Очерк и публицистика - Борис Куркин

Среди добровольцев, состоявших в нацистской партии и воевавших в таких частях, как полк «Нордланд» в составе дивизии СС «Викинг» (Восточный фронт), убито около 1000 человек. Число погибших бойцов Сопротивления — 2091 человек. Жертвы бомбардировок союзников — 752 человека. Участниками движения Сопротивления уничтожено 65 норвежцев и 15 немцев.

Полтора десятка убитых оккупантов — это, бесспорно, изрядное достижение норвежского Сопротивления.

Одним словом, норвежским историкам еще предстоит выяснять и выяснять, на каких фронтах норвежцы «сопротивлялись» пуще: на своем собственном — норвежско-германском или все же на советско-германском.

Успешное проведение советскими войсками Выборгско-Петрозаводской стратегической наступательной операции вынудило Финляндию выйти из войны. К осени 1944 года войска Карельского фронта в основном вышли на довоенную границу с Финляндией, за исключением Крайнего Севера, где гитлеровцы продолжали занимать часть советской и финской территорий. Германия стремилась удержать за собой этот район Заполярья, являвшийся важным источником стратегического сырья (медь, никель, молибден) и имеющий незамерзающие морские порты, в которых базировались силы германского флота. В районе Лапландского «гранитного вала», в труднопроходимой горно-лесистой местности со множеством скал, рек, озер и болот за три года была создана сильная оборона, состоявшая из трех полос глубиной до 150 км. На фронте длиной около 100 км тянулись надолбы и противотанковые рвы, густые минные поля и проволочные заграждения. Они перехватывали все горные перевалы, лощины и дороги, а господствовавшие над местностью высоты представляли собой настоящие горные крепости.

В общем, для «русского медведя» настала пора освобождаться и от своих норвежских «освободителей».

Командующий войсками Карельского фронта генерал армии К. А. Мерецков писал: «Под ногами тундра, сырая и какая-то неуютная, снизу веет безжизненностью: там, в глубине, начинается лежащая островками вечная мерзлота, а ведь солдатам приходится спать на этой земле, подстилая под себя лишь одну полу шинели… Порой земля вздымается голыми громадами гранитных скал… Тем не менее, нужно было воевать. И не просто воевать, а наступать, бить врага, гнать его и уничтожить. Пришлось вспомнить слова великого Суворова: „Где прошел олень — там пройдет и русский солдат, а где не пройдет олень — там все равно пройдет русский солдат“».

В Петсамо-Киркенесской стратегической операции войскам 14-й армии Карельского фронта предстояло нанести удар в направлении на Луостари и Петсамо (Печенгу), освободить эти города, разгромить в Заполярье основные силы немецкого 19-го горнострелкового корпуса и в дальнейшем наступать на Киркенес в Северной Норвегии. Северный флот должен был содействовать 14-й армии высадкой морских десантов на побережье; кораблям также ставилась задача блокировать порты Петсамо и Киркенес и воспрепятствовать противнику эвакуировать свои войска морем. Планировалась активизация действий подводных лодок. С воздуха наши войска поддерживали 7-я воздушная армия и авиация Северного флота.

Так оно и вышло. И тут благородный король Хокон, получив в Лондоне известие о вступлении Красной Армии в пределы своего королевства, вспомнил о «вековой дружбе» русского и норвежского народов и выступил с обращением к своему народу по лондонскому радио. Его выступление было вполне под стать знаменитой Песне Варяжского гостя из бессмертной оперы Н. А. Римского-Корсакова.

Не исключено, что при этом он держал в уме и щекотливую мысль о том, что теперь норвежские коммунисты, вдохновленные успехами советских войск, начнут «реформировать» норвежскую конституцию, после чего ему, благородному Хокону, придется переквалифицироваться в персональные пенсионеры, а его сыну — наследнику престола — подыскивать себе другую работу.

И вот что сказал тогда своему припавшему к радиоприемникам народу мудрый король Хокон:

«Русская угроза» — явление не новое. Мы знаем миф о «русских точильщиках».

Тут надобно напомнить, что накануне Первой мировой войны пресса в Швеции и Норвегии подняла шум вокруг русских точильщиков, которые приезжали в Скандинавские страны на временную работу. Они ходили по провинциальным городам, селам и хуторам, занимаясь своим ремеслом. Скандинавские газеты безосновательно приписывали им занятие шпионажем.

«Новое, что пришло после русской революции, — продолжал не страдавший плохой памятью благородный король Хокон, — „большевистская угроза“. Сейчас нет никаких доказательств, что Россия имела по отношению к Норвегии какие-либо агрессивные планы. Наоборот, нет недостатка в доказательствах того, что страх перед русскими и большевиками систематически возбуждается государствами и кругами, имеющими агрессивные планы против России. В истории, начиная с 1918 г., имеется более чем достаточно тому примеров».

Это был увесистый булыжник, запущенный прямо в бульдожью морду Черчилля — милостивца Хокона Седьмого.

«Представители реакционных кругов пытались посеять этот страх и в норвежском народе, — все более и более воодушевлялся в своей речи пламенный король норвежцев. — Эти круги заинтересованы в том, чтобы норвежское население поддерживало войну Гитлера против Советского Союза. И эти люди хотят прийти к власти в Норвегии после войны.

На международной арене Советский Союз был решающим фактором в борьбе демократических стран против гитлеровского варварства. В нашей национальной борьбе норвежские коммунисты стояли в первых рядах мобилизации боевых сил народа против угнетателей и против тех, кто не хочет, чтобы развитие после войны пошло на основе конституции. Путь к свободной, независимой, демократической Норвегии — это путь лояльного и тесного сотрудничества со всеми объединенными нациями, в том числе и с Советским Союзом. Этот путь ведет через откровенное сотрудничество всех честных патриотических сил в норвежском народе, включая коммунистов.

У нас есть много доказательств дружбы и симпатий правительства Советской России и русского народа к нашей стране. И мы с восхищением и восторгом следим за героической и победоносной борьбой Советского Союза против нашего общего врага. Долг каждого норвежца — оказывать нашим советским русским союзникам самую большую поддержку».

Надо полагать, что подданные, прослушавшие речь своего возлюбленного монарха, разом выпали в осадок. Прежде они слыхивали о русских и советских большевиках совсем иные речи и привыкли к совсем иному практическому отношению правительства его величества к косматому русскому медведю. Но… все течет, но не в одну и ту же реку.

Надо сказать, что подданные не забывали Хокона, когда он находился в добровольном лондонском изгнании. Так, однажды специально для него была привезена контрабандой ёлочка с его любимой родины. А уже после возвращения королевской семьи в Осло у норвежцев сложилась традиция посылать каждый год пушистую норвежскую красавицу в Англию, где её устанавливают на Трафальгарской площади в Лондоне. Так по сию пору благодарят норвежцы своих братьев-англичан за их поддержку во время немецкой оккупации.

…8 мая в Норвегии, как и в других странах Европы, отмечается День Освобождения. В этот день в 1945 году состоялась капитуляция Германии.

Акт капитуляции, как известно, был подписан сепаратно 7 мая в Реймсе (Франция), что вызвало резкую реакцию Москвы. В тот же день поздно вечером командующий немецкими войсками в Норвегии генерал Ф. Бёме получил распоряжение о капитуляции всех частей и подразделений. В 22.00 по радио NRK норвежцы услышали официальное подтверждение о завершении войны и оккупации страны.

Формальная же капитуляция состоялась на следующий день, 8 мая, в 23.30 по местному времени в Лиллехаммере, где находилась штаб-квартира немецкого командования. На улицах норвежских городов к тому времени уже шли народные ликования.

Всего к тому моменту в Норвегии находилось около 351 тысячи немецких солдат. Как отмечают норвежские историки, правительство в Лондоне, опасаясь возможных провокаций, призвало норвежские отряды Сопротивления к спокойствию и порядку. Однако обошлось без эксцессов, и оккупанты, и еще вчера оккупируемые сидели тихо — тише воды, ниже травы, явно опасаясь неадекватной (или, напротив, адекватной) реакции «своих партнеров по переговорам». Правда, вторые радовались больше первых. В тот же день рейхскомиссар Й. Тербовен и ряд нацистских лидеров покончили с собой, другие, включая Квислинга, были арестованы и преданы суду.

11 мая прошла церемония сдачи крепости Акерсхус норвежским частям. 13 мая в столицу прибыл кронпринц Олаф, его приезд также ознаменовался бурным народным ликованием. Остальные члены королевской семьи, в том числе король Хокон, прибыли 7 июня, — в тот же день, когда они покинули страну в 1940 году. До этого момента страна в течение месяца после германской капитуляции формально управлялась вооружёнными силами союзников.