Новый мировой беспорядок и индийский императив - Шаши Тарур

Советах ту роль, на которую ее географическое положение, население и вклад в мирный прогресс дают ей право", и обязался "безоговорочно следовать духу и букве" Устава ООН. Многие свободы, которые гарантирует Конституция Индии, взяты из международных соглашений и пактов, а Верховный суд страны часто ссылается на Устав ООН при решении дел о правах человека. Даже в отношении международного поведения государств Индия приняла принципы Устава ООН, которые способствуют укреплению мира и безопасности, международного права и мирному разрешению международных споров. Очевидно, что философия ООН нашла глубокий отклик в индийской цивилизации.

Как мы уже отмечали, Индия всегда руководствовалась традиционной верой в то, что весь мир - это одна семья, и именно поэтому Индия редко рассматривает глобальное достояние в добывающих терминах или стремится к доминированию на других землях с помощью военной силы. В 1950-60-е годы Индия переживала расцвет своего интернационализма; она участвовала в разработке ряда ключевых договоров и конвенций, таких как Договор о космосе, Конвенция ООН по морскому праву, Договор об Антарктике, и настаивала на том, чтобы сделать особый акцент на защите и сохранении "общего наследия человечества". Аналогичным образом, на морском фронте Индия всегда выступала в качестве "поставщика чистой безопасности" и всегда разрешала споры мирным путем. Например, индийские ВМС патрулируют Международный рекомендуемый транзитный коридор (МРТК) в районе Аденского залива, а во время стихийных бедствий в Южной Азии, таких как цунами в 2004 г., циклон "Сидр" в 2007 г. и циклон "Наргис" в 2008 г., Индия часто оказывала первую помощь. Как уже отмечалось, проиграв морской спор с Бангладеш, страной в несколько раз меньшей географически и экономически, Индия предпочла подчиниться решению суда, что резко контрастирует с полным пренебрежением международного права и милитаризацией Южно-Китайского моря со стороны Китая и, возможно, даже с амбивалентным отношением Америки к международному праву. Во все времена Индия позволяла региональным институтам выполнять свои функции, не пытаясь их подмять под себя. Например, сменявшие друг друга индийские премьер-министры Дели заявил, что верит в "центральность АСЕАН" по отношению к процветающему сообществу Юго-Восточной Азии. В противоположность этому Китай использует экономический государственный маневр и военное запугивание, чтобы натравить друг на друга все страны в своих целях. Неудивительно, что Ли Куан Ю, самый известный премьер-министр Сингапура, в 2007 г. не испытывал никаких личных опасений по поводу участия Индии в делах Юго-Восточной Азии, отмечая, что "нет никаких опасений", что Индия имеет "агрессивные намерения".

Сегодняшний мир более сетевой, чем когда-либо прежде, и этот новый мир приветствует каждую нацию; информационная эра не оставляет места для господства какой-либо сверхдержавы - ни США, ни Китая. (Мохамед Нашид, свергнутый президент Мальдивских островов, сказал в документальном фильме о глобальном потеплении и своих усилиях по спасению береговой линии своей страны: "Вы не можете нас запугивать. Мы слишком малы; вы будете восприниматься как хулиган!"). Мы живем в более равную эпоху, и, возможно, именно это вызывает зуд в ранее привилегированных экономиках и обществах. Отношения носят условный характер и пересекаются с другими; друзья и союзники в одном деле могут не иметь отношения к другому (или даже находиться на противоположных сторонах). Сетевой мир более подвижен. Страны используют такие сети для продвижения общих интересов, для решения общих проблем, а не навязывания результатов, и для выработки общего ответа на вызовы и возможности, с которыми они сталкиваются.

В таком мире, как однажды предположил один из нас, Индия перейдет от неприсоединения к "многостороннему присоединению". Это была бы подходящая стратегия для того мира, который политологи Роберт Кеохан и Джозеф Най называют миром "сложной взаимозависимости". Это мир, в котором Индия будет входить и играть заметную роль как в ООН, так и в G20, как в Движении неприсоединения (отражающем 200 лет колониального угнетения), так и в Сообществе демократий (отражающем 65 лет демократического развития); как G77 (масштабное объединение более 120 развивающихся стран), так и более мелкие организации, такие как Ассоциация регионального сотрудничества стран Индоокеанского кольца (IOR-ARC); как SAARC, так и Содружество; как РИК (Россия - Индия - Китай), так и БРИКС (добавление Бразилии и Южной Африки); а также как IBSA (альянс Юг-Юг Индии, Бразилии и Южной Африки), так и BASIC (партнерство Бразилии, Южной Африки, Индии и Китай по вопросам изменения климата, возникшим в ходе копенгагенских переговоров). Индия - единственная страна, которая является членом всех этих организаций, и не только потому, что ее название начинается с обязательного элемента всех аббревиатур – гласной буквы.

Конечно, "многостороннее сотрудничество" - это, с одной стороны, аморальная стратегия: в ней Индия должна идти на сотрудничество с либеральными демократиями, когда это ей выгодно, и не соглашаться с ними, когда (как в случае с Мьянмой, Ираном и некоторыми аспектами "арабской весны") ей целесообразно сохранять отношения, от которых другие демократии могут позволить себе отказаться. Это также беспорядочная стратегия, поскольку она не исключает ни одной страны из своих объятий; Китай, потенциальный противник, с которым у нас давний пограничный спор, время от времени переходящий в риторическую неприязнь, тем не менее является важнейшим партнером в некоторых из этих конфигураций. Это стратегия создания и управления меняющимися коалициями интересов, которая потребует определенного управления сложными отношениями и возможностями в политических условиях, которые сами по себе могут быть непредсказуемыми. Это не должно представлять особой сложности для правительств в Нью-Дели, которые уже более двух десятилетий вынуждены тратить свое время и энергию на управление коалициями во внутренней политике Индии.

Многостороннее сотрудничество также является эффективным ответом на новые транснациональные вызовы XXI века, на которые ни автономия, ни альянс сами по себе не дают адекватного ответа. Очевидным примером является борьба с терроризмом, требующая дипломатического и разведывательного сотрудничества различных стран, сталкивающихся с сопоставимыми угрозами, а также поддержка несостоятельных государств, борьба с пиратством, контроль за распространением ядерного оружия и борьба с организованной преступностью. Кроме того, существуют и нетрадиционные угрозы миру, которые также не знают границ (например, пандемии), и необходимость сохранения глобального сообщества - поддержание открытых морских путей сообщения через международные воды для обеспечения безопасности торговых путей и поставок энергоносителей, обеспечение безопасности на море от Африканского Рога до Малаккского пролива, защита киберпространства от посягательств враждебных сил, включая неправительственные, и управление космическим пространством, которое все больше может становиться новым театром глобальной конкуренции.

Индия обладает продемонстрированным потенциалом, технологическими и человеческими ресурсами, чтобы внести свой вклад в формирование международной системы во всех этих областях, от киберпространства до космоса. И, безусловно, Индия обладает потенциалом и волей для разрядки геополитической напряженности. Более того, Индия всегда стремилась к демократизации международной политики, отдавая предпочтение многополярному, но