Безумный экстаз - Джо Гудмэн

— Ты признался в этом уже после того, как я заставила тебя, причем медлил слишком долго! Ты делал все, чтобы я думала о тебе самое плохое! Ты похитил меня! Ты увез меня от поезда, когда…

Этан поднялся.

— Когда Оби хотел тебя убить! — рявкнул он. — Ты забыла, какая участь ждала тебя? Неужели ты думаешь, что мне хотелось связываться с тобой, тащить тебя следом? У меня хватало своих забот! Думаешь, я оказался бы сейчас в этой проклятой шахте, если бы не ты?

Слова вылетели мгновенно, и Этан был уже не в силах вернуть их. Осознав, что он натворил, он замолчал. Наступила полная тишина.

Этан шагнул в ту сторону, где, по его мнению, находилась Мишель. Под его сапогом захрустели камешки.

— Я не хотел…

— Заткнись, — приказала Мишель. — И не приближайся ко мне.

При дневном свете слезы ослепили бы Мишель, сейчас же они не подействовали. Она споткнулась, отступая назад в темноте, чтобы оказаться подальше от Этана. Потеряв ориентацию, Мишель упала на колени и обхватила себя руками, покачиваясь из стороны в сторону.

Ее отчаянные и безудержные рыдания было мучительно слушать, и чем сильнее Мишель пыталась сдержать их, тем больше страдал Этан. В конце концов он забыл о том, что Мишель не хотела быть с ним рядом. Звук рыданий привел Этана к ней и скрыл шум его шагов. Он встал рядом на колени и, когда Мишель начала отбиваться, крепче обнял ее, успокаивая голосом и руками, заставляя почувствовать его силу, как нечто надежное, но не подавляющее.

— Мишель… — тихо повторял он, пытаясь заслужить прощение. — Я не то хотел сказать. Ты слышишь меня, Мишель? Это не твоя вина. Ты ни в чем не виновата — ни в том, что случилось в ночь ограбления, ни в том, что мы оказались здесь. Виноват только я. Мне следовало подумать, прежде чем увозить тебя из поезда. Следовало помочь тебе бежать из Мэдисона. Но я не хотел уходить, не выяснив, кто помогает банде Хьюстона. Я забыл о здравом смысле и не подумал о твоей безопасности. — Он торопливо шептал ей на ухо, чувствуя, как застыла Мишель в его объятиях, не издавая ни звука. — Но мне не хотелось отпускать тебя… Я люблю тебя, Мэри-Мишель.

Мишель прижалась к нему. Этан ослабил объятия, поняв, что она больше не будет бороться с ним. Да и разве она могла? Она любила его.

Этан выслушал ее признание, не веря своим ушам. Нет, думал он, во всем виновата опасность, угроза смерти, необходимость расстаться с прошлым и встретиться тем, что ждало их впереди. Мишель верила, что любит его, и ему этого хватало. Большего он не мог пожелать, о таком даже не имел права мечтать.

— Я люблю тебя, — снова повторил Этан. Даже слившись с ним, Мишель не могла бы стать ему ближе, чем в эту минуту.

Глава 12

Решение они приняли одновременно, не обменявшись ни словом. Темнота окутывала их, скрывая мгновенно вспыхнувший румянец на щеках. Они ощущали жар. Этан не видел ее приоткрытые губы, но услышал вздох. Она не видела губы, касающиеся ее лица, но чувствовала их.

Эта любовь была лихорадочной, торопливой и отчаянной. Она ломала ногти о пуговицы его джинсов, он врывался под ее юбки и белье. Движения его губ становились все настойчивее, ее губы отвечали жадно и порывисто.

— Иди ко мне, — позвал он.

— Возьми меня, — ответила она.

Мишель опустилась сверху на Этана, лежащего на спине. Одного движения хватило, чтобы их тела соединились. Руки Мишель проникли под его рубашку и коснулись теплой кожи. Он расстегнул и спустил с плеч ее платье. Ни один из них не помнил о стеснении. Он обнажал ее груди и ласкал их. Мишель наклонялась вперед, приникая к его горячим и влажным губам, каждый поцелуи пронизывал ее насквозь.

Он сжимал в ладонях ее ягодицы, направляя, задавая темп движениям, даря ей наслаждение. Она содрогнулась в экстазе, выкрикнув его имя. Напряжение каждого мускула его тела нашло выход в мощных толчках, которыми он заполнял ее, и взорвалось. Он стиснул ее в объятиях, целуя все крепче и чувствуя, как его жажда угасает, но не мог отстранить ее или прекратить поцелуи.

Мишель склонилась над ним, повинуясь необъяснимому порыву. Ее пальцы прошлись по его щеке и лбу, отвели волосы, упавшие на брови.

— Сейчас мне уже не страшно, — произнесла она. — В самом деле не страшно. Я могла бы оказаться где угодно, лишь бы не расставаться с тобой. Я говорю правду, Этан.

И она умрет с такой уверенностью, подумал Этан, если он не вытащит ее из этой каменной могилы. Но как только она окажется на свободе, как только задумается о прошлом, она поймет, какую нелепость сказала. У них не может быть общего будущего, кем бы он ни был, вором или маршалом. Она — дочь Джек Мака. Хорошенько подумав, она поймет, что Этан далеко не подарок.

— Я никогда ни с кем не говорила об ограблении, — произнесла она. — Я хочу, чтобы ты знал об этом.

— Знаю. Но ты многое слышала у двери, хотя и не призналась.

— Это правда. Но разговора я не услышала. Я уловила несколько слов и потом уже не могла сдержаться. Я и в самом деле знала слишком мало, чтобы сообщать об этом кому-либо, а снадобье Детры вызвало у меня страшную слабость. Все четыре дня я едва могла поднять голову.

— Напрасно я попросил Детру дать тебе снотворное, но я только хотел защитить тебя на время отъезда. Я знал, ты не сможешь сбежать. Жаль, что Ди неправильно выбрала дозу. Лучше бы она дала тебе больше снотворного, чем следовало, тогда ты не стала бы бродить где попало и тебя не в чем было бы обвинить. Никто не стал слушать, когда я пытался доказать, что нападение подстроил Купер.

— Ты не дослушал меня, — перебила Мишель. — Я действительно не могла поднять головы. И я никуда не выходила. Детра солгала.

— Но зачем?

— Чтобы избавиться от меня. Она давно мечтала об этом. Этан задумался. В самом деле, именно Детра выписала из Нью-Йорка старые номера «Кроникл». Детра, которая предложила воспользоваться снотворным, чтобы заставить Мишель молчать на время ограбления. Детра, которая ревновала Хьюстона к Мишель с самого начала.

— В перестрелке могли убить Хьюстона, — заметил он. — Но убили Оби.

— По-моему, она была согласна на такой риск.

— Тогда почему же ты ничего не сказала, когда Хьюстон расспрашивал тебя?

— Я пыталась защищаться, — напомнила. Мишель, — мне даже казалось, что я говорила убедительно. Но кто мне поверил? Даже ты сомневался. — Мишель толкнула Этана в бок. — Но сейчас это не важно. И навсегда останется не важным, если только мы не выберемся отсюда. Что мы можем сделать, Этан? Неужели все пропало:

Мишель была права, но Этан не мог ответить ей напрямик. Может, объясняя ей положение вслух, он что-нибудь придумает, а если нет, Мишель поймет все сама.

— Здесь туннель разветвляется в трех направлениях.