Последний инженер - Павел Шабарин

— Я, кстати, Анна Гайко, — представилась девушка, — можно называть просто Гайка.

Насчет товаров ночной гость слегка преувеличил. Кроме погнутого ружья, из которого мог выйти приличный обрез, и набора амуниции к нему, Артуру в общем-то нечего было предложить. Они сошлись на том, что он просто отдаст ей все это за постой, провизию и карту близлежащей местности. А вот что касается вопросов — с этим все оказалось в точности так, как он сказал. Их набралась целая куча. Но Гайка не торопилась отвечать. В конце концов, она должна была понять, с кем имеет дело.

— Что у тебя за история? — спросила Гайка, когда чайник вскипел, а Артур вернулся из ванной комнаты.

Он почти полностью состриг свою бороду, а отсутствие грязи на лице сделало его весьма симпатичным. Одет он сейчас был в старый комбинезон ее отца, который подходил ему почти идеально. Броню Артура Гайка согласилась подлатать и подогнать под него, взамен на кое-какую помощь по хозяйству. В мастерской со смерти отца очень сильно не хватало мужской руки, а большинство заезжих мужчин — будь то торговцы или искатели древностей — предлагали ей всякий раз кое-что другое… Гайка знала, что калечить клиентов — плохо для бизнеса, но каждый раз, когда кто-то из них хватал ее за задницу, она на автомате хваталась за тяжеленный разводной ключ. Вот и сейчас ключ был под рукой. И хотя парень показался ей вполне приличным, рисковать Гайка все равно не хотела.

К тому времени как гость вернулся, Анна успела переодеться, прибраться и даже накрыть на стол. Чай был разлит по кружкам, и перед Артуром стояла горка домашнего печенья.

— Я неплохо разбираюсь в древних технологиях, — начал рассказывать новый знакомый, — путешествую в поисках одной станции.

— Серьезное начало, — кивнула Гайка. Несмотря на столь необычное заявление, она почувствовала, что словам этого Артура можно верить.

— У меня было с собой много древнего оборудования, серьезный такой набор, — продолжил гость, — но я немного заблудился, и пришлось просить помощи по радио. Вскоре со мной связался человек, представился Блэком, сказал, что путешественник и может мне помочь. Мы поговорили и назначили место встречи. Не буду вдаваться в подробности, но когда я пришел туда, попал в засаду. Меня ранили, забрали все оборудование, и я оказался в рабстве.

Слушая рассказ Артура о его жизни на станции и последующем побеге, Гайка не без интереса разглядывала мужчину. Он был довольно молод, примерно ее возраста, может быть, чуть старше. Глаза серые, волосы черные, с солидной проседью. Без косматой бороды, с которой он появился на ее пороге, лицо Артура оказалось очень даже красивым. Правильные, можно сказать, аккуратные черты, широкий разрез глаз, некрупный нос. Гайка предположила, что он выходец из Осенней кварты, жителям трех городов которой были свойственны такие черты.

— Вот так я и оказался тут, — подытожил рассказ Артур.

Гайка понимала, что очень многое осталось недосказанным, но сейчас ее интересовали другие вопросы.

— Где ты оставил машину? — спросила она.

— Дальше по трубе, с дюжину километров отсюда, — сказал он, отправляя в рот очередное, наверное, десятое по счету печенье. — Черт, вкусно!

— Спасибо, — поблагодарила его за комплимент Анна, радуясь тому, что «лягушка», которую Джек-Джек купил у нее пару дней назад, вернется домой. Отец много усилий вложил в эту машину, но чтобы когда-нибудь перебраться в город и открыть там свое дело, нужно было очень много денег, и «лягушку» пришлось продать. Решив, что стоит ответить Артуру добром на добро, она произнесла: — Ты знаешь, я сейчас вспоминаю, где-то полгода назад сюда заезжал человек по имени Блэк.

— Как он выглядел? — быстро спросил Артур.

— Невысокий, худой. В черном балахоне — я сначала подумала, что какой-то монах, потом услышала его голос. Голос у него был совсем не как у монаха — скрипучий такой, страшный. В целом я его и не разглядела вовсе, только вот помню странные такие перчатки и сапоги.

— Серые, с оранжевыми полосками? — перебил ее Артур.

— Да, да, точно. Твои? — угадала Гайка.

Артур кивнул.

— Куда он направился?

— Хм… — задумалась Анна, — он говорил что-то о каком-то старом друге в Феврале. Больше вроде ничего.

— И как далеко отсюда до Февраля?

— Совсем немного, если не пешком. Думаю, я покажу тебе дорогу. Мне все равно нужно туда за покупками.

«Что-то я слишком добра к нему», — мысленно осудила себя девушка. Но она испытывала симпатию к парню. Он многое пережил и справился со всеми трудностями, что делало ему честь. В отличие от большинства гостей мастерской этот был умным и вежливым, не распускал ни руки, ни язык. Он оказался чем-то иным — не таким человеком, как те, с кем она привыкла иметь дело. Когда Гайка была маленькой, отец подарил ей древнюю световую табличку, на которой записали огромное количество книг. С тех пор как она научилась читать, Анна не расставалась с этой табличкой. Больше всего Артур по своему поведению и по своей речи походил на героя тех книг, а не на современного человека. Многие слова, фразы, которые он бросал как бы невзначай, она встречала только там. Да и, черт побери, он просто был симпатичным.

Когда они закончили разговор и Артур удалился в дальнюю комнату, Гайка пошла за ним, чтобы запереть дверь — стандартная процедура, когда у тебя гостит незнакомец. В какой-то момент девушка почувствовала, что хочет пройти за ним не только до двери, но и до постели.

— Спокойной ночи, — холодно сказала она, задвигая засов.

На станции часы тянулись так, что их сложно было отличить от дней. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Артур считал мгновения до того, как его рука заживет и он сможет покинуть проклятое место. В мастерской все произошло с точностью до наоборот. Неделя пролетела, будто бы ее и не было вовсе. И хотя Артур знал, что теряет время и мог бы двигаться к своей цели, он всей душой не хотел покидать это место.

Описание прошедшей недели стоило начинать с описания самой мастерской и истории ее появления. До рождения Анны ее отец, Герхард Гайко, зарабатывал на жизнь тем, что искал по всему миру остатки древних технологий. Но он был не простым искателем сокровищ, а одним из немногих так называемых «мусорщиков». Кроме униформы — такой брони, какая сейчас была и у Артура, — мусорщиков объединяли единый кодекс, который они должны были соблюдать, и тайные знания, которые они передавали друг другу — от наставника к ученику. Орден существовал со времен высадки, то есть почти шестьсот лет, его основали инженеры. Первые мусорщики были открыты для мира и принимали в свои ряды всех, кто обладал достаточными навыками и демонстрировал нужные качества. Со временем орден становился все более и более закрытым, а вступление новых членов делалось все более и более проблематичным, пока наконец мусорщиков не остались считаные единицы. То тут, то там, по словам Гайки, появлялись отдельные продолжатели «благородного дела», но, как правило, они исчезали без вести во время первой же экспедиции. Герхард закончил свою карьеру после самого удачного похода. Он и команда наемников отправились в пустошь на поиски некоего сокровища. По словам Гайки, карта, указывающая место нахождения этого сокровища, досталась Герхарду от его отца, а тому — от его отца и так далее. В ходе экспедиции многие погибли, а трое выживших поделили между собой солидный куш. Подрывнику досталась станция терраформирования, которую они обнаружили. Тот посчитал, что это и есть сокровище, но, насколько Артуру было известно, станция не принесла ему никакого счастья. Снайперу, человеку по фамилии Шоу, достался целый контейнер инженерного оборудования. Впоследствии он стал большой шишкой и полностью захватил власть в ближайшем городе — Феврале. Гайка как-то упомянула, что хочет перебраться туда и надеется, что дядя Иезекииль поможет ей приобрести жилье. Что касается Герхарда, он получил свалку. Для всех остальных это являлось чем-то вроде кучи железа, пережившей чудовищной силы взрыв. И это на самом деле было так. Только вот куча железа когда-то являлась титанических размеров космическим кораблем, упавшим с орбиты. Отец Гайки верил, что где-то в глубине свалки кроется то, что он искал все эти годы, но, к сожалению, он не знал, что ищет. В его понимании, это был некий древний артефакт, обладающий абсолютной силой, — что бы это ни значило.

Герхард продал почти все свое оборудование и нанял рабочих. Через годы усердного труда они превратили «кучу железа» в золотую жилу. Почти все автомобили и генераторы, а также многое другое оборудование в радиусе ближайших пяти городов несло на себе клеймо мастерской Герхарда Гайко. Бывший мусорщик разбогател, обзавелся семьей. Его женой стала дочка владельца небольшого магазинчика в Феврале, Мария Давич. Он привез ее на свалку, и вскоре у них родилась дочь. Но, как и все хорошее, их счастливая жизнь закончилась слишком рано. Мария умерла от тяжелой болезни, и с этого момента все пошло наперекосяк. Свалка стала приносить куда меньше прибыли, чем раньше, работники разбегались, и если бы не солидные накопления, Герхарду пришлось бы залезть в долги, чтобы остаться на плаву.