Нет правил для богов - Владислав Выставной

– Вы – колдунья? – ляпнул я.

– Шаманша я, – отозвалась женщина, отобрала миску и направилась к костру. – В этих скалах хозяйка. С тех пор, как здесь не осталось драконов, только я и слежу за перевалом. Нельзя, чтобы за дорогой никто не следил. На то она и дорога, чтобы одни по ней шли, другие мешали тем, кто идет, а третьи решали, на чьей стороне правда. Пройти дорогу – это как пройти жизнь. И в этих местах я решаю, кто и как ее пройдет…

Я вспомнил дрожащую землю и пляшущие камни, и мне стало не по себе. Эта женщина, видимо, и впрямь была хозяйкой этих мест.

Достойная замена ушедшим драконам…

Она сняла с огня котелок и плеснула в огонь оставшиеся капли из моей чаши. Пламя шумно пыхнуло, словно в него плеснули кувшин масла, и в этом жарком зареве я увидел себя.

Странно, очень странно видеть себя со стороны. Немногие из магов способны к таким штукам, но теперь я явственно видел себя, спрыгивающего с корабля на землю Невендаара, бредущего меж скал, протягивающего руку к драконьему костяку…

– Ай-ай-ай… Нельзя смертным дракона касаться – даже мертвого… Много, много несчастья тебе будет. – Голос шаманши ворвался в мой разум, разогнав туманные картинки. – Зря ты, чужеземец, пришел в эти земли…

– Несчастья? – Голос мой дрогнул. – И что же – я погибну?

Шаманша тихо рассмеялась:

– Ох и насмешил ты меня, мальчишка… Будто смерть – это самое страшное! Смерть – всего лишь часть пути, приятное избавление от мук, принесенных жизнью…

– Ага, я тоже такое слышал, – вставил Грош, что с любопытством разглядывал хозяйкину утварь – брал в руки, вертел, ставил на место. – Да только еще помучиться хотелось бы. Да подольше…

– Здесь многим выпадает именно такая доля, – туманно сказала шаманша. – Может, и тебе доведется почувствовать холод вечной жизни…

– Я бы не прочь, – усмехнулся Грош. – Какая бы ни была жизнь – но если она вечная…

– Замолчи! – шикнул я на приятеля. Уж больно мне не понравились огоньки, сверкнувшие в глазах-щелочках хозяйки. – Простите его, милая женщина.

Хозяйка неприятно хихикнула:

– Сроду меня не называли милой женщиной. И в благодарность за эти слова я исполню ваши желания…

Шаманша приблизилась ко мне, и глаза ее вдруг широко раскрылись, сверкнув желтоватым огнем.

– Ты шел сюда, чтобы увидеть чудесное, то, чего не встретишь в окраинных землях, – сказал она, водя у меня перед глазами морщинистой рукой. – Я покажу тебе чудеса – такие, что никогда не увидишь при жизни…

– Что? – пробормотал я. – Что вы имеете в виду?..

– …а заодно – избавлю от неизбежных несчастий, что ждут тебя здесь. Ведь не их ты искал в Невендааре?..

И прямо в лицо мне сдула с ладони легкую серую пыль.

Я почувствовал, как заволакивается мой взор, всплывают предо мною удивительные картины, такие, что не видел – и никогда не увижу больше.

Потому что умираю.

Сладкой, как мед, смертью…

– Что вы с ним сделали? – долетел до угасающего сознания голос Гроша.

– Это не я, – прошелестел голос шаманши. – Это яд Мортис – убийственный и милосердный. Ты хотел вечной жизни? Что ж, это привилегия нежити. Получи и ты благословение Мортис…

…Когда я очнулся снова, мне уже не было так легко и приятно. Голова гудела, тело ломило, будто меня избило давешним камнепадом…

Единственное, что радовало, – это солнце над головой. Я застонал и заставил себя подняться. По правое плечо высились скалы, по левое – начиналась холмистая равнина, поросшая желтоватой травой. На траве, глядя в небо, задумчиво жуя травинку, растянулся Грош.

– О-о… – простонал я. В голове что-то пульсировало, желудок стремился расстаться с и без того скудным содержимым. – Мне приснился ужасный сон. Будто мы попали в пещеру какой-то шаманши, и она из нас решила мертвяков сделать…

– Хотел бы я, чтобы все это оказалось сном, – проворчал Грош. – Да только во сне не приходилось мне еще таскать полудохлых менестрелей, да еще с бандурой в придачу!

Я напряг память и похолодел от ужаса. Посмотрел на приятеля, словно не веря, что все еще его вижу.

– Чего ты на меня уставился? – лениво спросил тот.

– Она хотела убить нас… – медленно сказал я.

– Точно, – невозмутимо отозвался Грош. – Шаманы – странный народ. Никогда не знаешь, что у них на уме…

– Она отравила нас ядом Мортис, – продолжил я. – Я ведь точно знал, что умираю. Отчего я все еще жив? Странно…

– Ты будто не рад? – усмехнулся Грош. – Ну и меня отравили – да только не до конца, видимо. Я очнулся – тебя схватил и тикать… Хорошо, что хозяйка по делам отлучилась…

Он нервно хихикнул, и я понял, что за его бравадой скрывается самый обыкновенный страх.

– Непонятно… – повторил я. – Если это действительно был яд Мортис – у нас не оставалось ни малейшего шанса. Это один из самых смертельных ядов… Значит, что-то у этой шаманши не вышло…

– Посолить забыла, когда яд готовила, – ехидно предположил Грош.

Я пропустил это мимо ушей, растерянно ощупывая себя, будто все еще не веря в собственное спасение. Рука наткнулась на что-то и сама извлекла из складок одежды маленький предмет.

Зуб дракона.

– Может, это спасло меня? – проговорил я, разглядывая сверкающий жемчугом зуб. – Вроде оберега? Да нет, я ведь все равно потерял чувства…

Грош посмотрел на меня, и улыбка сползла с его физиономии. Он полез за пазуху и извлек небольшой предмет. Сказал задумчиво:

– Оберег, говоришь?

В руках он вертел тот самый гномий амулет с изумрудом посередке. В моих глазах эта небольшая вещица обрела вдруг новое значение, разом перевернув мое отношение к рукотворным предметам.

Это там, на тихих окраинах, вещи имеют простое, раз и навсегда установленное назначение. Коса – чтобы косить, топор – чтобы рубить, драгоценный камень – чтобы украшать перстень лорда.

Здесь же, на просторах Невендаара, никогда нельзя быть уверенным, что предмет, случайно найденный или находящийся в чьих-то руках, не несет в себе скрытую силу. Это и пугало, и заставляло сердце биться чаще, намекая на то, что все здесь насквозь пропитано магией…

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – медленно спросил Грош.

– Да, – уверенно сказал я. – Этот амулет уберег тебя от смертельного яда. А заодно и меня – когда ты волок меня на себе от этой милой, гостеприимной женщины…

– Надо же… – произнес Грош, разглядывая амулет. Потом хитро улыбнулся и сказал, пряча вещицу обратно. – Я же говорил – здесь есть чем поживиться!..

– Сдается, ты поживился этим еще до того, как мы ступили на земли Империи, – заметил я.