Участок - Алексей Слаповский

Дальше они побежали вместе.

– Зачем вы его выгнали? – спросила в это время Нина.

– Мешает.

– Чему? Вы что подумали? Вот какие мысли у вас, да?

– Какие, Нина?

– Извините. До свидания.

– Ты что-то хотела сказать?

– Я? Я все уже сказала! Извините.

И Нина выбежала из дома.

Кравцов немного погодя тоже вышел, позвал Цезаря. Тот не появился. Кравцов оставил дверь открытой и лег. Долго ворочался, а когда заснул, ему приснилось, будто он тащит из воды что-то тяжелое и большое. Пригляделся: человек в милицейской форме. Вместо погон два леща, в ноздри раки клешнями впились.

– Кублаков?! – ахает Кравцов.

– Никакой я не Кублаков! – отвечает утопленник и погружается в воду.

Кравцов опять тащит и видит седую бороду, строгие глаза и грозящий палец.

– Дикий Монах? – ахает Кравцов.

– Никакой я не монах, – отвечает человек, скрываясь в воде. Кравцов опять тянет, и появляются длинные усы, широкая гладкая морда и маленькие круглые глаза.

– Сом?! – ахает Кравцов.

– Никакой я не сом! – отвечает сом, но кто-то кричит во весь голос:

– Сома поймали! Сома поймали!

– Сома поймали! Сома поймали! – кричал Геша, разъезжая по селу на своем мотоцикле. Эти звуки и разбудили Кравцова.

На самом деле Геша опередил события. Сома еще не поймали, но намеревались поймать. Все село собралось на берегу Кукушкина омута. Суриков, Мурзин и Куропатов плавали на резиновых лодках, совали в воду длинные палки.

Хали-Гали хвастал:

– Это я его усмотрел. Он сюда заходил уже два года назад, чуть не поймали. Только разглядели, что метров пять в нем!

– Не меньше? – спросил подошедший Кравцов.

– Ну, четыре, – уступил Хали-Гали.

– Как он там помещается, там же не очень глубоко?

– А ты нырял? Это тебе не заводь, это тебе омут, там на дне лед, серьезно говорю! Метров тридцать тут, не меньше! Мужики! – призвал Хали-Гали. – Сеть надо, перегородить все!

Но не он один умный: сеть уже несли. Перегородили один выход из омута, а второй нет смысла: там камыши и глубина по колено, никакой сом не пройдет.

– Ненаучно это все. Таких сомов не бывает! – горячился Вадик.

– В жизни все бывает, – сказала Нина, но без радости.

Вадик глянул на нее. Он не понял, но переспросить боялся.

– Взрывчатку надо! – крикнул Мурзин. – Иначе не возьмем. Оглушить его, чтобы всплыл.

– Где ты ее возьмешь? – спросил Суриков.

– Сами сделаем.

Стасов согласился:

– С его головой и руками – атомную бомбу сделать можно!

Тут хлопотливо подъехал Лев Ильич Шаров. На новом, между прочим, джипе, который был еще лучше сгоревшего.

– Ну? Где он?

– В глыби сидит! – доложил Хали-Гали.

На рыбалке все равны, поэтому Лев Ильич не командовал, а преисполнился общим азартом. Он размышлял вслух:

– Сом на что идет?

– На человечину! – ответил Дуганов с подоплекой.

– Нет, серьезно? На тухлое мясо, я слышал.

В беседу включился Андрей Ильич:

– Не путай. На тухлое мясо раки идут.

Дуганов почувствовал гражданскую обязанность дать объективную оценку происходящему:

– Андрей Ильич, вы исполнительная власть или что? Прекратить надо это безобразие! Конечно, я в этого сома не очень-то верю. Но если он есть, это общее достояние!

– Вот мы его и приобщим! Ты пойми, чудак, – объяснил Андрей Ильич Дуганову. – Мы поймаем его, так? То есть будет доказательство, что у нас есть такие сомы. Где один, там же и второй может быть! Результат? Туристы, люди из города валом повалят! Гостиницу построим на берегу, деньги будем брать! И в общий котел, для людей! Будут к нам ездить, как на это самое... Лох-Несское озеро! Правильно, Лёв?

– Туристический бизнес основывается на достопримечательностях. Вполне реально, – авторитетно подтвердил Шаров-старший.

Дуганов не унимался:

– Но нельзя же природное богатство ради туристов уничтожать! Павел Сергеевич, вы куда смотрите?

– Может, в самом деле, не трогать сома? – высказался Кравцов.

Андрей Ильич возразил:

– Природа не дура, еще такого вырастит! А для нас шанс! Журналистов пригласим, телевидение! Это же опять для наших людей доход!

– Половина мира живет туризмом! – согласился Лев Ильич. – Я вот в Египте был, гид нас собрал посмотреть на живую кистеперую рыбу. Часов пять на катере плыли и еще часов пять кружили там. Потом к берегу пристали, повел он нас в какой-то сарай, показал скелет, огромный такой. Говорит: вот, такая же рыба и в воде, просто нам сегодня не повезло. Конечно, мы ему чуть в морду не плюнули, но дело-то он сделал, деньги огреб с нас! И с других огребет!

– А Целлофан где твой? – спросил Кравцова Хали-Гали.

– Цезарь-то? Да гуляет где-то... С вечера ушел и пропал... Никогда такого не было...

Нина посмотрела на Кравцова, но ничего не сказала.

Цезарь бежал, ни на минуту не останавливаясь. Мощно и ровно. Камиказа несколько раз забегала вперед и присаживалась, показывая ему, что надо бы передохнуть. Цезарь огибал ее и бежал дальше. Вокруг был лес. Он не знал, куда бежит, но чувствовал, что направление верное.

– А может, его сом схватил? – предположил Хали-Гали. – Я серьезно. Он увидел сома, заинтересовался, к берегу подошел. Они же любопытные, собаки. Ну, тот его и хапнул. А? Сом же из воды вскидываться может. Я сам видел ночью как-то: вода поднялась, а потом как он оттуда... – Хали-Гали поднял руки, показывая, как вскидывался сом, и повалился на спину.

Вадик подскочил, пощупал пульс, приложил ухо к груди.

– Похоже, сердечный приступ у него. В больницу надо бы.

– Не надо... – прошептал Хали-Гали. – Домой.

Его отнесли в машину Льва Ильича Шарова, и тот осторожно повез его домой.

Хали-Гали увезли домой. Старика, конечно, жалели, но сома бросить не могли.

Вдруг Куропатов, нырявший возле сетей, где помельче, поднял руку и, показывая что-то блестящее, закричал:

– Нашел!

Он вылез на берег, все сгрудились и осмотрели находку. Это были часы на металлическом браслете. Часы большие, с компасом, так называемые командирские.

– А ведь это Кублакова часы! – сказал Андрей Ильич. – Я их хорошо помню! Больше ничего там не видел? – спросил он Куропатова.

– Нет. Я увидел только – блестит. Думаю, чего это там блестит? Нырял, нырял – и вот... Там дерево утопленное, они на ветке висели...

– Должно быть, и Кублаков где-то там. В смысле – останки, – сделал вывод Андрей Ильич.

– О, ё! – испугался Куропатов. – Я туда больше не полезу!

– Он что, в часах был, когда купаться полез? – спросил Кравцов.

– А он все хвастал, что водонепроницаемые, – ответил Андрей Ильич. – Между прочим – идут! А ведь отечественные, наши! Умеем, значит, делать!

Кравцов взял часы.

– Должен приобщить к делу, – сказал он.

– Какое дело? – удивился Андрей Ильич. – Человека давно раки съели, а ты – дело!

– Между прочим, – заметил Дуганов, – там и другие люди в это время купались. Долго ли: один за ноги, другой по голове. И часы заодно сняли.

– Ты снова за свое? – рассердился Андрей Ильич.

– А чего это вы так растерялись? – проницательно спросил Дуганов.

– Шевелится что-то! – закричали с воды. Кравцов не обратил внимания. Он разглядывал часы.

Люба Кублакова разглядывала часы, которые ей показал Кравцов. Вытирала ладонью глаза. Всхлипывала.

– Я понимаю, вам тяжело, – сказал Кравцов. – Но давайте последовательно вспомним, как все это было?

– Ну, как... Купаться они полезли... Ну, мужчины... День хороший был... Потом все вылезли, а он все плавал, плавал... Потом смотрим – нет его. Ну, все туда. Ныряли, ныряли... Ну, и все.

– А потом выстрел?

– Нет, выстрел вроде еще раньше, еще до того, как его хватились... Но мы не подумали, что это связано...

Кравцов и Люба говорили возле дома, сидя за дощатым столиком. В это время вернулась Наташа, которой надоело дожидаться сома. Люба тут же схватила и спрятала часы под стол.

Наташа вошла в дом, Люба сказала:

– Вы ей не показывайте ничего пока. И не спрашивайте ни о чем. Сами понимаете, ребенок еще...

– Да. Разрешите?

Кравцов, взяв у Любы часы, положил их на ладонь:

– Это точно вашего мужа часы, Любовь Юрьевна?

– Других таких ни у кого не было. Его часы.

– Посмотрите на них. Ничего не смущает?

– А что?

– Они ходят.

– Ну и хорошо. Я вот уже целый год ношу, – показала Люба свои часы, – и отлично ходят. Всего за сто рублей купила, между прочим.

– Ваши на батарейке, а эти – механические. Их надо заводить. Раз в сутки. Вывод? Они попали в воду не далее чем сутки назад.

– А как это?

– Вот я и хочу понять, как это?

Кравцов внимательно смотрел на Любу. Она искренне недоумевала. Потом начала размышлять вслух:

– Может, они не на нем были? Оставил, как и форму. И кто-то взял, пока мы его искали. И носил потихоньку. Ну, и уронил в воду вчера или даже сегодня.