Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - Сергей Бабурин

Переселенцы из Китая, не желающие учить русский язык и жить по-русски, создающие свои национальные анклавы на Дальнем Востоке и в Сибири, заселение центральных районов России мусульманским населением, стремящимся агрессивно заменить православные храмы мечетями — это реальность сегодняшнего дня. На смену мусульманам, жившим в братстве и согласии с православными, где исподволь, а где и силой приходят ваххабиты, не признающие иноверцев и их право на существование.

Задача русского и братских ему народов устоять демографически и цивилизационно. Победить в этой борьбе можно только наступая. А главный фронт борьбы и главный шанс победы — возрождение исторической России в ее естественных границах.

Первый шаг к собиранию страны — это Российско-Белорусское воссоединение

Ход развития социально-экономических и политических процессов на так называемом «постсоветском пространстве» уже к 1995 году показал, что управляемая дезинтеграция, приведшая, в конечном итоге, к развалу Союза ССР, в основном выработала свой ресурс. Она дала новую геополитическую реальность в виде более чем пятнадцати независимых государств, вынудила часть из них объединится в аморфное и весьма неэффективное Содружество, но ни на йоту не приблизила народы к заветной цели — благополучной, сытой жизни в условиях мира, спокойствия и согласия. Наоборот, усугубились кризисные явления во всех сферах жизни, обострились внутренние противоречия, которые в ряде бывших союзных республик уже привели к перманентной нестабильности, а кое-где — и к гражданским войнам. Не заметить прямой связи между развалом великой страны и этими явлениями просто невозможно.

Пробуждение исторической России началось с Белоруссии. 14 мая 1995 г. в Республике Белоруссия состоялся референдум, на который, в частности, был вынесен вопрос об экономической интеграции с Российской Федерацией (дословно: «Поддерживаете ли Вы действия Президента Республики Белоруссия, направленные на экономическую интеграцию с Российской Федерацией?»). 82,4 % от участвовавших в голосовании ответили на него положительно.

В Государственную Думу Российской Федерации поступило обращение депутатов Белгородской областной Думы, в котором они предлагали организовать совместное заседание парламентов России, Украины, Белоруссии, а также провести на их территориях референдумы о форме дальнейшего совместного существования. Это предложение было поддержано рядом субъектов Российской Федерации, в частности — Московской областной думой, Законодательным собранием Ивановской области, Государственным советом Республики Коми и другими.

С Заявлением о проведении референдума по вопросу об углублении экономической интеграции России и Белоруссии выступил 3 октября 1995 г. Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.

На основании этих предложений в Государственной Думе РФ был разработан и в октябре 1995 г. направлен для обсуждения в субъекты Российской Федерации проект Федерального конституционного закона «О всероссийском референдуме о создании Союзного государства», который получил одобрение и поддержку Законодательного собрания Камчатской области, Коми-Пермяцкого автономного округа, Государственного собрания Республики Алтай, Администрации Калужской области, Астраханского областного представительного собрания и многих других.

Закономерность в стремлении Белоруссии и России объединиться признавали не только на просторах прежнего СССР. Во время заседания Бергедорфского клуба в Москве 1 декабря 1996 г., когда в докладе я изложил свою позицию по этому вопросу, меня поддержал экс-канцлер ФРГ Г. Шмидт[9].

В этих условиях значение проведенного в Белоруссии 14 мая 1995 г. всенародного референдума вышло далеко за рамки официально заявленной на нем темы углубления экономической интеграции двух славянских государств. В сущности, речь шла о всестороннем сближении России и Белоруссии, о полномасштабном восстановлении порушенных связей, не исключая перспективу воссоздания единой государственности. Таким образом, братский белорусский народ как бы еще раз подтвердил свой исторический выбор в пользу единения с великороссами и другими народами прежнего СССР, сделанный им ранее на всесоюзном референдуме 17 марта 1991 г.

Реинтеграционные настроения нарастали и в России, что, в частности, подтвердили результаты декабрьских парламентских выборов 1995 года. На них победу одержали политические силы, в той или иной степени поддерживающие идею восстановления общей государственности.

Победивший в Белоруссии на президентских выборах 1994 г., на майском 1995 г. и ноябрьском 1996 г. референдумах под лозунгами союза с Россией А.Г. Лукашенко стал инициатором поиска форм ускоренной двухсторонней российско-белорусской интеграции. Решение Государственной Думы Российской Федерации от 15 марта 1996 г. о признании Беловежских соглашений 1991 г. по ликвидации СССР исторически ошибочными и юридически ничтожными, позволявшее лидеру российской оппозиции Г.А. Зюганову захватить политическую инициативу в период президентских выборов 1996 г., подтолкнуло Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина к принятию белорусских предложений.

Тем не менее, процесс сближения шел противоречиво, а по вине, как правило, российской стороны и вообще часто давал сбои. Не обошлось без сюрпризов даже при подготовке двустороннего договора весной 1996 г. Руководство Белоруссии было готово к самым серьезным решениям, что нашло свое отражение в предложениях по договору, но представители Москвы проявляли сдержанность, а в ночь перед подписанием договора 2 апреля 1996 г. и вообще в одностороннем порядке внесли изменения в русский текст. Сделанная правка выхолащивала содержание документа, устраняла малейший намек на государственное единство России и Белоруссии.

Слушая в Георгиевском зале Московского Кремля выступления президентов, я ловил себя на мысли, что происходит что-то непонятное. Когда все дружно встали, рукоплеща подписанию документа, я встал, но руки демонстративно заложил за спину. На вопрос рядом стоящего В. Басина, почему я не аплодирую, выдохнул:

— А чему? Я шел на создание российско-белорусского Союза. Нам подсовывают какое-то Сожительство[10].

Торжественно подписывая 2 апреля Договор в Московском Кремле, Президент Белоруссии А.Г. Лукашенко даже не знал о сделанной российской стороной ночной правке, а отстаивая в последующие дни первоначальный вариант, вынужден был отступить перед давлением руководства России.

Вместо создания государственного союза было провозглашено создание Сообщества и его руководящих органов — Высшего Совета, Парламентского Собрания, Исполнительного комитета.

В сфере государственного строительства результаты от реализации договора о Сообществе России и Белоруссии и развивающего его положения соглашения между Федеральным Собранием России и Верховным Советом Белоруссии были скромными. Последнее соглашение создало предпосылки для становления парламента российско-белорусского Союза, обладающего реальной законодательной властью. Этот новый парламент виделся тогда как «модельный», на котором можно отрабатывать все необходимые структуры и механизмы, позволяющие гармонизировать политические и региональные интересы, сводить их в единое целое, тем самым обеспечивая нормальное развитие страны и ее народов. По мере расширения российско-белорусского Союза за счет присоединения к нему других стран СНГ, парламент мог бы служить прототипом будущего союзного парламента.

Необходимо было определяться в форме будущего объединения. И в основе такого определения лежало решение о совмещении (слиянии) территориальных суверенитетов.

Различные формы слияния территориальных суверенитетов вели к различным вариантам государственного воссоединения России и Белоруссии.

12 марта 1997 г. на сессии Парламентского Собрания Сообщества в Минске я попытался убедить коллег-депутатов, что выбор модели воссоединения целиком и полностью зависит от совместимости краткосрочных и долгосрочных интересов руководства двух славянских государств и может быть реализован как в форме новой федерации (основной вариант, наиболее предпочтительный), так и конфедерации (запасной вариант, компромиссный). В рамках каждого из этих вариантов существует поле для маневра, позволяющее добиваться поставленных целей с помощью различных модификаций двух базовых моделей. Логика есть в каждом из двух вариантов.

Сожалею, но мои предложения не были восприняты в процессе подготовки государственных и международно-правовых актов, хотя ход событий подтвердил точность их логики.

Во второй половине января 1997 г. стало окончательно ясно, что бесперспективно и пагубно терять время на вариант очередной конфедерации, а, при выдвижении в качестве цели создания Белоруссией и Россией единого государства, необходимо срочно определять политическую и правовую технологию воссоединения России и Белоруссии.