Бездна - Роберт Силверберг

Он положил голову к ней на колени и прижался к мягкой груди. Некоторое время Лоулера бил сильнейший озноб. Но постепенно он успокоился, хотя самочувствие оставалось отвратительным.

– Кажется, тебе немного лучше, – заметила Сандира.

– Да, чуть-чуть… Но не уходи, пожалуйста.

– Я здесь. Принести воды?

– Да. Нет… Нет, не уходи, оставайся со мной.

Он снова прижался к ней и чувствовал, как растет жар и тает, затем вновь возникает, но уже с неожиданной и сокрушительной силой.

Наркотик оказался значительно более мощным, чем предполагал Лоулер, и сформировавшаяся зависимость давала о себе знать мощными непрерывными импульсами. И все же… Все же… боль не донимала его постоянно. Проходили часы, и в них появлялось такое мгновение, когда он чувствовал себя почти хорошо. Это выглядело так необычно и вселяло надежду на скорейшее избавление от недуга. Вальбен не возражал против борьбы. В конце концов, ему хотелось одержать победу.

Сандира оставалась с ним до самого вечера. Он засыпал, а когда пробуждался, она все еще была рядом.

Ему казалось, что у него распух язык. От слабости ноги не держали.

– Ты знал о таких последствиях? – поинтересовалась Тейн.

– Да. Вернее, мне кажется, да. Хотя и не предполагал, что будет больно до такой степени.

– Как ты себя чувствуешь сейчас?

– По-разному.

За дверью раздался голос Делагарда:

– Как он там?

– Он беспокоится за тебя, – заметила Сандира.

– Очень разумно с его стороны.

– Я сказала ему, что ты заболел.

– Подробности не рассказывала?

– Что ты! Никаких деталей! Заболел – и все!

Ночь прошла ужасно. Временами Лоулер думал, что начинает сходить с ума. Но потом, незадолго до рассвета, наступил один из тех неожиданных и необъяснимых периодов облегчения; словно что-то пронзило его мозг извне и избавило от мучительной жажды наркотического питья. Когда показались первые отблески солнечных лучей, к нему вернулся аппетит. Выбравшись из постели, Вальбен впервые с тех пор, как у него началась лихорадка, встал на ноги и смог не упасть, балансируя руками.

– Ты выглядишь уже не так плохо, – отметила Сандира. – Это и в самом деле так?

– Ну-у, более или менее. Но мое состояние обязательно вернется. Впереди – долгая борьба.

Действительно, прошло не так уж много времени, и все началось снова, но теперь – Лоулер не мог объяснить причин этой перемены – он чувствовал себя более уверенно и не поддавался панике и безотчетному страху. Вальбен, если говорить честно, ожидал три, четыре, даже пять дней кошмара, а потом постепенного уменьшения пытки по мере того, как его организм будет освобождаться от потребности в «травке». Пока же шли только вторые сутки…

И вновь это ощущение вторжения извне чего-то, что направляло, поднимало и освобождало его из тяжкой трясины полузабытья.

А потом – снова дрожь и пот. Вслед – еще один период ремиссии, длившийся почти полдня. Он поднялся на палубу, подышал свежим воздухом, немного прогулялся. Лоулер признался Сандире, что, по его мнению, он слишком легко выпутывается из этой переделки.

– Вот видишь! Оказывается, ты просто счастливчик, – весело сказала она, стараясь не подавать вида, что ее немного пугает изможденное лицо Вальбена.

С наступлением ночи ему снова сделалось плохо. Схватит – отпустит, нарастание боли – спад… Но все равно все складывалось более чем благоприятно: казалось, он выздоравливает. К концу недели абстиненция проявлялась лишь в изредка накатывающихся на него волнах дискомфорта. Лоулер поглядывал на пустую флягу и улыбался.

Воздух был чист, дул сильный ветер. «Царила Гидроса» продолжала свой путь в юго-восточном направлении по безбрежному океану планеты.

Свечение морской воды усиливалось не по дням, а по часам. Казалось, весь мир вокруг начал сиять. Волны и небо излучали свет днем и ночью. Время от времени появлялись жуткие существа. Вот и сейчас вдали возникли силуэты полудюжины невиданных ранее созданий. Они выпрыгивали из воды, несколько секунд парили в воздухе, а затем с громким плеском исчезали в пучине, которая постоянно грозила разверзнутыми огромными пастями.

Большую часть времени на корабле властвовала тишина. Каждый тихо и без лишней суеты занимался своим делом. Работы появилось много, так как из четырнадцати выполнявших ее в начале экспедиции осталось всего одиннадцать человек. Мартелло – веселый, брызжущий оптимизмом и надеждами на лучшее будущее, задавал тон во всем; его смерть оказала сильное влияние на общее настроение экипажа.

Но, как бы там ни было, цель их плавания – Лик Вод – становилась все ближе. «Возможно, поэтому все и помрачнели, – подумал Лоулер. – Его еще не видно на горизонте, но каждый знает – он где-то здесь, рядом. Каждый прямо-таки физически ощущает присутствие чего-то необычного. Трудно сказать, в чем оно выражается, но Лик – здесь. Причем не просто остров, а нечто значительно большее. Скорее всего, живое, знающее об их приближении и с нетерпением ждущее гостей».

Вальбен покачал головой, пытаясь избавиться от сей мысли. Все это – лишь расплывчатые фантазии, ужасные видения, рожденные бредом, пустые и глупые сказки. «Вероятно, ломка еще полностью не прошла», – сказал он себе.

Лоулер ходил, немного пошатываясь, чувствовал слабость и оказался уязвим для всех напастей. Тем не менее Лик не выходил у него из головы. Он постоянно пытался припомнить рассказы старого Джолли о его странствиях, но под тридцатилетними напластованиями памяти все выглядело туманным и крайне запутанным. По словам старого морехода выходило, что Лик Вод – или как он его еще называл, Бездна – это дикое и фантастическое место. Оно полно растений, совсем не похожих на морские. Да-да, растений… Странные цвета, яркий свет, который сияет и днем, и ночью, загадочная область на самом краешке мира, прекрасная и зловещая. А вот говорил ли Джолли что-либо о животных, о существах, обитающих на суше? Нет… По крайней мере, ничего подобного Лоулер не мог припомнить. Да, никаких живых созданий, только густая чаща, джунгли.

Но ведь старик что-то рассказывал о некоем городе…

Правда, не на Лике, а рядом с ним.

Где? В океане? И здесь память окончательно подводила Вальбена. Он изо всех сил пытался вспомнить то время, когда ему приходилось подолгу беседовать с Джолли, сидя у воды рядом с просоленным океаном моряком, который говорил, говорил, говорил…

Город… Город в море… _На дне_ моря…

Лоулер ухватился за хвостик ускользавших от него воспоминаний, но не смог удержать их. Попытался снова – и опять побежал за ними вдогонку.

Город на дне моря… Да, именно так! Дверь в океане, ведущая в некий таинственный коридор, какая-то гравитационная воронка, устремленная вниз, в направлении грандиозного сооружения, где живут джилли, превосходящие всех своих собратьев, живущих на островах, в такой же степени, сколь цари возвышаются над нищими. Там двеллеры существуют подобно богам и никогда не выходят на поверхность. Они живут в склепах, запечатанных огромным давлением, обитают в торжественном величии и немыслимой роскоши.

Лоулер улыбнулся. Да, именно так рассказывал старик. Словом, блистательная сказка, величественная фантазия. Самая лучшая, самая яркая из всех повествований Джолли. Вальбен пытался представить себе, каким мог быть этот город, и перед его мысленным взором проплывали высокие, величественные и властительные джилли, входящие сквозь грандиозные арочные ворота в сияющие великолепием роскошные чертоги. Размышляя об этом сейчас, он вновь ощутил себя совсем мальчишкой, присевшим на корточки у ног старого морехода и вслушивающимся в каждое слово, которое произносил сей грубый, по-стариковски надтреснутый голос.

Отец Квиллан тоже много думал о Лике Вод.

– У меня есть новая теория относительно этого места, – однажды заявил он.

Священник провел все утро, медитируя рядом с Гхаркидом в той части судна, где находились рыболовные снасти. Лоулер, проходя мимо, удивленно уставился на них. Они оба, казалось, впали в транс. Их души, вероятно, пребывали на каком-то совершенно ином плане бытия.

– Я изменил свое мнение, – произнес святой отец. – Помните, о чем говорили мы раньше? Лик – это рай, и там обитает сам Господь, Первопричина всего сущего, истинный Творец, Тот, к Кому нам приходится обращать свои молитвы… Теперь я так не считаю.

– Ну и что же? – безразлично произнес Лоулер. – Значит, Лик Вод – это не Божий ваарг. Вам лучше знать…

– Да, да, не жилище Господа, но совершенно определенно он является местом обитания какого-то божества. Эта точка зрения абсолютно противоположна моему первоначальному мнению о сем острове и всему тому, что ранее составляло сущность моей веры в божественное начало. Я начинаю впадать в ересь, в величайшую ересь. На данном этапе своей жизни мне приходится стать политеистом, то есть язычником! Сие кажется абсурдным даже мне самому. И все же я говорю об этом совершенно искренне.