Горький мед, сладкий яд - Ирина Надеждина

– А если спустится и не успеешь?

– Извините, я сегодня не сильно голодный мальчик, чтобы сконфузить маман.

– Паршивец, – Владислав покачал головой.

– Ты-то чего не спишь?

– Не спится. Решил курнуть.

– Тебе составить компанию?

– Как хочешь. Лучше бы спать шел. Ты чего сегодня так поздно?

– Катины родители уехали, ну мы и…. – он сделал красноречивую паузу.

– Ну, вы и, – вздохнул Владислав. – Драть некому, а мне некогда.

– Па, у меня к тебе серьезный разговор есть, – Алик вместе с отцом зашел на кухню и сел напротив него.

– Валяй, – кивнул Владислав, закуривая.

– Па, я жениться хочу, – сказал Алик без тени улыбки.

– Как я понял, на Катерине?

– Да.

– Пора? Влипли?

– Нет. Просто хочу жениться.

– Не рано ли? Тебе, радость моя, семнадцать с половиной лет, и ей тоже. Если нет крайней необходимости, я бы не стал этого делать. Если вам так уж неймется, живите пока так. Я могу поговорить с Катюшкиными родителями. Хочешь, живите здесь, хочешь, сниму или куплю тебе дом или квартиру.

– Па, ты не хочешь, чтобы мы женились, потому, что она не нашего круга? – Алик нахмурился.

– О так называемом «нашем круге» я тебе уже говорил. Пожалуй, это будет самый последний вариант для твоей женитьбы, на который я соглашусь. Оставь, пожалуйста, этот бред – «наш круг – не наш круг»! Ты ведь прекрасно знаешь, что твоя Катя мне очень нравится, но все дело в возрасте.

– Я люблю ее!

– Тогда тем более от вас это никуда не денется. Но жизнь – это такая сложная штука, что подкидывает временами странные сюрпризы. Скажи, ты готов к тому, что кто-нибудь может увлечься Катей, начать оказывать ей знаки внимания, или к тому, что Катя кем-то может увлечься? А ты сам? – Владислав испытующе посмотрел на сына.

– Ну, как это… – Алик растерялся. – Если мы поженимся, если мы любим друг друга… Почему кто-то из нас должен кому-то изменять?

– Алинька, сынок, все дело в том, что есть измена и есть увлечение. Увлечься может кто угодно. От сумы и от тюрьмы не зарекаются. Так вот, нужно понять разницу между изменой и увлечением. Измена – это не когда один из двоих где-то с кем-то провел время, пусть даже попал в чужую постель. Измена – это когда человек спит с тобой в одной постели, ест за одним столом, живет под одной крышей, но душой уже давно ушел от тебя. Вот это уже страшно.

– А что тогда первое? – удивленно посмотрел на него Алик.

– Первое – это увлечение. Пусть не всегда приятное и безгрешное, но это не измена. Ты готов к этому? Если ты любишь Катю, а она тебя, ты переживешь это довольно спокойно. Считай, что это такой тест на прочность.

– Тогда мне интересно, а ты бы смог спокойно все это воспринять? – Алик закурил.

– Да, – совершенно спокойно ответил Владислав. – Дай бог, чтобы ты всю жизнь знал только одну женщину и чтобы не случилось ничего непредвиденного. Но вся беда в том, сынок, что если сегодня ты ешь шашлык – он нравится тебе, он острый, пряный, ты просто упиваешься его вкусом. Завтра ты ешь шашлык, и все еще получаешь массу удовольствия. Через неделю ты ешь шашлык, и он все еще тебе нравится. А вот через месяц ты уже смотреть на него не можешь и готов за банальную яичницу полжизни отдать.

Алик несколько удивленно и задумчиво смотрел на него. Пауза длилась довольно долго. Наконец Владислав сказал:

– Ну что, озадачил я тебя?

– Угу, – кивнул Алик.

– Вот теперь хорошо подумай. Если так уж невмоготу, я повторюсь, поживите вместе. Только вот что, идти и пытаться искать яичницу совсем не стоит. А теперь ступай спать.

– Ладно, – покорился Алик. – Ас Катиными родителями поговоришь? Можно, она у нас поживет? Ну не могу я без нее.

– Поговорю, – кивнул Владислав. – Иди спать. Алик ушел. Владислав смотрел на два окурка в пепельнице. Мысли были далеко, и на душе было неспокойно и тяжело. Он поднял голову и посмотрел на часы на стене. Было полдвенадцатого. Владислав снял трубку. Секунду он поколебался и набрал номер. Он был почти уверен, что там, куда он звонит, тоже не спят. Трубку сняли почти сразу.

– Я слушаю, – это был голос Аси, усталый, потухший.

– Ася, это я, – у Владислава почему-то появилось ощущение, что она сейчас повесит трубку.

– Влад? – после короткой паузы уточнила она.

– Да. Я разбудил тебя?

– Нет, я не спала. Что-то случилось?

– У меня почти все в порядке. Так, небольшие проблемы чисто личного характера. Ника сказала, что была у тебя. Спасибо за привет.

– Не за что.

– Почему ты не сказала ей, что дедушка умер?

– Не хотела ее расстраивать.

– Асенька, мои соболезнования.

– Спасибо. Твои друзья очень помогли мне.

– Как ты чувствуешь себя?

– По-разному.

– Я приеду к тебе завтра.

– Приезжай. Во сколько?

– Ты куда-то собираешься уходить?

– Может быть, зайдет подруга и я выйду погулять.

– Тогда скажи, во сколько она зайдет?

– В пять.

– Я приеду в два.

– Я буду ждать. Ника не обидится?

– Нет. Ася, ты чего-то недоговариваешь… – у него сжалось сердце.

– Нет, все нормально… Просто… просто мне страшно…

– Асенька, прости…

– Ты ни при чем здесь, Влад, не мучь себя. Я сама виновата. Я рада, что ты позвонил. Спокойной ночи.

– До. завтра.

– До завтра.

Владислав повесил трубку и нервно закурил еще одну сигарету. Сердце заныло сильнее. Он смял сигарету в пепельнице и пошел в спальню. Почти всю ночь он провел без сна.

Глава 78

Перед тем как ехать к Асе, Владислав заехал к Лазареву и справился об Асиных делах. Новости были неутешительными. После этого он отпустил телохранителя – сегодня это был Леша – на два часа и сам поехал к Асе. Дверь она открыла не сразу. Первое, что бросилось Владиславу в глаза, это была ее неестественная бледность и круги под глазами.

– Привет, – попытался улыбнуться он.

– Привет, – Ася тоже улыбнулась почти радостно. – Проходи.

– Твоя подруга уже приходила?

– Нет еще. Она, возможно, сегодня вообще не придет.

– Тогда одевайся и сходим проветримся. Погодка вроде бы ничего.

– Хорошо, – согласилась Ася. – Но ты все равно проходи. Я не слишком быстро теперь поворачиваюсь.

– А я тебя и не гоню, – он снял плащ и прошел в комнату. – Я не сильно буду тебя стеснять?

– Нет, – Ася достала из шкафа свитер и брюки и пошла за ширму. – Ника знает, что ты поехал ко мне?

– Да. Вчера я получил чертей за то, что почти неделя, как прилетели, а я еще не был у тебя. Но мы действительно, кроме как у дяди, моей сестры и Никиных родителей, ни у кого не были. Даже с ребятами своими всего парой слов перекинулся по телефону.

– Как съездили? У Ники масса впечатлений.