Гоголь за 30 минут - Илья Мельников

Постепенно, принятое решение совершенно преобразило его: он стал более уверен в себе, исчезла его привычная нерешительность, поступки стали тверже. Он, даже, как-будто женился, но его спутницей стала не приятная подруга, а шинель. А однажды и вовсе чуть не совершил ошибку, переписывая документ, поскольку мысли его витали вокруг идеи положить куницу на воротник. Наконец, сумма в восемьдесят рублей, которая требовалась для шинели была собрана. Было куплено самое лучшее сукно, самая прочная подкладка. На куницу денег не хватило, но хватило на кошку, которая издали смотрелась не хуже. За две недели Петрович сшил новую добротную шинель, взяв за работу всего двенадцать рублей и сам был ей очень доволен.

К Акакию Акакиевичу вожделенная шинель была принесена утром перед тем, как идти в департамент, искусно накинута на плечи и подтянута сзади и по бокам. Она оказалась как раз впору и была превосходного качества. Довольный и счастливый Акакий Акакиевич даже не заметил дороги на службу, беспрестанно улыбаясь. Сослуживцы принялись его поздравлять с обновкой и сказали, что по этому поводу следует устроить вечер. Поскольку сам Башмачкин краснея пытался отказаться, другой чиновник предложил собраться у него дома, заодно, отметить его именины. Жил этот чиновник очень далеко, на другом конце города, а посиделки затянулись далеко за полночь. И когда титулярный советник возвращался домой произошло страшное: на пустынной площади на него напали и отобрали шинель. Не помня себя от горя, прибежал он домой, где ему посоветовали идти назавтра к частному, чтобы он помог поймать вора.

Но частный не захотел ему ничем помочь, а «значительное лицо» и вовсе накричало, отругало и отправило восвояси. На службе по-прежнему смеялись над его старым капотом, который истерся окончательно, хотя некоторые предложили сложиться деньгами, но сумма была слишком мала. Возвращаясь от генерала, обругавшего его, был он так расстроен, что не замечал ни ветра, ни вьюги, сбивался с пути, широко раскрывая рот. Его хорошенько продуло и на следующее утро обнаружилась сильная горячка. Приглашенный доктор прописал ему припарки, но хозяйке сказал, что долго пациент не протянет, посоветовав заказать сосновый гроб, так как дубовый будет для него слишком дорог. Вскоре Башмачкин Акакий Акакиевич действительно умер и его похоронили.

Но вот дела, что творится на свете! По Петербургу пронеслась молва о том, что около Калинкина моста стал появляться мертвец в поисках своей шинели и сдирать со всех без разбору шубы: с лисами, с бобрами на воротниках, просто ватные. Причем, не было спасу никаким чиновникам: ни мелким, ни крупным, ни, даже, тайным советникам. Один из чиновников из департамента сам лично видел этого мертвеца и сразу признал в нем покойного Акакия Акакиевича и это вселило в его душу такой ужас, что он удирал от него, не разбирая дороги. Между тем, «значительному лицу» сделалось совестно за то, что он накричал на Башмачкина, а узнав, что последний умер, так и вовсе расстроился. Поправить свое душевное состояние он решил в приятной компании приятелей, а после отправиться к Каролине Ивановне – приятельнице его, помимо законной супруги. И все бы ничего, но по дороге к ней, сидя в санях, вдруг почувствовал, как кто-то крепко схватил его за воротник. В наглеце генерал узнал Акакия Акакиевича и страх овладел им совершенно. А мертвец укорил его за то, что раз тот не помог найти его шинель, так пускай теперь отдает свою. Скинул он сам с плеч шинель и приказал кучеру скорее везти его домой, а не к Каролине Ивановне. Это событие произвело на него впечатление чрезвычайное. С тех пор приучился он сначала выслушивать человека, что ему надобно, а уж потом ругать его. А Башмачкин, видимо, удовлетворился полностью генеральской шинелью, поскольку больше его приведение на наводило ужас на Петербург.

Невский проспект

Невский проспект – центральное место в северной столице. Он поражает своей красотой, великолепием, чисто выметенными улицами. Само нахождение там вселяет радость и беззаботность. Ни один живущий там человек никогда не променяет эту улицу ни на какую другую в Петербурге. Там всегда многолюдно: от всякого ранга чиновников до бравых солдат, гремящих шпагой или прекрасных воздушных молоденьких дам. Одни степенно прохаживаются, совершая променад, другие – спешат куда-то по делам. Во всем городе не сыщется места лучшего для того, чтобы узнать все новости и сплетни, там же наверняка можно встретить всех знакомых или приятелей, с которыми давно не виделся.

Сколько событий и перемен совершается на Невском проспекте в течение одного только дня! Ранним утром, когда весь Петербург наполнен запахом свежеиспеченного хлеба, и старушками в древних одеждах, устремляющимися в церкви – проспект пустынен. Богатые содержатели магазинов еще спят или только-только пьют свой кофий, нищие собираются около кондитерских в надежде на объедки, русские мужики в своих сапогах, измазанных известью, торопятся на работу, изредка показывается какой-нибудь чиновник, спешащий в департамент. В это время решительно нельзя показываться там дамам, поскольку можно услышать столь крепкое выражение, какого и в театре не скажут. До двенадцати часов Невский проспект лишь средство, а не конечная цель.

В двенадцать часов он становится педагогическим. Выбираются всякие бледные миссы и славянки со своими подопечными – легонькими девчонками, которых те наставляют держать ровнее спину или приподнять плечи. Ближе к двум часам педагогов и их детей вытесняют родители, степенно прохаживающиеся в компании пестрых нервных приятельниц. Постепенно к ним присоединяются все, закончившие свои важные дела: прочитавшие афишу или статью в газете и напившиеся кофию, чиновники по особым поручениям, служители иностранной коллегии. С двух до трех часов дня Невский проспект представляет собой невероятную человеческую «выставку»: целое море разнообразных женских платьев и воздушных шляпок, лучшие щегольские сюртуки и бакенбарды у мужчин. Ровно в три часа проспект покрывается весь чиновниками в зеленых вицмундирах, торопящихся скорее домой. В четыре часа пополудни вновь наступает затишье, нарушаемое лишь изредка пробегающей швеей или заезжим чудаком. Как только наступают сумерки Невский проспект вновь оживает и заполняется прохожими: множеством холостых молодых людей, коллежскими регистраторами, секретарями, почтенными стариками, бегущими не хуже молодых, чтобы заглянуть под шляпку к даме, артельщиками, купцами, гуляющими целой толпой.

Именно в это время на улице встречаются два приятеля поручик Пирогов и художник Пискарев. Первому понравилась блондинка и он самоуверенно собирается идти за ней, второму – брюнетка, но он робок и не смеет поверить своему счастью, чтобы только посмотреть на дом, где живет прекрасная незнакомка. Оба расходятся в разные стороны. Пискарев следует за очаровавшей его прекрасной брюнеткой и она приводит его в дом, где царит разврат. Шокированный, он никак не может поверить, что эта красавица оказалась в таком месте. Не в силах справиться с эмоциями, он опрометью убегает. Дома предается грустным размышлениям о том, как такое могло получиться и незаметно засыпает. Во снеему видится эта же прекрасная брюнетка, что они с ней на блестящем балу, но никак не могут толком поговорить и она в итоге ускользает. Он ищет ее образ во всех своих сновидениях, а когда наступает бессонница, принимает опиум, чтобы только хоть на минутку снова увидеть ее. Вся жизнь его большей частью проходит во сне. Наконец, он решается встретиться с ней в реальности. Приходит в тот странный дом и пылко уговаривает ее оставить свое занятие и стать его женой. Но она отказывается. Несчастный Пискарев, сходя с ума от отчаяния, на другой только день как-то добрел до своей квартиры, где закрылся и ничего не просил. Спустя целую неделю его хватились, выломали дверь в его комнату и нашли бездыханное тело. Он перерезал себе горло. Его тихо похоронили и никто из знакомых даже не пришел с ним проститься.

Тем временем, поручик Пирогов, увязавшись за блондинкой оказался около квартиры мастерового – швабского немца и она была его женой. С целью сблизиться как-то с ней, он заказал у ее мужа шпоры, но блондинка давала поручику решительный отпор. Тогда он пришел к ней, когда супруга не было дома, предложил устроить танцы и в беспамятстве кинулся целовать молодую немку. В этот момент пришел муж с друзьями – другими мастеровыми, тоже немцами и поступили с Пироговым весьма грубо и жестко. Последний собирался было жаловаться на немецких ремесленников генералу, желал им розог и ссылки в Сибирь, но поев слоеного пирожка, успокоился и решил, что дело того не стоит.

Невский проспект прекрасен, но коварен. Все вокруг обман и не то, чем кажется. Не следует доверять никому и ничему там встреченному.

Ночь перед Рождеством