Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта - Кузищев Михаил Юрьевич

Согласно замыслу Краснова, выход "Safe As Milk" должен был быть приурочен к Монтерейскому поп-фестивалю, на который энергичный менеджер сумел пропихнуть своих подопечных. Мероприятие обещало стать грандиозным и успешным: группе предстояло выступить на одной сцене с Джими Хендриксом, Дженис Джоплин, Эриком Бердоном, The Who, The Mamas & The Papas, Jefferson Airplane и, конечно же, сразу прославиться. Для этого у команды уже было все необходимое – мощный набор новых песен, неповторимая слайд-гитара Рая Кудера и, конечно же, детонирующий вокал Бифхарта.

Для подготовки назначили «тренировочный» концерт на фестивале «Волшебная гора» в окрестностях горы Тамальпэ, к северу от Сан-Франциско. По воспоминаниям Джона Френча, перед концертом Капитан пребывал в особенно нервном состоянии и, по обыкновению, подозревал, что у него инфаркт. Кроме того, он решил закинуться «кислотой» – видимо, для спокойствия. Группа тоже волновалась, поэтому в первую минуту звучала, по выражению Френча, «как высыпанная на пол пригоршня гвоздей. Однако когда вступил Дон, он вложил такую убедительность в вокальную фразировку и каждую ноту своего харпа, что стал похож на мощный магнит, собравший воедино все гвозди в единый звуковой монолит» [55]. Увы, радость барабанщика была недолгой. Во время исполнения песни «Electricity» Дон спокойно затянул галстук, развернулся и шагнул с трехметровой сцены. Очевидцы сообщали, что Капитан Бифхарт упал прямо на менеджера Боба Краснова, который пытался его поймать. Френч рассказывал, что лицо Рая Кудера, узревшего это событие и продолжавшего играть, отражало смесь изумления и «сдержанного ужаса»[56]. Ошарашенная группа с грехом пополам закончила номер и прервала выступление. Дон оправдывал свое поступок тем, что в процессе исполнения «Electriity» девушка в первом ряду превратилась в рыбу и начала пускать пузыри. Пока Алекс Снауффер пытался объяснить Дону, что это была личная проблема девушки, Рай Кудер объявил, что больше не может работать с Капитаном, сел в машину и уехал.

До фестиваля в Монтерее оставалась неделя. Возможность прославиться на одной сцене с Джими Хендриксом и Дженис Джоплин для Captain Beefheart and his Magic Band была безвозвратно потеряна. Сегодня можно говорить о том, что падение Капитана имело для группы куда более фундаментальные последствия. Он продолжал двигать группу в каком-то непонятном направлении – иногда даже сам того не желая.

Отчаянный шаг Бифхарта на фестивале «Волшебная гора» ознаменовал начало нового, довольно мрачного периода в истории Мэджик Бэнда. Деморализованный, потерявший гитариста коллектив был не в силах выступать, и "Safe As Milk" лишился концертной поддержки. Диджеи активно крутили пластинку, однако реклама на радио и во всех крупных музыкальных изданиях почему-то не трансформировалась в продажи. Капитан и его команда оказались на мели. «Я не ел как следует целыми днями»[57], – вспоминал Джон Френч. Вскоре музыкантов выселили из дома за неуплату, и группа практически развалилась. Лишь дипломатические усилия Френча спасли ансамбль от неминуемой кончины – барабанщик уговорил Снауффера и Хендли дать группе еще один шанс. Стоит отметить, что после катастрофы в Тамальпэ предложения начать сольную карьеру получал и фронтмен Мэджик Бэнда – Краснов обещал сделать его популярнее Джеймса Брауна. Капитан, однако, решительно отказывался: очень вероятно, что верный и терпеливый Мэджик Бэнд был нужен Капитану не меньше, чем Капитан – Мэджик Бэнду. Интересную теорию на этот счет высказала однажды Лори, подруга Ван Влита. Во время очередной панической атаки Дона она предположила, что он просто боится успеха (чем сразу же вызвала приступ капитанской ярости)[58].

Глава одиннадцатая, в которой Капитан не может противостоять силе вдохновения

Вскоре дела стали налаживаться: был найден новый дом и новый постоянный гитарист по имени Джефф Коттон. Не являясь ортодоксом вроде Кудера, он тем не менее был весьма одаренным блюзовым гитаристом со своим почерком. Когда-то Коттон играл с Френчем в одной группе Blues In The Bottle. Теперь же Джефф, который был почти на год младше своего давнего друга, оказался самым молодым участником Мэджик Бэнда. Он поселился в свеженайденном доме с Ван Влитом, Лори и Френчем. Ветераны Снауффер и Хэндли жили отдельно, со своими семьями. Капитан отнесся к юному новобранцу очень приветливо и сразу же оценил его таланты. Теперь уже не Френч, а Коттон выслушивал доверительные истории о том, как все остальные музыканты «его не понимают». «Похвала, которую я раньше получал от Дона, быстро сменилась снисходительными замечаниями. Зачастую они звучали в присутствии Коттона»[59], – вспоминал Френч. Капитан также проводил продолжительные приватные беседы с юными музыкантами. В итоге два товарища перестали доверять друг другу. Кроме того, отселившиеся Снауффер и Хэндли тоже стали напоминать обособленную фракцию. Однако и они продолжали активно практиковаться, чтобы поднять исполнительский уровень группы. Снауффер упорно совершенствовал технику слайд-гитары и фингерпикинга[115], чтобы подхватить партии Рая Кудера, а Хэндли значительно прибавил на басу, чем даже заслужил похвалу Дона. Джон Френч тем временем размышлял над тем, как ему обогатить свою игру, и искал вдохновения в записях других музыкантов. Вместе с Ван Влитом они прослушивали самые разные пластинки, которые тот приносил в дом: джазовых саксофонистов Джо Хендерсона и Чарльза Ллойда, гитаристов Уэса Монтгомери и Габора Сабо, альбом "Sketches Of Spain" Майлза Дэвиса, а также бесчисленных блюзменов. Однажды Дон даже притащил пластинку с цирковой музыкой, а в другой раз поставил на проигрыватель полевую запись этнической африканской музыки. Слушая экзотическую пластинку, Джон Френч с удивлением обнаружил точно такой же ритм, который сам недавно изобрел для песни "Abba Zaba". Влияние африканской музыки было хорошо заметно и на альбомах Джона Колтрейна – его многослойные и сложные работы, существовавшие, казалось, за пределами всех привычных представлений о музыке, производили на Дона и Джона особенно сильное впечатление. С другой стороны, Бифхарт всегда был готов раскритиковать любую современную рок-группу, а недавно вышедший «Сержант Пеппер», казалось, не вызвал у него ничего, кроме раздражения.

Занимаясь музыкальным самообразованием, Капитан не забывал и о работе над песнями к новому альбому. Он бренчал на гитаре, временами извлекая из нее, по словам Френча, «весьма интересные звуки» [60]. Много лет спустя гитарист Билл Харклроуд называл гитариста Ван Влита «Джексоном Поллоком, который пытается сыграть Джона Ли Хукера»[61]. Джон Френч, наблюдавший творческий процесс в непосредственной близости, рассказывал: «Сочинительская техника Дона была ограничена рядом факторов. Одним из этих факторов было его неумение играть на гитаре… Его попытки были крайне ограниченными, но когда он обнаруживал новый звук или музыкальную фразу, то приходил в невероятное возбуждение. Если в комнате никого не было, он звал на помощь – словно попал в ловушку со своим открытием и ждал спасения посредством пленки или совместного разучивания этой идеи на гитаре» [62]. Временами на помощь приходил Джефф Коттон, который пытался самостоятельно воспроизвести на гитаре новую капитанскую идею. Капитан часто бывал недоволен результатом и звал Френча. Джон играл дословно тот же гитарный ход, а иногда даже совершенствовал его по ходу дела. «Вот ты сразу понял мою мысль!» – обрадованно заявлял Капитан.

Кто-то подарил Дону портативный магнитофон, и он начал активно записывать на пленку придуманные им риффы, фрагменты и идеи. Почетная должность магнитофонного оператора была доверена барабанщику. Френч и магнитофон были обязаны находиться в постоянной боеготовности на случай, если Капитану вдруг придет в голову какой-нибудь убойный рифф. Поскольку запасы капитанского вдохновения многократно превосходили домашние запасы пленки, вскоре перед барабанщиком встала задача отыскивать на записях редкие свободные места. Это означало постоянный риск стереть что-нибудь важное и навлечь на себя беспощадный капитанский гнев и обвинения в саботаже. Кроме того, Френч был обязан точно помнить, где записана та или иная музыкальная находка, чтобы вовремя проиграть ее Дону. «Джон, скорее, найди тот кусок, ну ты знаешь, с того вечера, когда кошка вела себя странно, – отдавал команду Капитан, пока нерасторопный Френч возился с пленкой. – Что значит ты не знаешь, где он? Чувак, ну не тормози же! Боже мой, я ведь потеряю мысль, если ты сейчас же его не найдешь! Нам надо собрать все в кучу, чувак, это хит. Это значит, куча бабла для тебя и для меня»[63].