Летучие образы - Элизабет Адлер

Вместо кровати появилось ослепительно-голубое небо, облака, а лампы освещали сцену, создавая эффект знойного полуденного солнца. Келвин, уже переодетый в яркие голубые шорты и спортивную рубашку, спокойно ожидал дальнейших указаний. Халат Галы скрывал подобный наряд плакатно-яркого красного цвета.

— Не думаю, что смогу сделать это, — прошептала Гала Маркусу, неожиданно снова начиная нервничать.

— Конечно, сможешь — когда меня не будет рядом. Как бы там ни было, мне нужно поговорить с Джесси-Энн, — сказал он, тактично направляясь к двери, и чуть не упал на девушку, стоящую в тени.

— Извините! — воскликнул он, хватая ее за руку. — Надеюсь, я не сделал вам очень больно, так сильно наступив на ногу?

— Все в порядке, — пробормотала Лоринда.

— Вы уверены? — засомневался Маркус. Он и в самом деле очень сильно наступил ей на ногу. Ей, должно быть, очень больно, но он не заметил ее в темноте…

— Вполне, — ответила Лоринда, сбрасывая его руку и отстраняясь. — Со мной все в порядке.

— Хорошо… тогда… еще раз извините.

Она наблюдала, как он уходил. В мрачных глазах зажегся огонек интереса. Определенно это сын Харрисона. Что он здесь делает? Что еще задумала Джесси-Энн? И так для одного дня слишком много событий, и без появления на сцене Маркуса Ройла. После этого постыдного представления, когда они заставили эту бедную, молоденькую девочку Галу раздеться почти донага, валяться в постели вместе с Келвином… Не нужно быть экспертом, чтобы догадаться, что чувствовал Келвин, достаточно было взглянуть на знак его мужского достоинства огромного размера, который скрывали шорты… Боже, она начинала дрожать, как только думала об этом… Она не хотела смотреть, это вызывало ужасные воспоминания, словно она лежала в той постели… Но она была не в состоянии отвести глаза от этой сцены. Даная распорядилась, чтобы Келвин лег поверх Галы, как бы отдыхая на руках, отрывая свое тело от нее, и Лоринда видела выражение его глаз, возбужденный, опаляющий взгляд, которым они мимолетно обменялись. На этой неделе к списку своих злодеяний Джесси-Энн прибавит еще и лишение невинности Галы, потому что было очевидно, что девушка уже развращена. И даже просто посмотреть, как она глядела на Маркуса Ройла… теплым, сияющим взглядом. Достаточно, чтобы вызвать приступ рвоты у Лоринды… Это воскрешало все те ужасные воспоминания о том, как ее отец смотрел на Джесси-Энн, обжигая ее желанием…

— Ну, ребята, — начала Даная, — возьмитесь за руки и, когда я досчитаю до трех, начинайте прыгать!

Затерявшись в тени около двери, избегая ярких, горячих огней и очаровательного круга красивых людей, Лоринда молча наблюдала.

Положив телефонную трубку, Джесси-Энн крепко обняла и расцеловала Маркуса.

— Я так рада видеть тебя! — воскликнула она. — По крайней мере, хоть один член семьи дома! Останешься на ночь? Харрисона нет, и я подумала, может, мы с тобой поужинаем?

— Отца нет? — небрежно спросил Маркус. Джесси-Энн вздохнула:

— Мы не очень-то хорошо координируем нашу жизнь с некоторых пор. Я всегда свободна, когда Харрисон в отъезде, а когда я занята, разумеется, это то самое время, когда он бывает дома!

Когда она думала о Харрисоне, ее голубые глаза сделались печальными, и Маркус понял, что она не слышала сплетен. Он готов был спорить, что если что-то произойдет, то половина Нью-Йорка сразу же заговорит об этом. Как там говорится? Жена всегда узнает последней? О, черт! — мрачно думал он, это и правда беда… Он должен встретиться с отцом и постараться убедить его, пока все не зашло слишком далеко.

— Я скучаю по отцу, — как бы невзначай сказал он. — Когда он вернется?

— О, в понедельник или во вторник. У него расписаны встречи на всю следующую неделю.

— А с ужином, — улыбаясь, сказал Маркус, — тебе нужно было поймать меня раньше, у меня назначено свидание.

— С Джейн?

Он покачал головой:

— Галой-Розой.

— Галой-Розой?!

— Почему ты так удивлена? Она всего лишь самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, мачеха, конечно, не в счет!

— Хорошо, — рассмеялась она, — но сначала тебе придется все уладить с Данаей. Но зная тебя, я уверена, ты очаруешь нашу леди-дракона, надсмотрщика рабов. Веселись, Маркус. И будь внимателен к ней, она очень ранима.

— Да, буду, — обещал он. И он действительно собирался поступить именно так.

ГЛАВА 18

Лоринда сидела на полу своей комнаты с маленькими острыми ножницами в руках, окруженная разрозненными номерами журналов и газет. На ней была пара тонких хирургических перчаток, как и тогда, когда она печатала на машинке письма, потому что она была слишком осторожна, чтобы попасться на отпечатках пальцев. Слева лежала аккуратная стопка вырезок, которые она собрала за последние два месяца из разных источников, и на всех были фотографии Харрисона и Мерри. Снимков было немного, но для Лоринды несомненно было одно: Джесси-Энн бросила Харрисона в объятия другой женщины — и это была не та женщина. Той женщиной должна была стать она, Лоринда… Ей было суждено занять место Джесси-Энн, чтобы заботиться о Харрисоне и его сыне. И после всего этого бесстыдства в «Имиджисе» за последние несколько недель она знала, что настало время действовать. Для начала она спасет молодого Джона, а потом позаботится о Джесси-Энн.

Лоринда осмотрела свою маленькую квартирку. Сюда никто никогда не приходил, она была отделена от жизни, словно жила на ферме в Монтане, но сам дом был населен молодыми людьми, старающимися превратить его в Манхэттен, живущими верой и оптимизмом юности. Ребенок будет здесь так же заметен, как если бы это был слон. Она должна подыскать другую квартиру, подальше, где-нибудь в пригороде, где она сможет затеряться среди женщин с детьми.

Это будет нелегко. Она должна тщательно подготовить свой план. Главный вопрос заключался в том, обратится ли Джесси-Энн в полицию или будет ждать записки с требованием выкупа от похитителя? И поймет ли она, что это Лоринда? Конечно, риск существовал, но она могла поспорить, что Джесси-Энн побоится обратиться в полицию, чтобы преступник не навредил ребенку. Мысленно Лоринда представляла это письмо, составленное из красных букв, такое же, как и все остальные, чтобы Джесси-Энн знала, что оно предназначается ей. Единственное, что она хотела получить в виде выкупа, были не деньги, а Джесси-Энн. То время, которое она протянет, пока не обратится в полицию, даст Лоринде возможность выполнить остальную часть плана.

Взяв небольшую стопку вырезок, она подошла к столу и положила их в конверт. Потом достала старую пишущую машинку из потайного места в запирающемся буфете и принялась составлять свои письма, чтобы они были готовы к этому большому событию. И именно сегодня она собирается поехать на метро в Куинз, где подыщет новую квартиру. Ей требовалось что-нибудь подходящее для женщины с ребенком, на такой улице, где было бы много народа и они не бросались бы в глаза. Она обязательно заявит домовладельцу, что одна воспитывает ребенка и что сейчас ребенок с ее родителями в Монтане, но скоро она возьмет его. А потом, когда она наконец-то выполнит свой план, тогда она скажет ей все, что она о ней думала, правду… только правду… ничего, кроме правды…