Проклятые кровью - Иви Берне

Водя по изображению Михаила на экране ногтем, она бормотала:

— Очень хорошо. Плохо, что я оказалась перед необходимостью убить тебя.

Он выбрал именно этот момент, чтобы взглянуть непосредственно в камеру. Прямо ей в глаза. Алия убрала руку от экрана.

Ее помощница произнесла:

— Госпожа Адад? Господин Фостин и господин Сильвер уже здесь.

Михаил продолжал смотреть в глазок камеры. Ее не покидало чувство, что он следит за ней своими странными глазами. Алия выключила монитор, раздражаясь, что ее могла испугать подобная уловка. Она проверила свои ножи и откинулась назад в кресле.

— Впускай их.

Когда Михаил вошел через дверь, раздувая ветром занавески, температура воздуха снизилась. Его взгляд вбирал в себя все мельчайшие детали в комнате, запоминая расположение, рассматривая кормильцев, Доминика, повисшего Фрэнка, впитывая эту информацию для дальнейшего использования.

Алия встала, чтобы поприветствовать его. Она почувствовала его власть, позволяя ей дрожью пройтись по всему ее телу, подобно кошке, которую погладили против шерсти.

Их глаза встретились и сцепились взглядами, напрямую, без камеры. Ей не бросали вызов так непосредственно, в течении долгого времени.

В течение одного мгновения, она бросила на него взгляд, представив того милого юношу, который, целуя ее, улыбался. А был ли он таковым на самом деле? А была ли она той самой девушкой? В некотором роде, вполне возможно. Где-то в другом измерении. Бабочки запорхали у нее в животе, память интуитивно напомнила о том времени, когда он ее волновал. Она поборола в себе это тревожное чувство. Сентиментальность была опасным удовольствием.

— Князь, — сказала она, наклонив голову, не опуская глаз.

Она использовала имя, по которому он был известен в кругу своих людей.

— Княгиня, — ответил он, этот высокомерный взгляд, руки, сложенные перед собой, его выражение, как у церковного святого.

То, что он использовал женский почетный титул, заставило ее улыбнуться. Это была достаточно уродливая ухмылка. По факту, она тоже была Князем. Она не была ни чьей принцессой.

— Чем обязана, столь неожиданному визиту?

Михаил жестом указал на своего адвоката. Алия вообще забыла о его существовании, но он присутствовал, человек стоял слева от Михаила в сером скромном костюме. Он вышел вперед с письмом, запечатанным темным парафином, и опустил его на стол.

— Госпожа Адад, я прибыл, чтобы подтвердить, что это заявление, данное под присягой Натальей Фостин и подтвержденное Советом матерей, как подлинное предсказание.

— Что, черт возьми, это означает?

Теперь она должна позвонить своим адвокатам, чтобы узнать. Она не касалась письма.

Михаил приподнял рукав своего пальто, раскрывая странный фигурный обруч на правой руке — нет, скорее тонкий смоленый трос, обвивавший его руку. Она зашипела, поскольку признала в этом магию. Как служба безопасности допустила подобное?

Дерьмо. Надеясь на чудо, она подвинула палец ноги к аварийной кнопке. Доминик посмотрев на нее, вопросительно приподняв бровь. Она сделала незаметный сигнал "ждать" одним пальцем.

— Алия Адад, я объявляю Вам, что согласно подлинности видения отныне Вы принадлежите мне, мы связаны судьбою и кровью…

И затем она поняла. Он не приехал, чтобы убить ее, он приехал, чтобы жениться на ней.

— Черт, ты издеваешься надо мной.

Михаил не колебался. Он продолжил повествование. Существовало, наверное, какое-то правило, по которому он был должен сообщить все это ей до конца, а Михаил был из тех, кто никогда не нарушает правила. И это было даже не предложение, как она поняла, а некое предъявление требований.

— Эта веревка, произведение волшебного мастерства, символизирует нерушимые узы брака.

Веревка была живая, разматывая сама себя, она скользнула в виде петли между его протянутыми руками. Краем глаза она заметила, как Доминик напрягся, готовый кинуться при ее малейшем жесте. Она также знала, что Михаил мог убить его одним единственным ударом. И служба безопасности не поможет.

Она должна была уйти отсюда. Убрать Михаила от ее людей, и получить некоторое расстояние между собой и той веревкой. Только так она могла с ним справиться.

— Это гарантирует Ваше подчинение мне как невесты…

Говоря это, он двинулся по направлению к ней. Она толкнула стол, откидывая его к ногам Михаила, и стала отходить назад. В ту же секунду, прежде чем он успел опомниться, она выбежала из своего офиса, вниз по коридору к центральной лестнице, надеясь, что Доминик не будет его задерживать.

У ее здания имелась широкая центральная лестница с изгибающими дубовыми перилами, которая сводила все три этажа вниз к вестибюлю, покрытому мрамором. Полностью обогнув лестницу, она перепрыгнула через перила и удачно приземлилась внизу. Приземлившись на первом этаже, она глубоко наклонилась и прыгнула к выходу. Там никого не было. Служба безопасности ушла, вестибюль был тихий, как могила.

Точно также открыв двери, Михаил приземлился именно там, где и она. Он появился несколько позднее, чем она ожидала, и это означало, что он потратил секунду или две на Доминика. Бог проклянет его.

Когда он соскочил с колен, она вытащила из-за талии два ножа и кинула их, целясь ему в лицо. Первый он блокировал предплечьем, а второй оставил порез на уровне его волос.

Она выбежала на освещенный огнями Бульвар Сансет. Босая и одетая в джинсы, она вбежала прямо в еле двигающийся, в субботнюю ночь, поток машин и вспрыгнула на капот первой, оказавшейся на ее пути. Он прыгнул на другую. Перепрыгивая машины, они пересекали бульвар, крики, сигналы и вспышки фотокамер сопровождали их на протяжении всего пути.

Она добралась до противоположного тротуара, вспрыгнула на низкую крышу и покачнулась всем телом, вытянув ноги, упираясь пальцами ног, как гимнаст. Он был прямо за ней, его руки зацепились за крышу как раз тогда, когда она подтянула свою ногу, так близко, что его пальцы задели ее спину, через тонкую шелковую блузку, вызывая мурашки на коже.

В то время, пока он покачивался из стороны в сторону, она уже была на две крыши впереди, ожидая его, именно там, где хотела.

Михаил прыжком преодолел разделяющее их расстояние, и замер, позволяя вибрации под его ногами утихнуть. Алия ждала его стройная и высокая, ее длинные черные волосы развевались и путались на ветру.

Давным-давно он хорошо ее знал, и он слышал, какой она стала с тех пор. Но ничто не могло подготовить его к тому, что он увидится с ней лицом к лицу. Или к тому, что он захочет ее так сильно.