Золото Монтесумы - Икста Мюррей

— Если не ошибаюсь, то для того, чтобы найти этот клад, достаточно будет разгадать небольшую шараду, головоломку, — продолжал он. — Правда, разгадка может привести к весьма тяжелым и даже опасным последствиям. В письме Антонио Медичи утверждает, что присвоил себе сокровища Кортеса, вернее, Монтесумы, перевез их в Италию и, потратив лишь небольшую часть, спрятал остальное в каком-то тайнике, снабдив его своеобразной западней для своего племянника Козимо I, герцога Флорентийского. Вероятно, вы знаете, что Козимо был весьма удачливым завоевателем, он расширил владения Флоренции, подчинив себе Сиену. Он принадлежал к тому типу людей, которых по праву называют хищниками. Возможно, герцог не очень хорошо относился к Антонио, не отличавшемуся крепким здоровьем и силой и бывшему, по существу, инвалидом. Ведь он, кажется, страдал от какой-то серьезной болезни.

— Да, его здоровье было ослаблено тяжелой патологией. Никто точно не знает, в чем она выражалась, правда, ходили слухи…

— Верно! Слухи о том, что он был оборотнем. Как бы то ни было, Антонио пытался излечиться от своего заболевания при помощи алхимии. Видимо, он страдал какой-то формой психического расстройства. Вместе с тем сохранились рассказы его современников, что иногда ему удавалось превращаться в какую-то дикую черную собаку, если только этому можно верить.

— Возможно, но нельзя забывать о том, что люди в эпоху Ренессанса были еще крайне суеверными.

— Понятно. Так вот, не знаю, был ли он обычным человеком или суперменом, но в уме ему никак не откажешь. В этих бумагах Антонио Медичи говорит, что составил карту Италии, по которой можно найти место, где находится сокровище. Хотел бы я изучить эту карту, да только не знаю, где ее искать. Еще в письме сообщается ключ к тому, как найти тайник. Вообще, судя по общему смыслу и тону письма, поиски сокровища представляются делом крайне опасным. Но мне не удалось расшифровать эти загадки. Интересно, справитесь ли с ними вы, разумеется, в том случае, если будет подтверждена подлинность рукописи. Как видите, работа предстоит большая и весьма сложная. — Он повернулся к своим спутникам: — Как думаешь, Блазеж, она сможет нам помочь?

— Если вы так считаете, сэр, — ответил Рыжий по-испански с заметным чешским акцентом.

— А ты, Доменико, что думаешь?

— Он согласен, — снова пробурчал Рыжий.

— Он что, сам не может сказать?

— Я ничего в этом не понимаю, Марко, — сухо ответил Белый Бык.

— Гм-м… Жаль будет, если эта загадка ее не заинтересует. — И он снова покачал передо мной обернутым в шелк пакетом.

Я нервно дотронулась до своего обручального кольца, как если бы надеялась, что оно поможет мне, и все-таки шагнула к Марко.

— Ого, она уже идет! Кажется, она готова рискнуть! — Марко попятился и спрятал коробку за спиной, затем отступил еще на шаг. — Да, ребята, похоже, мне удалось ее заинтересовать.

Я остановилась перед ним, стараясь заглянуть ему за спину, чтобы увидеть приманку. Протянув руку, я попыталась схватить ее, но безуспешно. Марко остановил меня, однако с улыбкой.

— Дайте взглянуть на письмо, — сказала я нервно. — Ну, перестаньте же, дайте его мне.

— Попалась! — удовлетворенно пробормотал он.

Выхватив у Марко сверток, я распаковала его и обнаружила внутри обычную картонную коробку.

С бьющимся от волнения сердцем я открыла ее. Там находилась папка, завернутая для сохранности в мягкую серебристую ткань. В ней лежали какие-то записи.

В сложенном пополам плотном листе бумаги я обнаружила несколько очень тонких, хрупких на вид и древних страниц из какого-то неизвестного мне манускрипта. Я бережно расправила их.

Текст был написан от руки изящным почерком со множеством росчерков и завитушек. На некоторых страницах виднелись остатки сломанного сургуча. Я сложила письмо, совместив края, и передо мной возникла старинная печать с геральдическим изображением волка, вставшего на задние лапы.

Со временем чернила на этих страницах выцвели и стали голубовато-серыми, но изящное начертание букв соответствовало каноническим прописям итальянского языка эпохи Средневековья. К счастью, я свободно владела им.

Испытывая глубокое благоговение, я держала эту драгоценность — древний текст, исполненный такой красоты и изящества, которые мне приходилось видеть лишь у мастеров каллиграфии времен Ренессанса.

Находясь в состоянии священного трепета, я просто пожирала глазами старинное послание.

— Кажется, вы находите его интересным, — тихо засмеялся Марко.

Глава 2

«Дорогой сэр, я очень надеюсь, что Вы находитесь в добром здравии, и предлагаю ознакомиться с прилагаемым письмом, представляющим подлинный раритет.

Если у Вас возникли проблемы с переводом или какие-то иные вопросы, прошу не стесняться и немедленно звонить мне в любое время. Помните, что Сото-Релада всегда к Вашим услугам и готов исполнить любой, даже самый трудный заказ!

(Нижеприведенное письмо переведено со староитальянского языка Лолой Санчес, позволившей себе некоторые поэтические вольности.)

1 июня 1554 года

Венеция

Мой дорогой племянник Козимо, герцог Флорентийский!

Я пишу это послание в ответ на просьбу о финансовой поддержке, необходимой для осуществления овладевшей тобой совершенно вздорной затеи — сражения против Сиены. Твое стремление к бряцанию оружием весьма меня огорчило, поскольку я считаю эту войну противоречащей здравому смыслу, о чем не раз говорил. Мы могли бы обсудить это, если бы ты удостоил меня аудиенции. Когда я виделся с тобой в последний раз? Тогда, когда был изгнан из Флоренции вместе с женой Софией. Кажется, это было в двадцатых годах, вскоре после возвращения из Америки. Всего несколько месяцев мы наслаждались роскошью фамильного дворца. Я часто вспоминаю великолепный зал для трапез, полный таинственности и чарующей красоты: сверкающие позолотой фризы с фигурами дев, тайные ходы, фреску «Похищение Прозерпины.» — все эти изящные произведения искусства, которые я выписывал из других стран и бережно хранил. Особенно мне хочется отметить одну милую вещицу, а именно — карту Италии в замечательном исполнении Понтормо.

Я являлся, по сути, пленником, мне позволялось лишь после ужина уединяться в лаборатории и заниматься там поиском лекарства от моего недуга, так мучившего меня.