Под черным флагом. Истории знаменитых пиратов Вест-Индии, Атлантики и Малабарского берега - Дон Карлос Сейц

Робертс вежливо ответил, что он не знал, что они желают видеть его самого, но если джентльмен «будет так добр, что пошлет за ним лодку», то он «с радостью явится к нему». Ответ Рассела был таков:

– Ах ты, пес, я научу тебя, как надо себя вести.

После этих слов к шлюпу подошла лодка с вооруженными пиратами, часть из них отвела Робертса к Расселу, а остальные захватили его судно. Рассел встретил его у трапа с обнаженной саблей, и Робертс понял, что сейчас будет убит. Так бы оно и случилось, если бы не вмешался пиратский канонир. Рассел удовлетворился тем, что обрушил на Робертса поток ругани за то, что он не явился к нему с первой же лодкой. На это бедный Робертс ответил, что не сделал этого по той простой причине, что не знал, «кто они такие». Услышав это, Рассел заорал:

– Черт побери, грязный пес, и кто же, по-твоему, мы такие?

Капитан «Дельфина», заикаясь, ответил, что считает их «джентльменами удачи, бороздящими море».

– Врешь, – раздалось в ответ, – мы – пираты.

Робертс стал многословно извиняться за то, что не понял это сразу, после чего пират обругал его за небрежность в костюме. Робертс заявил, что сходит в свою каюту и оденется как полагается, поскольку не знал, что ему предстоит нанести визит «джентльменам подобного рода» Однако Рассел крикнул, что оставит ему только ту одежду, которая сейчас на нем. А все остальное, вместе со шлюпом и его грузом, станет добычей пиратов.

В это время к ним подошел пинк «Роуз» Лоу, и, по словам Робертса, «Рассел рассказал ему о том, что произошло, и о том, что он намерен высадиться сегодня вечером на острове Сан-Николау, чтобы захватить священника и губернатора». Командор одобрил его план и прислал подкрепление в помощь этому «грандиозному предприятию». Налет был осуществлен той же ночью, и утром Рассел вернулся со священником, сыном губернатора и полудюжиной негритянских слуг. Всех их погрузили на борт пинка «Роуз», а с ними и капитана Робертса, чтобы он мог засвидетельствовать свое почтение «великому капитану Лоу, тогдашнему командору». В качестве церемониймейстера выступил канонир, он проводил Робертса в каюту, где его любезно встретил Лоу, выразивший сожаление по поводу его неудачи, ибо он предпочитает, добавил он, грабить не своих соотечественников, а чужих. «Но, – добавил он, – раз уже фортуна распорядилась таким образом, что вы попали в наши руки, то не стоит предаваться унынию; приободритесь». Робертс выразил робкую надежду, что попал в руки «честных и великодушных джентльменов, ибо в их власти решить, станет ли плен для него несчастьем или нет». На это Лоу ответил, что «не все зависит от него, ибо он один из пиратов, и все дела подобного рода решаются публично и большинством голосов команды и что ни он, и никто из команды не хочет встречаться со своими соотечественниками… Но когда это случается, избежать этого нельзя; они должны брать то, что посылает им Провидение; а поскольку они являются джентльменами, судьба которых полностью зависит от удачи, они не осмеливаются демонстрировать ей свою неблагодарность, отказываясь от какой-нибудь вещи, которую она им посылает, ибо если бы они презирали ее дары, которые и так не слишком щедры, то она может обидеться и перестать им помогать; и они могут погибнуть, желая получить то, от чего, по своей глупости, отказались».

Лоу изложил эту философию, облокотившись на одну из больших пушек, а потом вежливо пригласил Робертса сесть на стул, которых в его каюте было много. Пленник подумал, что Лоу неспроста опирался на эту пушку – это придавало ему более воинственный и героический вид, чем если бы сидел на обыкновенном стуле.

После этого командор спросил, что Робертс будет пить. Тот ответил, что удовлетворится тем, что ему подадут, и Лоу разразился следующей тирадой: «Я бы ни от чего не стал отказываться. В этой войне мне улыбнулась удача, так что горевать или сожалеть мне не о чем – это было бы вредно для моего здоровья; кроме того, команда должна видеть меня энергичным, полным сил, ни о чем не жалеющим».

С этими словами он позвонил в колокольчик и, когда появился слуга, велел принести пунша. Вскоре слуга появился с богато украшенной серебряной чашей, вмещавшей 2 галлона[20] пунша, к которому были добавлены две бутылки кларета. Лоу выпил пунш, пожелав, чтобы капитану сопутствовала удача, а тот удовлетворился кларетом. Подобрев от спиртного, Лоу заявил, что сожалеет, что они не встретились десятью днями раньше, когда он мог нагрузить шлюп товарами, которые уже успел раздать. Одну часть – капитанам других призов, а другую – «запер в кладовой Дэви Джонса». Если Робертсу доведется с ним когда-нибудь встретиться, то он сможет забрать их, чтобы компенсировать свои потери.

В эту минуту в каюту вошел Рассел и стал рассказывать о своем походе на остров Сан-Николау, в котором приняло участие тридцать пять пиратов. Они окружили дом губернатора, чтобы никто не сбежал, а потом захватили дом священника и потребовали вина, чтобы освежиться. Священник принес вино, извиняясь за то, что не может в это позднее время подать им что-нибудь получше, но если его гости останутся до завтра, то он угостит их как следует. На это Рассел ответил, что получил из надежного источника сведения о том, что у него и у губернатора имеются «большие запасы долларов и золота, которые он хочет разделить с ним, ибо главный принцип его профессии гласит: не позволяй деньгам гнить и ржаветь в старых мешках или сундуках, а пускай их в оборот, где бы ты их ни обнаружил».

Священник заявил, что эти сведения не соответствуют действительности, и зажег свечу, чтобы они имели возможность убедиться в его бедности. Пираты обнаружили в доме жалкие 20 долларов, которыми Рассел побрезговал, а в доме губернатора – еще меньше. Так что они вернулись несолоно хлебавши, разве что привели пленников, «ради компенсации».

Капитан Лоу, пишет Робертс, выслушал этот рассказ «очень внимательно», как судья во время подробного изложения дела, а потом разразился руганью: «Идиоты! О какой компенсации идет речь? На кой черт нам сдались эти пленники? Нам интересны их деньги, если они у них есть, а если нет, то пусть отправляются к себе домой или убираются к черту!»

Чаша с пуншем уже почти опустела, хотя Робертс пил один кларет, а Рассел в свое оправдание заявил, что привез пленников на корабль, чтобы