Королева Тирлинга (ЛП) - Эрика Йохансен

Пролетая над восточной стороной лагеря, Келси заметила что-то неизвестное ей, а именно скопление довольно больших блестящих металлических изделий, мерцавших в свете костров. Подобрав крылья, она резко спикировала и оказалась прямо над лагерем, чуть не задохнувшись от мерзкой вони, шедшей от множества собравшихся здесь людей, но при этом продолжая снижаться. Паря над восточным краем лагеря, она увидела низкие широкие металлические предметы, каждый из которых размещался на отдельной повозке, образуя ровный ряд, словно выстроившиеся для марша солдаты. Ей понадобилось несколько раз пролететь над ними, чтобы понять, что это такое, а, поняв это, она ощутила, как её безысходность перешла в отчаяние.

Это были пушки.

«Невозможно! Даже в Мортмине нет пороха!»

Десять пушек блестели, безмолвно насмехаясь над ней снизу. Они все были сделаны из стали и выглядели совсем новыми. Не ощущался даже запах ржавчины.

«Тирлинг!»

Она повернулась, намереваясь вернуться и предупредить кого-нибудь. Здесь не было надежды, не было победы, лишь металлический запах побоища и смерти.

Её грудь взорвалась. Внизу раздался чей-то триумфальный рёв. Что-то пронзило её грудь подобно пылающему копью, поразившему её в самое сердце.

― Мёрн! Лекаря! – крикнул Пэн, чей голос настолько смутно донёсся до Келси, будто между ними была толща воды. – Живо приведи Корина!

Келси отчаянно пыталась продолжить полёт, но крылья её больше не слушались. Она пронзительно кричала, едва слыша свой голос. Она бесславно падала камнем вниз сквозь мрачный мир и даже не почувствовала, когда её тело ударилось о землю.

-В

ы не понимаете, ― повторила Келси, наверное, уже в седьмой раз за день. – Мортская армия уже мобилизована.

Генерал Бермонд улыбнулся ей со своего конца стола.

― Я убеждён, что вы верите в это, Ваше Величество. Но это не значит, что мы не сможем прийти к мирному соглашению.

Девушка смерила его сердитым взглядом. В течение всей встречи между ними не прекращались споры, и у неё уже начинала слегка болеть голова. Генералу Бермонду можно было дать не более пятидесяти лет, но его собеседнице он казался древнее холмов. Он был полностью лысым, его морщинистое лицо носило следы долгого пребывания на солнце. Рукав его униформы был подшит, прикрывая его увечную руку.

Рядом с Бермондом сидел его заместитель, полковник Холл, на вид моложе лет на пятнадцать, дородный и коренастый, с квадратным подбородком. Холл был немногословен, но от его серых глаз ничего не могло ускользнуть. Оба военных прибыли в полном армейском обмундировании, вероятно, чтобы смутить Келси, которая с раздражением поняла, что они добились своего.

Пэн сидел рядом с ней, безмолвный подобно статуе. Ей было приятно, что он находился рядом. Постоянное присутствие стражников изрядно ей надоедало, но с Пэном всё было по-другому: она знал, как быть ненавязчивым. Хотя это и не очень хорошее сравнение, но Келси он напоминал верного пса, неслышно следовавшего за своим хозяином. Он хранил бдительность, но при этом не докучал ей своим присутствием, что, несомненно, не удалось бы Булаве, который сейчас сидел справа от неё. Келси каждые несколько минут бросала на него взгляды, пытаясь прийти к какому-нибудь решению. Вчера в Крепость пришла новость: цитадель дома Грэм, что в пятидесяти милях к югу, была сожжена дотла.

Весь прошлый день Келси усиленно размышляла над этим поворотом событий. Эту цитадель подарили младшему лорду Грэму на крещение: было довольно трудно признать в этом ребёнке человека в чёрной маске, который пытался украсть её сапфир и перерезать ей горло. Попытка убийства Королевы наказывалась конфискацией всех земель преступника, но ведь в той крепости были и мирные жители, мужчины и женщины, которых никто не предупредил, и в итоге некоторые из них сгорели вместе с гарнизоном. Она абсолютно не сомневалась, что пожар был делом рук Булавы, и теперь понимала, что какую-то его часть она совсем не могла контролировать. Это новое ощущение походило на то, как если бы у неё была злая собака, готовая в любой момент сорваться с поводка и переставшая слушаться её.

Перед ними лежала карта границ, принадлежавшая Булаве, и экземпляр Мортского договора. Последний не оставлял лазеек или альтернатив, поэтому Келси сосредоточила своё внимание на старой карте. Она была начертана чьей-то умелой рукой задолго до рождения девушки. Бумага была примерно одну восьмую дюйма толщиной, что намекало на ранний этап развития способов варки целлюлозы на мельницах Мортмина. Однако за это время земля практически не изменилась, и Келси начала пристально изучать Мортский тракт, по которому в Мортмин последние семнадцать лет отправлялись рабы. Тракт вёл почти напрямую в Аргайвский перевал, который заканчивался за тирской границей и резко спускался вниз. Мортский тракт в свою очередь перетекал в Пиковый тракт: широкую дорогу, окружённую лесом, идущую до самых стен Демина.

«Как и в моём сне», ― подумала Келси, потирая лоб. Но это был не сон. Всё было слишком чётко, слишком реально. Когда на балкон к Пэну примчались Корин с Булавой, она уже потеряла сознание. Они не могли привести ей в чувство, несмотря на все ухищрения Корина. Лишь её поднимавшийся и опускавшийся живот говорил о том, что она жива, хотя они думали, что она умирает.

«Но я не умирала».

По словам Пэна, перед тем, как она упала, её сапфир загорелся так ярко, что залил светом весь балкон. Келси по-прежнему понятия не имела о том, что же всё-таки произошло. Каким-то образом драгоценный камень показал ей то, что для неё необходимо было увидеть. Она проспала несколько часов, после чего проснулась, чувствуя зверский голод. Если это была цена за такой дар, то она была готова её платить.

― Ваше Величество? – Бермонд терпеливо ждал её ответа.

― Никакого мирного соглашения, генерал. Таково моё решение.

― Ваше Величество, я не уверен, что вы понимаете последствия своего решения, ― военачальник повернулся к Булаве. – Сэр, вы же могли бы дать Королеве какие-нибудь советы по этому поводу.

Булава поднял руки вверх.

― Бермонд, я охраняю Королеву, а не заставляю её принимать какие бы то ни было решения.

Генерал выглядел ошеломлённым.

― Но, капитан, вы же понимаете, что нам не видать победы! Вы же можете сказать ей! Мортская армия…

― Вообще-то, я здесь, генерал. Почему бы вам не сказать всё мне?

― Простите меня, Ваше Величество, но как я уже говорил вашей матери много раз, женщины не разбираются в планировании военных операций. Она всегда оставляла эти дела нам.