Из тьмы - Евгений Кусков

"Либо я во сне пришёл сюда сам, — размышлял Стивенс, — либо меня притащили. Кто, интересно?"

Не очень-то веря ни в одну из предложенных версий, Джон потянулся к ручке и повернул её. Дверь с тихим скрипом открылась, и он вошёл в длинный коридор. Настолько длинный, что его дальний конец терялся где-то впереди (на расстоянии ярдов тридцать) во всё том же неверном аварийном освещении. По обеим его сторонам виднелись другие двери — их было очень много. На стенах блестела влага, кое-где с потолка срывались редкие тяжёлые капли. Стояла почти полная тишина — лишь отдалённый гул какого-то механизма нарушал её. Или, скорее, дополнял.

Стивенс в некоторой растерянности оглядывал абсолютно одинаковые двери. Неожиданная догадка осенила его, и он попытался открыть ближайшую. Попробовав ещё несколько, Джон усмехнулся. Ну до чего же предсказуемо — всё заперто!

Он хмыкнул и взглянул в дальний конец коридора. Присмотревшись, Стивенс сумел различить дверь в центральной стене. Судя по всему, она вела в следующую часть этого… сооружения.

"Вот оттуда и начнём", — решил он.

Стараясь издавать как можно меньше шума, поскольку даже малейший шорох эхом отзывался от гулких стен, Джон направился к цели, попутно посматривая по сторонам — вдруг одно из помещений окажется не запертым. И ещё размышлял. Например, о той надписи, что увидел в самом начале. Содержания её он не понял, однако то, что она была сделана на немецком языке, наводило на определённые мысли. Может ли так получиться, что Стивенс переместился на другой континент? Например, в Германию или Австрию?

"Выходит, я здесь, в Европе, а Кейт — в Штатах? И как же я её найду, чёрт побери?! Нет, минуточку… С чего я вообще взял, что мы с ней изначально оказались в Америке? Очень даже вероятно, что мы сразу попали в… ну ладно, пускай это будет Германия. Тогда проще. Только… где я, мать вашу? Что это за бункер? Сейчас ведь не Вторая мировая война, надеюсь? Вот так сюрприз — угодить в гущу военных действий! Так, спокойнее. Здесь есть освещение (пускай и аварийное) — следовательно, могут быть и люди. Честно говоря, не самое приятное открытие — уж лучше быть одному, чем в компании фашистов. Ладно, я всё узнаю, так или иначе".

И Джон убедился в правильности своего заключения почти сразу же — он услышал музыку. Подозрения многократно усилились, ведь это был старый немецкий военный марш, очень похожий на те, что звучат иногда в фильмах или кадрах кинохроники сороковых годов. Качество звучания являлось дополнительным доказательством — определённо радиопередача.

"Вот-те раз!" — Стивенс остановился и попытался определить, откуда раздавалась песня. Похоже, из одной из комнат по левую руку, причём не очень удалённой. Он поспешно двинулся вперёд, решив, что лучше пока пребывать на этом однозначно военном объекте инкогнито — вряд ли в подобном месте незваного гостя будут "любить и жаловать".

Он остановился перед очередной закрытой дверью, ничем не выделяющейся среди остальных — отсюда до конца коридора было ярдов десять. Немецкий марш раздавался из-за неё. Однако стоило Джону дотронуться до дверной ручки, как музыка стихла. Резко, как будто радиоприёмник выключили, а не просто убавили громкость.

Стивенс замер. Он всерьёз полагал, что его приближение было если не абсолютно бесшумным, то хотя бы трудноуловимым, и вот на тебе — похоже, его засекли. Или совпадение? Он внимательно прислушивался, пытаясь уловить малейший шум изнутри. Безрезультатно. Тихо, как в склепе.

Он решил зайти в помещение и разобраться, что к чему. Рискованно? Пожалуй. Глупо? Конечно. Зато это, МОЖЕТ БЫТЬ, выход. Джон потянулся за револьвером и только сейчас обнаружил, что где-то выронил его. Наверняка это случилось, когда он увидел призрак Эмили и потерял сознание, ударившись головой. Что с ним происходило после этого, он понятия не имел. В общем, оружия при нём не было, и всё же он не отступился от принятого решения и, мысленно попрощавшись с жизнью, открыл дверь.

Это помещение, скорее всего, служило чем-то вроде поста. Исключительно спартанская обстановка — стол в центре, два стула, да небольшой шкаф. Голые стены без намёка на различные "украшения" (свастика не в счёт). Здесь тоже горело аварийное освещение, поэтому поначалу Стивенс принял два силуэта, сидящих за столом, за живых людей. Однако, присмотревшись, он понял, что это останки. Фактически, он видел скелеты, одетые в немецкую военную форму времён Второй мировой войны ("Так-так…"). Довольно странно, что они находились в столь умиротворённом положении, как будто собрались перекинуться в карты, а не умирать. Возможно, смерть была мгновенной, но почему тогда их головы не склонены вперёд или не откинуты назад, а находятся в нормальном для живого человека положении? И вообще, они выглядели скорее как искусно сделанные манекены.

Как бы то ни было, а Джона интересовало кое-что другое. Он видел стоящее на столе радио, из которого и раздавалась музыка. Оно вроде бы не повреждено, да не в этом загвоздка. Оно ВЫКЛЮЧЕНО. Хотя полминуты назад работало. Кто же им пользовался?

Стивенс ещё немного постоял, разглядывая убранство безжизненной комнаты в поисках чего-нибудь подходящего. На дальней стене он заметил висящую на гвозде связку ключей. Логично было бы захватить её с собой и проверить в деле, но он очень не хотел заходить в помещение, чувствуя себя здесь весьма неуютно. Он не знал, в трупах ли заключается проблема, либо в самой атмосфере — просто доверял своим ощущениям, которые сейчас били тревогу.

Что-то было не так. Искусственно. Не реалистично. Угрожающе.

"Западня?" — подумал Джон, смотря на ключи.

Не желая выяснять на практике правильность своих предположений, он нагнулся и подобрал с пола кусок деревянной доски, из которой торчала пара ржавых гвоздей. Не Бог весть какое средство самообороны, но лучше, чем вовсе без защиты. После этого Стивенс поспешно ретировался обратно в коридор и закрыл дверь, пожалев, что не может запереть её на замок. Тем не менее, преграда между ним и останками солдат немного успокаивала.

Чем ближе Джон подходил к выходу (как он надеялся), тем большие сомнения его одолевали. Единственное, что он знал теперь наверняка — это здание (назовём его военной базой) необитаемо. Аварийное освещение, скорее всего, автоматическое и будет гореть до тех пор, пока не исчерпает источник энергии (странно, что это не произошло до сих пор).

Текущий временной период по-прежнему оставался загадкой — выясненные факты не вступают в противоречие с гипотезой о том, что он попал в сороковые (или даже тридцатые) годы. Что же касается сомнений, то Стивенс нутром чуял — дверь окажется закрытой и придётся искать либо иной путь, либо… правильно — вернуться в комнату с двумя "окаменелостями" и добыть ключи. Вариант крайне нежелательный, потому что на осуществление потребуется вся сила воли, какая только может быть у человека.