаза, посмеиваясь над моими терзаниями.

А я все считаю и считаю километры. Держа в руке телефон, слежу за маршрутом, словно Пётр может сбиться. Контролирую ситуацию. Я просто... не могу дождаться. Это сильнее меня. Сильнее всего на свете.

Внутри любовь. Море любви. Боже, там бездонный океан, и прямо сейчас он волной поднимается ввысь. Адовое цунами, которое не остановишь.

Артёма выпускают первым. Он выходит из ворот с рюкзаком. Оглядывается. Непривычно растерянный и зажатый. Сердце обрывается: он ведь не думает, что я не приехала?! Или опоздала?!

Кричу:

— Вон, вон он! Петя, быстрее!

— Да вижу, — усмехается Пётр. — Секунду.

Он заводит движок, машина трогается. Набирает скорость. Я хватаюсь за ручку двери, готовая распахнуть ее на ходу.

— Да не убейся ты! Осталось немного... эй! — ворчит Пётр.

Не выдерживаю. Машина еще до конца не остановилась, а я выпрыгиваю на улицу и бегу к Артёму.

Он мгновенно улыбается.

Раскрывает объятия и идет навстречу.

Налетаю, обнимаю руками и ногами. Едва не сношу. Вцепляюсь намертво. Артём несколько шагов назад делает, чтобы удержать. Сам вцепляется. И целует.

Боже, как он целует!

— Два года четыре месяца, — выдает. — Пздц. Целая вечность. Моя совесть чиста как гребаная слеза.

Смеюсь!

— Смотри, что у меня есть. — Быстро достаю кольцо, которое берегла все это время.

Артём шлепает по заднице. Потом поднимает ладонь, растопыривает пальцы, и я вновь надеваю кольцо на его безымянный палец. Так-то лучше. Мой.

Мы опять целуемся. Артём прижимает к себе, жадно вдыхает запах свободы и... мой запах. Дыхание сбивается. Артём немного грубый, будто обескураженный. Еще бы! Но это пройдет. Отогрею, занежу. Зацелую.

Я так сильно радуюсь, что плачу. Тихонечко. В третий раз с тех пор, как начала отсчет.

— Ты чего, малыш? — шепчет Артём. — Всё хорошо. Я здесь, я люблю тебя. Мы успеваем в аэропорт же?

Киваю. Гудок привлекает внимание: Пётр просит поторапливаться. Артём бросает взгляд назад, передергивает плечами. Затем негромко смеется, рассматривая кабриолет и Петра, который машет бутылками виски. Через секунду в машине врубается громкая музыка.

Артём пораженно качает головой.

— Мы организовали вечеринку в кабриолете, — объясняю я.

— Класс.

— Алкоголь рекой. Вместо девчонок, правда, только жена.

— Идеально. — Артём вновь целует в лоб, нос, губы. — Обожаю свою жену. Жить без нее не могу.

Улыбаюсь широко и счастливо:

— Тогда поехали?

Артём прижимает меня к себе так сильно, что ахаю. И устремляется к машине.

Эпилог

Примерно год спустя

— Сиди, я помогу, — говорит Артём и выходит из машины.

Я закатываю глаза, дескать, сама справлюсь. Расторопно открываю дверь, но затем делаю паузу. Нужно собраться с силами и поднять ногу. Живот совсем недавно был небольшим и практически не мешал, но в последний месяц он, кажется, растет на глазах! Каждый день всё больше и больше. А я еще переживала, что ребенок родится маленьким. Сейчас дышать тяжело.

Мальчик, будто почувствовав, что о нем думают, потягивается, упираясь ножками в ребра. Ох! Вздыхаю.

Артём протягивает руку, слегка улыбается:

— Нормально, Алин? Может, поедешь домой?

— Всё хорошо. Кажется, малыш устраивается поудобнее, — улыбаюсь.

Мы смотрим друг другу в глаза мгновение, его улыбка становится шире, я таю. Артём произносит:

— Мне нравится, как меняется твой голос, когда ты говоришь о нем. — Муж имеет в виду нашего сына.

Будущее материнство делает меня женственнее и спокойнее — сама заметила.

Я опираюсь на предложенную ладонь и наконец выбираюсь из машины.

— Точно в порядке? — понижает голос Артём.

— Не рожаю я. Честное слово. Пока что.

— Если что-то изменится, ты скажи, пожалуйста. В идеале заранее. В пятницу вечером пробки.

— Обязательно. А вот заранее не обещаю. Вообще-то это первые мои роды, как я могу понять, что они начинаются? Да и рано еще, только тридцать восемь недель.

— Как-то можно это ускорить? — Он хмурится. — Не уверен, что выдержу две недели в таком напряжении. Постоянно ждешь чего-то, не знаешь чего.

— Куда ж ты денешься? — весело задаю риторический вопрос и показываю язык.

Муж смотрит обиженно-укоризненно, я тут же подхожу ближе, прижимаюсь к плечу. Обожаю этот его взгляд. Артём обнимает одной рукой и ведет к ресторану.

— С кем сегодня ужинаем, напомнишь? Я опять всё забыла. Боже, мозг стал, как у рыбки из мультика! Из того самого... Артём! Я в панике.

Он смеется.

— Давний приятель Марка, Александр Равский. Предприниматель, основатель компании «СоларЭнерджи». Сейчас все о них только и говорят.

— А, вспомнила. Какие-то новые солнечные батареи?

— Да. Я подумываю вложиться в его бизнес. Сумму они хотят немаленькую, поэтому нужно пообщаться лично.

Помимо адвокатской практики, Артём увлекся инвестициями. Также он активно занимается благотворительностью и поддерживает перспективные стартапы. У нас есть деньги, и мы действительно можем помочь стоящим проектам.