Спасение (ЛП) - Гамильтон Питер Ф.

И вот, подобные люди обращаются к посреднику, который заказывает мне найти подходящих по их параметрам одиноких людей. Чем, чёрт возьми, кроме пересадки мозга, это может быть?

— Звучит логично, — кивнул Альстер. — А что ещё, кроме отсутствия социальных контактов, требуют от тебя заказчики?

— Я получаю техническое задание на каждый поиск. Это не реальное изображение, рисунок или фоторобот… ничего общего. Это скорее набор пожеланий с перечислением параметров. Рост и вес, цвет кожи, цвет волос, цвет глаз, всё такое. Всё должно примерно соответствовать его прежнему телу.

— Странно. Почему наш преступник хочет выглядеть так же, как и раньше? Почему бы, раз пошла такая пьянка, не поменять в себе всё? Не попробовать стать совершенно другим человеком?

— Психологическое отторжение! Можно подумать, ты не читал литературы по трансплантологии! Это главный риск при подобных операциях, поэтому важно найти тело, примерно соответствующее его прежним параметрам.

И я начинаю искать. Если я вижу кого-то, кто соответствует нужным параметрам, то начинаю оценивать их по другим параметрам. Они должны быть здоровы, без избыточного веса. Удивительно, как много ты можешь узнать, просто окинув человека взглядом. Болезни и нездоровые привычки сияют, словно маяки на их лицах и телах. Они судорожно оглядываются, переходя улицу? Это след пережитой травмы. Они питаются исключительно обезжиренным йогуртом? Значит, тут пищевая аллергия.

Пройдя по всему списку стоп-критериев, я перехожу ко второму набору факторов, которые ещё важнее. Самый главный вопрос, ответ на который интересует меня в первую очередь: кого-нибудь будет волновать их исчезновение? Ответ на него сразу исключает богатых и большую часть среднего класса. Чтоб найти ответ на этот вопрос, я смотрю на то, что они носят, где они живут, какие места они посещают, с какими людьми тусуются. В современном мире это задаёт чёткие границы того, кем является этот человек.

Таким образом, пройдя по всему списку, я отсеиваю пять-шесть претендентов из десяти возможных вариантов и подхожу достаточно близко, чтобы похитить кодовую информацию с чипов, которыми они пользуются для выхода в интернет. Получив доступ, анализирую электронный слепок их личности — просматриваю сайты, которые они посещают, переписку, которую они ведут, их поисковые запросы.

В восьмидесяти процентах случаев я оказываюсь прав — мои клиенты являются жалкими, ничтожными личностями, о которых никто не только не заплачет, но даже не вспомнит, что такие вообще были. С оставшимися двадцатью процентами, правда, выходит облом: у них есть хорошая работа, множество друзей, дети, любящая их женщина — довольно редкие, но всё ещё встречающиеся обстоятельства, делающие людей значимыми.

После прохождения всех этих фильтров у меня останется три или четыре человека. Самое время повысить точность отбора, перейдя к их медицинским записям. Именно тогда я узнаю группу крови и проверяю претендента на любые врождённые заболевания.

При этом претендент проверяется специальными алгоритмами на биохимическую совместимость — на особые последовательности генома, делающие невозможной трансплантацию. Если ничего такого нет, я отправляю файл заказчику и получаю хороший, жирный бонус.

— Твой заказчик всегда запрашивает медицинские данные?

— Да, всегда. Именно это и наводит меня на мысли, что происходит с моими клиентами после того, как я передал их файлы заказчику. Я просто не могу представить, зачем это вообще может понадобиться, ну, кроме пересадки. Зато теперь я могу с уверенностью сказать: преступность действительно не имеет национальности — у меня требовали тела всех известных мне народностей.

— Даже так? Только что ты утверждал, что заказы были редкими.

— Ну, да, редкими, — Конрад втянул голову в плечи, словно получив щелчок по носу, — по сравнению с обычными моими заказами…

— И насколько редкие были эти убийства? — ядовито спросил Юрий.

— Технически говоря, — собеседник деликатно кашлянул, — никаких убийств не было. Все люди, на которых я собирал досье, живы и здоровы. По крайней мере, их тела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну и мразь же ты! — не выдержал Альстер.

— Не я такой, жизнь такая, — окрысился МакГлассон. — Если бы этим не занялся я, это бы сделал кто-то другой, только и всего!

— Интересно, — Юрий задумчиво наморщил лоб, — насколько ты соответствуешь собственным критериям…

— Не понял… — испуганно проблеял Конрад.

— Кто-нибудь заметит твоё исчезновение? Какой у тебя уровень социального взаимодействия? Тебя будут искать, когда ты исчезнешь?

— Ты не посмеешь…

— Конечно нет, — расплылся в улыбке Альстер. — Мы же договорились? Ещё парочка вопросов, и я уйду. Итак, кто твой настоящий заказчик?

— Ты так шутишь, да? — На Конраде не было лица. — Скажи мне, что ты так шутишь?

— По-твоему, я что, похож на клоуна? Давай телись, ты уже столько рассказал, что имя тебе погоды не сделает. Называешь его — мы расходимся.

— Я не могу это сделать.

— Можешь и будешь. Я ведь тебя ещё по-хорошему спрашивал, не заставляй меня просить по-плохому, — сказал Юрий, с холодным весельем наблюдая, как чёрное лицо Конрада становится серым.

— Если я сделаю это… — с трудом выдавил он из себя.

— Что значит «Если»? Мы же договорились. Поэтому не «Если», а «Когда».

— Я ведь не буду фигурировать, как источник информации…

— Божечки, да у меня конфиденциальность, как между врачом и пациентом. Буду нем как могила. Можешь считать, что я тебе клятву дал. Колись уже, придурок.

Борис вякнул, оповещая о полученном файле. Юрий сконцентрировал взгляд на экране очков: «Баптист Деврой». Он встал и, не говоря ни слова, пошёл, направляясь к ближайшему хабу.

— Мне активировать обратно аккаунт Конрада? — спросил электронный ассистент.

— Давай. Пусть воспользуется сетью в последний раз — оповести тактическую команду, чтобы перехватили его и сбросили на Загрею до наступления вечера.

— Приказ понятен. Выполняю.

— Дальше. Раздобудь всё, что у нас есть на этого Баптиста. Особенно меня интересует всё, что связывает этого говнюка с Алтеей. Мне хочется узнать, почему наш лжестроительный фургон отправился именно туда. Когда найдёшь связи, немедленно отправь файл Джессике. Она уже там, так что пусть действует по обстоятельствам. И да: переведи другую тактическую команду в режим ожидания. Как только ты установишь местонахождение Баптиста, пусть они приведут его в безопасное место в Гластонбери. Я хочу с ним побеседовать без помех. Сделать это нужно втёмную, без официальных записей.

— Уже выполняю.

Отдавая приказы, Юрий наконец-то добрался до входа в портальную сеть и вскоре оказался на одном из крупных перекрёстков, где имелся переход во внутреннюю сеть Корпорации. Пять порталов спустя он вышел из штаб-квартиры Сопряжения в Женеве.

Наплыв жары был бедой общеевропейской: на улицах Женевы было так же жарко и влажно, как и в Лондоне. Альстер взглянул на данные навигатора — ему потребуется три минуты, чтобы добраться до расположенного на набережной Монблана посольства Оликс, являющегося, по совместительству, офисом принадлежащей им торговой компании и культурной миссии.

Идя, Юрий просматривал информацию, собранную ИИ на Баптиста Девроя. По слухам, этот крендель заправлял базирующейся в южном Лондоне бандой, члены которой называли себя «городскими дровосеками» и занимались биосинтезом наркотиков. По тем же слухам, Баптист вёл довольно агрессивную политику, физически устраняя бойцов конкурирующих с ним банд.

— Слухи, слухи, одни слухи и ничего, кроме слухов, — недовольно пробурчал Юрий. — Что досье почитал, что с бабкой у подъезда побеседовал. Борис, передай искинам, что мне нужны факты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Информация о преступной деятельности Баптиста получена из файлов оперативной разведывательной группы лондонского управления полиции. Искины отнесли полученную информацию к разделу слухов, поскольку она исходит от информаторов и не может быть использована в суде. Мне подготовить юридическую справку?