Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы - Светлана Ольшевская

– Уже почти пришли, – ответил Славик. – Вон там.

Мы обошли свалку вокруг, и под нашими ногами оказалась старая, растрескавшаяся асфальтовая дорожка, ведущая через пустырь куда-то вправо, где возвышался забор никак не ниже двух метров. Сразу было видно, что сюда давным-давно никто не ходит. Через трещины в дорожке, рассчитанной на автомобили, обильно проросли сорняки, а под воротами, к которым она вела, успели вырасти молодые деревца. По всему выходило, что перелезать через забор нужно именно здесь, так как по бокам он граничил с участками, на которых стояли жилые дома. Правда, дом справа стоял заколоченным, а слева красовался коттедж – задуманный грандиозным, но недостроенный и забытый.

– Нам туда? – указала Лиля на этот коттедж.

– Нет, там такая сигнализация, что лучше не шутить, – ответил Славик. – Уже давно так стоит – охраняют, но не достраивают. А в доме справа тоже никого, но за ним соседи присматривают, еще начнут орать…

– Значит, сюда! – сделал вывод Стас и, не дожидаясь ответа, первым лихо махнул через забор около ворот, где было удобнее. За ним немедленно последовали Ника и Колька, остальные замешкались.

– Да подождите вы! – воскликнул Славик и достал откуда-то из кустов длинное суковатое бревнышко, которое тут же приставил к забору. Видимо, он готовился к приему «гостей» в этой заброшенной обители. Изнутри оказалось приставлено другое такое же бревнышко, и мы легко перебрались на ту сторону.

Это был дикий, заброшенный двор, усаженный старыми деревьями и заросший кустарником. В глубине виднелось какое-то строение. А недалеко от нас обнаружилась детская площадка – качели, карусели, горки, песочница, засыпанная не одним слоем прошлогодней листвы, похоже, тут уже давно не ступала нога человека. Чуть сбоку стояло небольшое строеньице – не то павильон, не то беседка.

– Интересно! – протянула Лиля. – Что здесь такое было?

Славик замялся, зато ответил Егор:

– Наверное, какое-то детское заведение – садик или школа.

– Скорее садик, – заявил Стас. – Где вы видели возле школы карусели и песочницу? Или, может, интернат какой-нибудь.

– А там что? – двинулся в направлении строения Колька. Мы с Никой немедленно рванули за ним, а следом подтянулись и остальные. И только Славик медлил, он явно хотел что-то сказать, но никак не решался; выражение его лица было тревожным. В конце концов он присоединился к нам со словами:

– Да ничего там интересного, не надо туда ходить, пошли лучше в павильончик…

Валежник здесь напоминал лесную чащу, но по центру двора шла дорожка, когда-то мощенная камнем, и она была более-менее проходимой. За деревьями мы увидели длинное одноэтажное строение с наглухо запертой металлической дверью и решетками на окнах. Старые деревья и разросшийся кустарник окружали его со всех сторон. Колька подошел поближе, убедился, что железная дверь заперта плотно и надежно.

– И правда, ничего интересного, – махнул он рукой, и все повернули обратно.

Я заметила, что на заборе, отделяющем этот двор от соседних, поверху красуется ржавая колючая проволока, хотя со стороны улицы ее почему-то не было.

Глава 2

Целое лето мы коротали свободное от разъездов по курортам и бабушкам время в этой беседке. Там было хорошо – под сенью старых деревьев создавалось ощущение уединенности и таинственности, словно мы находились в каких-нибудь графских развалинах, – примерно такое у меня было чувство. Обычно в таких заброшенных местах полно мусора и надписей на стенах, но, как я теперь вспоминаю, в беседке не было даже намека на подобное безобразие. Ни разу за все это время никто посторонний там не появлялся, с местной молодежью мы не сталкивались, видимо, высокий забор был серьезной преградой. Ни мне, ни моим друзьям это тогда не показалось странным…

А уж осенью там было красивее, чем где бы то ни было, когда старые деревья окрасились в желтые, рыжие и бордовые цвета. Лиля даже стала приносить с собой альбом и делала довольно неплохие зарисовки. Появился альбом и у Ники, но она его никому не показывала. А у меня родилось несколько новых стихотворений, исключительно о природе, чего раньше никогда не случалось. И хотя осенью мы собирались намного реже, чем летом, но все равно не забывали полюбившееся местечко. Даже когда существенно похолодало, высокий забор и стены павильончика защищали от непогоды, а мощный фонарь, принесенный Наташей Кремневой, решал проблему сократившегося дня. Мы давно уже запросто оставляли в беседке свои вещи, зная, что никто их там не тронет.

А потом наступил тот день в конце октября. Непримечательный такой день, когда мы собрались в беседке, и, как всегда, у нас царило веселье. Вот только Славик почему-то казался обеспокоенным, то и дело выглядывал наружу и смотрел в сторону строения в глубине двора. Надо сказать, листья к тому времени после ранних заморозков уже облетели, и это строение было теперь хорошо видно – высокое, хоть и одноэтажное, длинное и явно дореволюционное, если меня не обманывали мои скудные познания в архитектуре. Я, обеспокоенная поведением Славика, тоже поглядывала туда, но ничего необычного не увидела. В конце концов Славик, поманив меня рукой, вышел из беседки.

– Таня, – сильно понизив голос, произнес он. – Я не знаю, как мне об этом сказать ребятам… Может, ты бы это сделала? Тебя скорее послушают.

– Что сказать? – не поняла я.

– Понимаешь, наступает ноябрь, и близятся черные ночи… А мы вечно засиживаемся тут дотемна. В общем, хотя бы пару недель, а лучше месяц, не стоит приходить сюда.

– Почему?

– Этого я не могу тебе сказать, – совсем уже тихо ответил Славик и снова покосился на дом.

– Туда… кто-то должен прийти? – осведомилась я.

– Вроде того, но все может быть куда хуже, чем ты думаешь…

– Да я никак не думаю, расскажи! – Меня охватило любопытство.

Но Славик лишь мрачно покачал головой и ничего больше не сказал. Что ж, попытаюсь выполнить его просьбу.

– Вот что, дамы и господа, – объявила я, вернувшись к ребятам. – Сложилась такая ситуация, что мы какое-то время не сможем здесь собираться. Недели две-три, а потом можно будет опять.

– С чего это вдруг? В чем дело? – возмутился народ.

– Ну, сюда на какое-то время… э-э, возвращаются хозяева, – брякнула я первое, что пришло в голову.

– Да? Это они сами тебе сказали? – ухмыльнулся Колька. – Или, может быть, Славик только что?

– Да, Славик, но он знает. Его мама работает в одной фирме…

Нет, врать правдоподобно я совсем не умела, и ребята захихикали.

– Да ладно тебе, фирма! – засмеялся Егор. – Хотите устроить здесь романтическую беседку для двоих, так бы и сказали! Мы же свои люди, все поймем…

Он не договорил – крепкий подзатыльник от Лили Лыскиной едва не сбил его со скамейки.

– Поумничай мне тут, – бросила она. Впрочем, Егор и так уже понял, насколько был бестактен, и лишь пробормотал в ответ:

– А чего она выдумывает – фирма…

– Значит, есть на то причина, – отрезала Лиля.

– Поверьте, причина есть, – тихо произнес Славик и уже по привычке покосился в сторону дома в глубине двора. – Там… может быть опасно.

– А что там такое? – вмешалась любопытная Наташа.

– Да, что там? – подхватили остальные.

– Этого я не могу вам сказать, – ответил Славик.

– Эх ты, трусишка! – засмеялся Колька Шаров. – Ладно тебе, не трусь, мы тут тоже не овцы! Здесь год назад такое было – чуть весь город на воздух не взлетел! И ничего, справились.

Если говорить честно, то не знаю, как насчет города, а мы с ребятами бы точно пропали, если бы не Ника Черная. Говоря по правде, это она справилась со страшной опасностью, а не мы.

– Ладно, если сюда в самом деле придут хозяева, – примирительным тоном произнес Стас, – то не съедят же они нас! Скажут уходить, мы и уйдем.

Славик открыл было рот, чтобы что-то возразить, но передумал и лишь невесело вздохнул.

Да, не стоило ему действовать так напролом. Сообщил бы мне заранее, вместе бы что-нибудь придумали. Сказалась бы я больной, и на следующие выходные все бы пришли ко мне. Или в кино бы сходили, к примеру. А так – хотели как лучше, а получилось как всегда. В следующую субботу наша компания в полном составе оккупировала беседку даже раньше обычного. Разве что Ника Черная пришла с опозданием – но только потому, что задержалась на тренировке по рукопашному бою. Ребята явно были заинтригованы, а Славик не проявлял никаких эмоций, видимо, тоже осознал ошибку. Он старался выглядеть беззаботным, но я, успев хорошо изучить его за это время, прекрасно видела, как он волнуется.

В тот день мы слушали музыку, потом травили анекдоты и байки, а около восьми часов вечера собрались расходиться. Стас собрал в сумку свою аппаратуру, и Наташа Кремнева потянулась к фонарю, висевшему под потолком, чтобы погасить его. Мы поднялись со скамейки, и я заметила, что Славик при этом облегченно вздохнул, но потом выглянул из беседки и изменился в лице, застыв на месте. Колька Шаров покосился на него и тоже высунулся наружу: