Побег - Анабелль Штель

его темные волосы, которые всегда были растрепаны, как и сейчас. На его сильные руки, которые обнимали меня, когда я плакала во время тренировки по боксу. На маленький шрам над губой, который бросился мне в глаза в самом начале.

Да, он причинил мне боль. Но мне было больнее от того, что я больше никогда его не увижу, и понимания, что это моя вина. Знать наверняка, что все, что могло бы быть между нами, я испортила сама. Потому что, несмотря на последние несколько дней, это все еще не я. Потому что я притворялась, что все в порядке, хотя это совсем не так. И от осознания этого всего мне становилось еще больнее. Лицо Ноя поплыло перед моими глазами, я яростно вытерла со щеки слезы, которые уже не могла сдерживать.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но ничего не вышло. Не находилось таких слов, которые могли бы объяснить то, что творилось у меня в душе. Поэтому я сказала единственное, что было предельно искренним.

– Спасибо, – прошептала я. Затем выскочила из кухни и чуть не врезалась в коридоре в Даниеля, который посмотрел на меня с беспокойством. Я не сказала ему ни слова, схватила сумку, надела сандалии, не застегнув их как следует, и выскочила из квартиры не оборачиваясь.

– Чувак, жестко ты с ней, – услышала я слова Даниеля, прежде чем дверь захлопнулась – а вместе с ней и шанс на новое будущее, которое я хотела построить для себя.

34 глава Ной

Я захлопнул за собой дверь с такой силой, что стекло в ней опасно затряслось. Мне было все равно. Даже если она разлетится на тысячу частей, это ничего не изменит – мои родители и так в ярости на меня. Не снимая обуви, я побежал наверх за спортивными вещами. Мне нужно как можно скорее уйти отсюда. Отвлечься, выпустить эмоции наружу. Во мне снова вспыхнул гнев на Лию. Злился ли я на то, что Лия за моей спиной делала что-то, что могло навредить всей моей семье? Конечно.

Но еще больше меня убивало разочарование. Даже не в самой Лии, а в том, что мы закончили наши отношения еще до того, как они успели начаться.

Ее заплаканное лицо снова всплыло перед моими глазами, и в груди все болезненно сжалось. Вот дерьмо, чувак. Я злился, да, но еще я понимал, что Даниель был прав. Не стоило так нападать на нее. Но я просто не мог понять эту девушку. Я вообще не знал, что из того, что она мне рассказывала, было правдой, а что – нет.

Засовывая перчатки в спортивную сумку, я услышал, как в коридоре открылась дверь. Я раздраженно застонал. Этого только не хватало. Я-то думал, что если Баллун не выбежал ко мне, значит, родителей нет дома. У меня не было сейчас никакого желания ввязываться в еще одну утомительную дискуссию. Я устал спорить.

Я быстро схватил первую попавшуюся под руку футболку и застегнул сумку. На мгновение я остановился и прислушался, но за дверью ничего не было слышно. Хорошо. Нужно просто сразу выйти из дома, не столкнувшись с матерью или отцом. Закинув сумку на плечо, я распахнул дверь – и почувствовал, как чьи-то руки обвились вокруг моей шеи, затем опустились на грудь, и тут же мой нос уловил такой знакомый теплый цветочный аромат жасмина, который был так знаком мне.

– Ной, – послышался мягкий голос моей младшей сестры, и она еще сильнее обняла меня.

– Кира? – удивленно произнес я и обнял ее. Мы, должно быть, простояли так целую минуту, прежде чем она отстранилась и посмотрела на меня.

– Что ты делаешь в Берлине? – спросил я в тот момент, когда она, критически приподняв бровь, произнесла:

– Тебе нужно побриться.

Я потрогал рукой подбородок и засмеялся.

– В последнее время растительность на лице не была номером один в списке моих приоритетов.

– Я заметила. Вот поэтому я здесь.

Когда я нахмурился и вопросительно посмотрел на нее, Кира вздохнула.

– Я видела твои фотографии в «Фейсбуке». Которые с полицией.

– Кто до сих пор пользуется «Фейсбуком»? – удивился я. – Ну, кроме тех, кому за пятьдесят, я имею в виду.

Кира ударила меня по плечу, и это был совсем не нежный удар.

– Ты чего делаешь? – я потер то место, куда она попала. Кира ходила с Элиасом на тренировки даже чаще, чем я, и теперь я почувствовал это на себе.

– Как-то это не по-феминистски, бить меня, зная, что я не могу дать тебе сдачи.

Она заметила мою попытку сменить тему, саркастически приподняв бровь.

– Синяк – меньшая из твоих проблем, братец. Когда мама и папа увидят это…

– Уже увидели, – пробормотал я.

Губы Киры сложились в букву О.

– Вот дерьмо.

– Да, дерьмо, – согласился я.

Она щелкнула двумя пальцами по спортивной сумке, которая все еще висела у меня на плече.

– Поэтому ты хочешь пойти в студию?

Я сначала закивал, но потом остановился.

– Не только поэтому, если честно. Это долгая история.

– Как хорошо, что у меня есть время. Можно с тобой?

– Конечно, – кивнул я.

– Может, возьмем машину?

Я недоуменно посмотрел на нее.

– Разве это не ты все время читаешь нам лекции о необходимости использования общественного транспорта? Ты там в Париже совсем забыла о климате и правах женщин?

Кира закатила глаза.

– Я начну прямо сейчас, если ты не заткнешься и не дашь мне понять, что хоть немного рад нашей встрече.

Я обнял Киру свободной рукой и вывел ее из своей комнаты. Затем потрепал по каштановым прямым волосам и засмеялся, когда она попыталась оттолкнуть меня. В отличие от Элиаса и меня волосы Киры никогда не топорщились в разные стороны, а росли ровно и аккуратно. Кроме того, в отличие от остальных членов семьи у Киры были не карие, а голубые глаза. Иногда она шутила, что на самом деле это она была приемным ребенком.