Леди Теней - Татьяна Зингер

— Эй, погоди купаться, я тоже хочу!

Но во всем чувствовалась фальшь. От руки Трауша погиб его родной брат, я же прикончила (пусть и с некоторой оговоркой) ту женщину, которой лорд безоговорочно доверял. Он наверняка подавлен. Да и все мы понимали: над головами нависла тьма, и воспоминания ещё долго будут сжирать нас бессонными ночами.

Всплеск. Трауш вынырнул и, вдоволь надышавшись, одной рукой погреб к берегу. Дарго показался чуть левее, встряхнулся что искупавшийся пес.

— Нашел? — спросил он у лорда, отплевываясь.

Тот не ответил, но и так всё было очевидно. На руках у Трауша лежала бездыханная девушка. Я укрыла нас покрывалом из магии от снега и холода и, держа желтоватый ком огня на ладони, наблюдала за тем, как лорд прощупывает Мари пульс.

— Мертва, — подытожил он, опуская ведьму в девственно — белый снег. — Не понимаю, что произошло? — Глубокая морщина залегла меж бровей. — Помню, мы с хранителями осматривали место бойни в поисках каких‑нибудь улик. Вчерашнее побоище устроила группа жрецов и стражей, усомнившихся в законности моего правления. Мы как раз искали зачинщиков. Тут появилась она и позвала за собой. А дальше всё как в тумане.

Высокий лорд последним касанием сомкнул Мари веки, и яркие глаза навеки закрылись.

— Трауш, понимаешь… — Я подавила неуместное желание солгать ради душевного спокойствия мужа. — Она затеяла всё произошедшее заранее. Мари убила твою мать, она сама мне призналась. Был отравлен чай с мелиссой, я права?

Высокий лорд отшатнулся.

— Но почему?!

— Из‑за… — я призадумалась и сказала то, чем потом не гордилась: — …любви. Она так любила тебя, что не была готова делить с кем‑то другим. Потому и спланировала целую череду несчастий. Только бы ты заметил её и пустил в своё сердце. Позже я расскажу тебе подробности. Не сейчас, ладно?

Ни к чему эта ранящая правда о предательнице, методично убивавшей и лгущей ради власти. Того, кто одурманен любовью, легче понять — все мы немного безумны. Посему пускай Трауш считает Мари женщиной, обезумевшей от сердечных страданий, но не змеей, которую он пригрел на груди.

— Позже, — эхом повторил лорд, морщась.

Молчание, тяжелое, гнетущее, засасывающее, резало по живому.

— Это всё, конечно, мерзко, но у меня к вам вопрос. — Дарго протянул руки к огню и провел над ним. — А как мы отсюда выберемся, если ни повозок, ни лошадей, ни жрецов у нас нет? Пешком?

Я отправлю зов кому‑нибудь в Ре — ре, — успокоила я, благодаря простодушного наемника за возможность отвлечься. — Минутку.

Никогда не пользовалась телепатией, но интуитивно догадывалась, как она действует. Необходимо лишь объединить свой сигнал с магом, готовым его поймать. Попробуем. Я изъяснялась четко и коротко, боясь, что по пути к адресату фразы спутаются в неразличимый ком из мыслей.

— Или я всё сделала правильно, или мы замерзнем, дожидаясь помощи, которой нет, — оповестила после.

Трауш, кивнув, притянул меня к себе.

— Не замерзни, — и принялся растирать мои руки.

— И всё‑таки, я не понял: вы женились или нет? — Дарго подул на синюшные ладони. Несмотря на жару под защитным покрывалом и пот, стекающий с наших лбов, он явно мерз. — Жрец‑то не договорил свою высокопарную речь. Чего там в конце, а?

Мы переглянулись, но промолчали. Для того, кто пожелает доказать недействительность нашего брака, подобное будет достаточным основанием: боги не позволили переплести руны. Но разве нам не всё равно?

Он и так мой муж, а я — его жена.

— По законам Пограничья я должен соорудить погребальный костер для брата и… Мари, — Трауш поднялся, не смотря в сторону рыжеволосой ведьмы. — Всё‑таки она многое сделала… Дарго, посторожишь Сольд?

— Конечно.

Я не совсем понимала, кого следует опасаться, когда кругом смерть и вскоре завоняет разложением, но предпочла опустить взгляд. Впервые у меня не хватало слов, чтобы успокоить, пожалеть. Пускай он отпустит некогда дорогих существ, разметав их останки по ветру, и тогда я подставлю плечо. Лорд шатко побрел в сторону леса.

— Вот так в историю мы вляпались. — Дарго пальцем прочертил по снегу линию. — Сольд, ты как?

— В порядке.

Ложь. Я была опустошена и совершенно раздавлена. Но нет. Несмотря на вывихнутую лодыжку и скреб в горле, на страх, пробирающий до костей, и непонимание, как мы проглядели врага, оставалось самое главное: Трауш, который потерял двоих и чуть не лишился третьей. Я не могла бросить его. Не имела права.

Чуть повернутое вбок лицо рыжеволосой ведьмы сквозь закрытые веки смотрело на меня. Изучало. Насмехалось. Неужели она, способная управлять стихиями, скончалась так быстро и даже глупо? Куда же делась её сила? Магия не может раствориться бесследно, но я не ощущала её ни в себе, ни в окружающем мире.

Понимая, что творю безумство, я дотронулась до холодного лба, прислушалась к биению сердца. То молчало.

Трауш исчез надолго, и я забеспокоилась, не случилось ли чего. Но нет, он вернулся, только взгляд был недобр, а голос звенел от напряжения:

— Есть одна загвоздка.

— Какая? — Мы с Дарго встали как по команде.

— Мой брат исчез.

— Как? — Я глянула в сторону чернеющих остовов деревьев.

Дернул плечом, и это движение, лишенное уверенности, пробрало до костей.

— Наверное, уполз? — наивно поинтересовался Дарго.

— Куда?! — Трауш вплел пальцы в растрепанные волосы. — Я лично всадил ему меч под сердце, и лезвие того вышло со спины.

Втроем мы исползали место, где высокий лорд сцепился с воинами брата. Тени лежали в лужах собственной крови, но вместо Шура — пустота. Ни отпечатков ног, ни капель крови по снегу. Всему виной злющая вьюга, что замела следы. Дарго припал на колени, всмотрелся в снежную крошку.

— Да быть того не может.

Трауш закрыл глаза. Сроднился с природой и осматривался внутренним зрением.

— Постойте, — сказал он с непониманием.

Я тоже почувствовало что‑то чужеродное. Зажала ноздри. Поздно. Омерзительный запах гниения поплыл над лесом. Тяжелый и густой, едкий. Так пахнет некромантия. Она считалась одной из сложнейших наук, потому как обучала управлять тем, что когда‑то имело душу. В подвалах академии студенты факультета некромантии частенько игрались со смертью, и в такие дни коридоры наполнялись чудовищными ароматами.

Первый теневой воин поднялся медленно, будто спросонья. Его голова была рассечена надвое, и нижняя челюсть болталась, держась на ошметках мяса.

— Бесы! — выругался Трауш, а Дарго добавил от себя куда более емкое словечко и отпрыгнул от груды пока ещё «дремлющих» мертвецов.