Золото Монтесумы - Икста Мюррей

Попятившись назад и упершись в одиноко стоящий стеллаж с книгами, я ощутила, как громко колотится у меня сердце. Марко придвинулся ко мне так близко, что можно было почувствовать запах его дорогого одеколона. Сердце мое судорожно забилось, когда я вдруг заметила слезы в его черных глазах.

— О Боже!

— Да, видно, я себя выдал. Это наша семейная слабость. Я не умею скрывать боль.

— Вы… Вы его… Полковника…

— Да, Лола, я единственный сын Виктора Морено.

Слезы продолжали струиться по его щекам, и он раздраженно смахнул их рукой, но солоноватая влага прилипла к пальцам.

— Убирайтесь прочь! Пошли вон отсюда! — закричала я.

— Да, я, конечно, уйду, но только с вами. Ах вы, несчастная полукровка! — По его дрожащим губам я видела, как он старается овладеть собой. — Вы должны радоваться, что принимаете участие в деле. Сото-Релада не солгал, когда говорил, что вы, Лола, не подведете меня. С вашей помощью золото будет найдено! Прекрасное представление! — Он передразнил меня. — На латинском языке Версипеллис значит «меняющий шкуру»! Не окажись леди такой знающей и умной, я сделал бы с ней то же самое, что она поспела сотворить с моим несчастным отцом!

Выхватив письмо у Антонио, я принялась кричать:

— На помощь! Помогите!

Но куда там! Марко грубо ухватил меня за талию… Мы сцепились и рухнули на ковер, задев столик, бутылка опрокинулась и залила пол красной жидкостью, похожей на кровь. Я отчаянно пыталась вырваться, высоко подняв руку с зажатым в ней письмом, чтобы не испачкать его вином. Марко схватил меня за шею и с силой дернул назад.

— Пустите!

— Блазеж! — заорал он.

Рыжий в один прыжок оказался рядом и схватил меня своими громадными лапищами. Вдруг, будто из-под земли, вырос Белый Бык. Его устрашающий вид привел меня в ужас. Придя в крайнее возбуждение и тяжело дыша, он блуждающим взглядом подыскивал подходящий предмет, который помог бы ему выплеснуть адреналин. Заметив в углу стеллаж с книгами, Бык мгновенно оказался рядом с ним, резким движением выхватил с полки несколько старинных фолиантов и стал швырять их в стену.

— Идиот, не порть книги! — прошипел Марко.

Доменико сразу остановился, безвольно уронив руки, и тупо уставился на Рыжего.

— Успокойся, — сказал ему Блазеж.

Он кивнул:

— Да, прошу прощения, босс.

— Бога ради! Пойди захвати ее паспорт, он у нее в папке в большой комнате.

— Есть, сэр.

Рыжий поставил меня на ноги и почти вынес на улицу, где уже наступили сумерки. Поскольку торговля книгами не очень прибыльный бизнес, я сняла для «Красного льва» недорогое помещение в тихом тупике на выезде из делового района. Пока меня запихивали на заднее сиденье серебристого четырехдверного «мерседеса», на улице не появилось ни одного доброго самаритянина.

— Помогите! На помощь!

Марко зажал мой рот ладонью и навалился на меня, не давая взбрыкнуть.

— Черт побери! Ну и история! — рассмеялся он. — Лола. Ло-ла! Моя мошенница, стервочка! Успокойтесь. Так будет лучше. Я понимаю, что немного разозлился, мы повздорили, и мне захотелось свернуть вам шею — и я сделал бы это! Если бы вы меня выслушали, то сами непременно умоляли бы, чтобы я забрал вас с собой на эти небольшие каникулы. — Он повернул голову к Блазежу: — Может, лучше накачать ее наркотиками?

Я стала громко кричать, но так как все стекла в салоне были подняты, то от моего крика только заложило уши.

Он ударил меня по щеке, отчего в моей голове зашумело, потом вкатил еще одну пощечину.

— Едем скорее! — заорал он Доменико.

Мое лицо пылало от побоев. Двигатель взревел, и машина понеслась по погруженным в сумерки улицам в сторону аэропорта.

Глава 4

Мы мчались с такой скоростью, что уличные огни только мелькали за окнами. Через двадцать минут мы были в аэропорту.

— Отпустите меня! — закричала я, продолжая крепко сжимать в руке письмо Антонио Медичи. — Выпустите меня отсюда!

Я оглянулась и увидела какого-то мужчину, отходившего от своего автомобиля. Когда я опять попыталась позвать на помощь, Марко с силой прижал меня к себе, как будто обнимал, и прошипел мне на ухо:

— Лола, выслушайте меня.

— Я не желаю разговаривать с безумным убийцей.

— С безумным?! Ну, это уж слишком! — Он слегка шлепнул меня по щеке, чтобы привести в себя. — Да, прилетев из Франции на Антигуа на похороны отца, я напился до чертиков. Валялся в луже, по горло накачавшись бренди, и безутешно рыдал о своем папочке. Он был ужасным человеком, но я все равно горевал о нем. Я любил его. — Помолчав, он сказал уже более спокойно: — Все его любили. Коллеги моего отца заявили, что он не должен остаться неотомщенным. Я хотел было убить вас и всю вашу семейку, понимаете? Как в настоящей греческой трагедии. И я легко мог это сделать, потому что смолоду перенял от полковника науку убивать.

— Не сомневаюсь!

— О, во время войны мы славно повеселились! Но после смерти отца я погрузился в такую тяжелую депрессию, что мне было наплевать, сгнили вы все в могиле или нет. Я улетел в Амстердам, а оттуда в Париж, где пристрастился к абсенту. Не скажу, что в Европе руки у меня оставались «чистыми», но я понял, что больше не обладаю склонностью отца… серьезно разбираться с проблемами.

— Но теперь все будет по-другому, приятель, — заверил Блазеж. — Постарайся с ней разобраться, иначе она доставит нам в аэропорту кучу неприятностей.

— Не думаю, что Лола захочет пробудить во мне зверя. — Марко, угрожающе засопев, нагнулся к самому моему лицу. — Я совершил ошибку, открыв ей, кто я такой, просто у меня сдали нервы.

— Вы решили похитить меня?

— Это мы еще посмотрим… Я полон оптимизма относительно вашего будущего. Понимаете, Лола, я на вас «поставил» и думаю, вы сполна оправдаете мои расчеты. А я игрок, верно, Блазеж?

Тот выразительно воздел руки:

— Приятель, в Монте-Карло ты не вылезал из-за стола!

— Скоро мы вернемся туда, и я думаю, что мне снова повезет.

— Идите вы к… — заговорила я.

— Да замолчите же! — сердито оборвал он меня. — Дайте мне договорить. Я уже сказал, что на Антигуа, будучи в депрессии, только и думал о том, чтобы взорвать вас всех или самому застрелиться. Мне было так тошно, что дальше некуда, но потом кое-что произошло.

Марко слегка боднул меня головой, ожидая, чтобы я догадаюсь.

— Вы наткнулись на это письмо.

— Правильно. Я встретил мистера Сото-Реладу, и вот — оно в ваших цепких пальчиках. Полтора года я пытался разгадать загадку. Надо признаться, мои поиски не были безрезультатны. Но этого недостаточно! А я стремился узнать все, абсолютно все! Мой отец пытался устроить судьбу всей страны по своему усмотрению, и если бы я нашел это золото, то, возможно, я смог бы искупить грехи, почему бы нет? И закончить его дело.