Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма - Коллектив авторов -- История

1-й и 3-й батальоны 1-го полка, оторвавшись от Нижнего Рогачика, начали отходить на бугры, к исходному положению. С фронта 3-го полка послышалось „Ура!“. Полковник Гордеенко бросился навстречу своим батальонам и закричал: „Батальоны, назад, в деревню, 3-й полк наступает (атакует)!“ Налево кругом, и батальоны вновь бросились в деревню, а меня увезли на санитарной повозке в Верхний Рогачик, где оставались наши обозы. О дальнейшем развитии боя за Нижний Рогачик я знаю от уцелевших его участников, 1-й и 3-й батальоны снова зацепились за окраину деревни и снова попали на стальную стену пулеметов. Надвигался рассвет. На фронте 3-го полка прекратились не только крики „Ура!“, но и не было слышно даже стрельбы. Положение батальонов 1-го полка стало трагическим. Спасительная ночь уходила. Наступил полный рассвет. Батальоны стали отходить, расстреливаемые на ровном месте перекрестным огнем пулеметов. Ширковского это не смущало, и он продолжал отходить по равнине, хотя и нес тяжелые потери, но поручик Новицкий с 3-м батальоном, оторвавшись от 1-го батальона, стал инстинктивно искать укрытия прижимаясь к плавням, забыв мое предупреждение. Когда его батальон отошел на некоторое расстояние от деревни, из плавней вырвалась красная конница и началась рубка. Часть попала в плен, спаслись единицы. Та же конница заскакала в тыл 5-й роте, тоже погибшей почти целиком. Полк, меньше чем в половинном составе, был оттянут в резерв, а на его место был выдвинут 2-й полк. Бой за Нижний Рогачик закипел снова, но уже днем».

По журналу боевых действий 2-го Корниловского ударного полка.

С 9 по 12 октября на фронте спокойно.

13 октября. Противник переходит в наступление. В 4 часа 1-я рота офицерского батальона поступила в распоряжение командира 3-го полка и была отправлена в Большую Знаменку, в группу полковника Пуха. С 18 часов полк принял полную боевую готовность. В 20 часов полк перешел на северо-западную окраину села Верхний Рогачик и разместился по квартирам.

14 октября. В 4 часа 3-й и 4-й батальоны под командой полковника Силина отправлены в колонию Ольгофельд для усиления 3-го Корниловского ударного полка. В 8 часов полк в составе двух батальонов, 1-го и 2-го, с 5-й и 6-й батареями выступил в колонию Ольгофельд. В 12 часов полк прибыл в колонию и получил задачу овладеть Нижним Рогачиком.

2-й Корниловский ударный полк в полном составе, кроме 1-й офицерской роты, находившейся в отряде полковника Пуха, двинулся согласно приказу на Нижний Рогачик. Холодный октябрьский ветер бился в коротких полах английских шинелей, надувал однобокими пузырями фуражки и посвистывал на кончиках острых штыков. Вокруг шелестели засохшие листья обезглавленных подсолнухов. Перед самым наступлением сделали привал. Ударники, заправляя полы шинелей под колени, уселись в котловинках спиной к ветру. Все потирали глаза, покрасневшие и распухшие от бессонной ночи, ветра и пыли. Вяло принялись за скромный завтрак из хлеба и сала. Офицеры ушли на рекогносцировку. Начальство вернулось. По лощинам, овражкам и балочкам ударники потянулись гуськом за своими командирами. В стороны, на пригорки, были высланы дозоры. Оттуда сразу открылся вид: впереди — почерневшие избы, белая колокольня, ветряные мельницы упираются в днепровские плавни, вокруг — обнаженные поля, по серому небу низко ползут свинцовые тучи. Беспросветно было и на душе. Коченея от холода, дозоры всматривались в серую мглу. Раскачиваемые ветром стволы подсолнухов казались наступающей пехотой, скачками пронесшаяся на горизонте стая собак померещилась кавалерией. Охватывала жуть. Дозоры объехал полковник Левитов, не отрывая глаз от бинокля. Наконец из одного овражка показался весь полк, он рассыпался веером и побежал в гору. Бой начался. Красных сбили с горы. Над наступающими низко стлались белые облачка шрапнелей, быстро разгоняемые ветром. Оторвавшись от корниловцев, красные, подкрепленные резервами, перешли в контратаку. Из-за Днепра полетели тяжелые снаряды. Широкие столбы черного дыма с землей вздымались к свинцовым тучам, и тогда многие крестились мелкими частыми крестиками. Левый фланг полка стал отступать, рота, стоявшая на правом фланге, заметила это, когда она осталась в одиночестве. Ударники бросились наутек. То и дело падали раненые, они кричали и хватались за развевавшиеся полы шинелей и мелькавшие сапоги… Сзади неслось улюлюканье. Корниловцы остановились, как только увидели показавшуюся из-за холма резервную офицерскую роту… Сердце еще колотилось, но у всех точно камень свалился с души. Офицерская рота шла стройной цепью, со штыками наперевес. Застрекотал «льюис». Только что бежавшие корниловцы закричали «Ура!» и теперь покатились обратно красные, а за ними корниловцы. Из плавней забила беглым огнем батарея красных, 13-я рота дала несколько залпов по плавням и залегла. Люди отдыхали. Где-то недалеко залегли и красные. Началась перестрелка. Легко раненные корниловцы, точно пустые зерна, относимые на току ветром, скрывались из глаз за пригорком. Один ударник только что обернулся к соседу, как увидел его лежащим уже неподвижно — на его смуглом виске виднелось черное пятнышко. К убитому подошел его земляк, сокрушенно покачал головой, перекрестился и сказал: «Царство ему небесное», а потом обшарил карманы убитого и вытащил бумажник и хлеб, который тут же стал есть. Стрельба у красных усилилась. Над стеблями кукурузы стали видны тонкие струйки пара, поднимавшиеся от клокотавших пулеметов. Красные поднялись и цепями, одна за другой, пошли на корниловцев, 13-я рота стала отходить, но уже в полном порядке, непрестанно отстреливаясь. Следом за корниловцами ползли на локтях раненые. Один из них все время кричал: «Братцы, не оставляйте», а потом оглянулся назад и начал срывать погоны.

Какой-то красноармеец выбежал из своей цепи, снял фуражку и стал ею махать, что-то крича. Корниловцы прекратили стрельбу, и до них донеслось:

— Кадеты, сдавайтесь, а то, так вашу так, все равно всех перебьем.

Ему ответили еще большей руганью и усиленными залпами. Красноармеец стал стрелять с колена.

Вспоминая этот бой, ударник Дегтярев записал свои впечатления о том, как воевали отдельные ударники из бывших красноармейцев: «Был и у нас один ударник из пленных, который все время выбегал вперед и становился стрелять с колена. А история этого ударника такова: в 19-м году он попадает в плен к белым и назначается во 2-й Корниловский ударный полк, участвует в походе на Орел, но при отступлении заболевает тифом и остается в г. Харькове. По выздоровлении он отправляется к себе на родину, в Пензенскую губернию, где долго скрывается от повторных мобилизаций и от налетов