Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция - Александр Немировский

– Надо искать! – заключил Ясон. – Ты, Тифий, оставайся на корабле. А мы все двинемся, рассыпавшись в цепь, в десяти шагах друг от друга.

Сказано – сделано! Прошли герои не более парасанга, как раздался крик:

– Он был здесь!

Орфей натолкнулся на обломок весла. Все сбежались, полагая, что где-то недалеко и Геракл с Гиласом [276]. Вскоре отыскали и пень со свежими следами секиры… Из этой сосны Геракл намеревался сделать весло. Вот и срубленный ствол. Бродили по лесу герои до темноты, а затем вернулись на судно.

Утром Тифий посоветовал поднять якорь и отплыть, пока дует попутный ветер. Ясон, кивнув головой, сделал знак, что согласен с кормчим. Но едва герои взошли на корабль и ветер надул парус, как Теламон начал бить себя в грудь.

– Что же вы послушны, как овцы! – вопил он, обращаясь к героям. – Словно бы вы оставили в Мизии какого-нибудь негодного раба, а не Геракла, достойнейшего из нас. Не потому ли Ясон поспешил отплыть поскорее, его не дождавшись? Соперник ему ни к чему.

Вспыхнул Ясон и, сжав кулаки, бросился к Теламону. И скоро бы на корабле разгорелся бой и палуба обагрилась кровью. Но вдруг с левого борта из гудящего моря поднялась голова, покрытая зеленой тиной, и Тифий увидел обращенное к нему старческое лицо и лоб в ракушках, как в бородавках.

– Главк! – крикнул Тифий. – Морской старец Главк!

Все ринулись к левому борту, так что корабль накренился.

– Оставьте тревогу! – прохрипел Главк. – Сердца свои успокойте. Знайте, что жив сын Алкмены и Зевса. Он удалился, рыдая, что не увидит Колхиду и не сможет помочь в добыче руна золотого. И не похитил его благосклонный бог, желавший избавить от опасностей моря. Роком ему суждено для безбожного Эврисфея в Аргосе полных двенадцать трудов, напрягаясь, исполнить [277]. Вы же плывите своею дорогой и благоволение Зевса пусть вас не покинет.

С этими словами он, нырнув, погрузился в шумящие волны. Долго на борту царило молчание, Теламон нарушил его первым:

– Не сердись, Эсонид, если я, неразумный, обидел тебя дерзким словом. Виной тому была грусть по любимому другу. Давай же слова, что рождают вражду, отдадим встречному ветру. Пусть он их развеет!

Обнял Ясон Теламона и прижал его к груди. Место Геракла на скамье занял Пелей, сын Эака. Орфей дал команду гребцам.

Где бы ты ни был, Геракл, какие бы злые напасти Судьбы тебе ни послали, ведай, мы сердцем с тобою.

Груз ли придется поднять непомерный, знай: наши плечи Рядом с твоими, и руки тяжесть тебе облегчают.

Тот обломок весла, что ты бросил в лесу, удаляясь,

В жирную землю воткнем, и поднимется древо Геракла,

Пышные ветви раскинув, чтобы тенью его насладиться

Могли бы другие герои – те, что повторят наш путь многотрудный.

Ветер, не стихая ни на миг, носил «Арго» по волнам день и ночь напролет. Но с зарей он внезапно затих, и безжизненно опустились паруса. Увидев выдающийся в море мыс, мореходы сели за весла и вскоре к нему пристали.

Первое, что открылось их взгляду, был загон для скота, а за ним ручей. Захватив кожаные бурдюки, направились аргонавты к ручью, чтобы пополнить запасы воды.

И в это время из-за укрытия вышел муж огромного роста с изогнутым посохом в руке.

– Эй вы, бродяги морские! – крикнул гигант, дерзко выпятив грудь. – Знайте, что вы высадились на землю бебриков [278]. Ими правлю я, Амик, мать моя нимфа Милия, Посейдон, потрясатель земли, – мой родитель. Мною установлен закон: никто этой страны не покинет, не испытав моей силы в кулачном бою.

Вот когда аргонавты еще раз пожалели, что нет с ними Геракла.

– Как нам быть? – обратился к друзьям Ясон. – Может быть, вернуться на корабль и отплыть? Ведь не для нас установлен закон, который был великаном объявлен.

Вперед выступил Полидевк.

– Негоже нам показывать дикарю спину. Дозвольте, я с ним сражусь и испытаю богами данную мне силу.

– Иди, Полидевк! – молвил Ясон за всех.

Сделав вперед три шага, герой скинул на землю дивно сотканный хитон.

– Кто бы ты ни был, придержи свой язык, нечестивец. Если здесь такой закон, я готов его соблюсти.

Так бесстрашно сказал Полидевк. Амик же, услышав эти слова, побагровел от ярости, сбросил черный плащ, откинул тяжелый посох из дикой горной оливы. Устремив на героя взгляд, жаждущий крови, он проревел:

– Бери без жребия, какие желаешь, ремни, сам я их делал, разрезая бычьи шкуры. В этом деле я ловок, а умел ли в бою, убедишься.

Слуга Амика бросил на землю четыре ремня, и Кастор, выйдя вперед, взял пару не глядя. Тотчас же он обмотал ими руки брата и, шепнув несколько ободряющих слов, удалился.

Бойцы, подняв обе руки перед лицом, приближались друг к другу. Амик выбросил кулаки вперед и начал теснить героя. Тот же не отнимал рук от лица, нагибался или отбегал в сторону. Амик изловчился и взмахнул руками, метя в голову, но кулак угодил в плечо. Отступив на шаг, Полидевк нанес великану страшный удар в ухо, тот покачнулся, упал на колени и, помедлив, свалился на землю.

Ликующий рев вырвался из уст аргонавтов. И бебрики также не остались равнодушными. Они устремились на Полидевка. Тогда и герои выхватили мечи и ринулись навстречу нарушившим правила боя. Недолго длилась битва. Бросив убитых и раненых, бебрики бегом направились к своим жилищам. Но там уже хозяйничали их соседи мариандины, воспользовавшиеся суматохой, чтобы отомстить своим злейшим недругам.

Всю ночь оставались аргонавты на берегу, принося жертвы бессмертным богам и перевязывая раны, полученные в битве. Утром же, едва Гелиос осветил холмы, они, нагрузив корабль овцами бебриков и другой добычей, тронулись в путь.

Ветер гнал корабль весь день и всю ночь. Но на заре он затих, и стал виден выдающийся в море мыс. Аргонавты налегли на весла, чтобы выйти на фракийский берег.

Вдали показался дом из белого камня. Тропинка к нему заросла травой, не дымил очаг, да и дверь, во многих местах которой виднелись следы от мощных ударов, едва держалась на петлях.

– Это заброшенный дом, – проговорил Ясон. – Он нам послужит жилищем.

Но вдруг послышался скрип. Дверь отворилась. На пороге стоял, покачиваясь, бледный худой старец с дрожащими руками. Сделав шаг, несчастный упал.

– Да он слепой! – воскликнул Линкей, помогая старцу подняться.

Вслед за ним герои перешли порог и попали словно в хлев или птичник. Стол был завален перьями и покрыт нечистотами. Стряхнув с топчана мусор, аргонавты усадили старца и сели вокруг, готовые выслушать его рассказ.

– Да, я слепец, – произнес старец слабым голосом, – и в этом сам виноват. Я правил над фракийцами и славился тем, что ведал волю богов и без их согласия открывал ее смертным. За это Зевс лишил меня света и, мало того, наслал гарпий, полуптиц-полудев. Появляясь, как только я сажусь за стол, они оскверняют и выхватывают у меня изо рта пищу. Руки бы я на себя наложил, если бы не знал, что придет этим мукам конец, когда мой дом посетят смельчаки, среди которых будут два сына Борея.

– Это мы, Бореады! – радостно воскликнули Зет и Калаид.

Финей недоверчиво повернул голову.

– Подойдите ко мне ближе!

Бореады выполнили его просьбу. Старец провел пальцами по лицу Зета и, поднявшись, нащупал за его спиной мощные крылья.

– Мы тебе поможем во всем, что в наших силах, – добавил Ясон. – Зрения не возвратить, но гарпиям…

– Не произноси громко этого имени! – взмолился Финей. – Они уже там…

Послышалось хлопанье крыльев. Выхватив меч, Ясон кинулся к двери и вышиб ее ударом ноги. Снаружи никого не было.

– Странно! – проговорил он, переступая через порог. – Я их слышал.

– Сейчас увидишь, – произнес старец, протягивая руку к засохшей лепешке на краю стола.

И тотчас стало темно, словно опустилась вечная ночь. Гарпии кружились над домом, издавая отвратительные крики, сливавшиеся с хлопаньем свирепых, беспощадных крыльев. Некоторые девы-птицы падали с лету, подобно ястребам, на добычу, и тогда можно было разглядеть горящие злобой выпуклые глаза и страшные изогнутые когти.

Финей в ужасе отбросил лепешку, и птицы, словно выполняя чью-то команду, разом ринулись в сторону моря.

Бореады взмахнули крыльями и пустились вдогонку чудовищам. Аргонавты с тревогой смотрели вслед смельчакам, не зная, как им помочь. Удастся ли им догнать гарпий? Смогут ли двое справиться с огромной стаей? Не вмешается ли в битву тот из богов, кто направил их против Финея?

Прошло немало времени, пока уставшие от напряжения глаза уловили в небе две точки. Это могли быть птицы. Но нет, видны очертания человеческих тел. Конечно, это Бореады! Они опустились рядом с домом и сразу же оказались в дружеских объятиях.

– Бой был тяжелым? – спросил Ясон первым.