Призрак Адора - Том Шервуд

Бык и Тонна тихо и мирно коротали время. А человек в одну из ночей встал и вышел из хижины. После маленькой трудной прогулки он лежал и снова, невидимый в темноте, улыбался. Днём же он по-прежнему не открывал глаз, медленно глотал вливаемые в него бульон и подслащённую воду.

Когда Бык и Тонна, прикончив запасы, отправились к Мадагаскарским торговцам на своей старенькой шлюпке, человек устроил себе праздник. Голый, костлявый, с косматыми, завшивевшими волосами и бородой, он спустился, дрожа от слабости, к подножию островка, сполз в тёплую морскую воду и блаженно вытянулся. Подняться наверх ему уже не хватило сил, и он заночевал здесь же, на берегу.

Ещё через неделю, когда друзья вновь убрались с острова, их пациент взялся за дело по-настоящему. К тому времени он знал уже все их нехитрые тайны. Немного поработав лопатой и заступом, он выволок на свет и притащил к хижине два больших сундука. Сбив замки, он вывалил в общую кучу содержимое. Отбросив в сторону одежду и разные, более или менее ценные безделушки, он отделил оружие. Выбрал самый, на его взгляд, хорошо закалённый клинок и целый час оттачивал его на широком, тонкого зерна, бруске. После этого он отдыхал. Сидел, щурился на солнце, перетирал в пальцах отросшие косицы бороды, рассматривал вшей, копошащихся в их прядях. Отдохнув, он вынес из хижины горшок с остатками масла, густо намазал им лицо и голову. После этого доведённым до бритвенной остроты клинком он сбрил с себя все волосы. Вечером высек огня, собрал остатки еды и покушал.

Весь следующий день он гулял по лесочку, купался, валялся на горячем песке. Иногда, замерев и прижмурив глаза, он всматривался в какую-то одному ему видимую даль, грустно улыбался, трогал рукой свои круглые шрамы. Морской воздух, сухой и солёный, вкатывался в грудь, тёк по жилам, сушил и зализывал раны.

Через два дня, заметив появившуюся вдали точку шлюпки, он ещё раз побрился, вымылся горячей водой и натянул на себя самую лучшую и богатую, какая только нашлась в сундуках, одежду.

Поднявшиеся по тропинке друзья-пираты, не дойдя до хижины десятка шагов, остановились, поражённые, замерли. Смуглый, бритый, в роскошной одежде человек сидел у небольшого костерка и шевелил его кончиком шпаги. Он не успел произнести заготовленное приветствие. У тех, кому он собирался сказать доброе словцо, привычка и сноровка взяли своё: сбросив с плеч на землю корзины, они выхватили ножи, раздались чуть в стороны, пригнулись.

– И всё-таки я приветствую вас, джентльмены, – спокойно проговорил человек. – Тебя, Оливер. Тебя, Матиуш. Подходите, присаживайтесь у огонька.

Подчиняясь его невидимой силе, разбойники сделали несколько шагов, затем, словно опомнившись, остановились, растерянно переглянулись. Матиуш расслабил руку; кончик ножа дрогнул и опустился. Оливер, наоборот, перехватил свой поудобнее, мягкими, отработанными в частых схватках шажками потёк вперёд.

– Глупец, – спокойно произнёс человек. – Ты видишь, что одежда на мне – из ваших сундуков? Ты помнишь, что там было кое-что ещё?

С этими словами он извлёк засунутый сзади за пояс пистолет и умелым, коротким движением направил его точно в середину широкой груди Оливера. Тот, словно споткнувшись, врос в землю, замер в каких-то трёх шагах.

– Вот и хорошо, – миролюбиво продолжил человек. – Подходите, присаживайтесь…

Бык растерянно оглянулся на товарища, поднял обмякшую руку, озадаченно почесал кончиком ножа волосы под шляпой, а человек отвёл от его груди ствол, качнул им приглашающе в сторону костра, и Оливер, поймав опытным взглядом этот жест, коротко, без замаха, от головы, сильным вращением туловища метнул свой тяжёлый и длинный нож. Но не он один знал толк в этом блескучем, скруглённом движении плеча. В ответ на почти не видимый взмах руки человек лёгким рывком сдёрнул в сторону своё туловище и голову – ровно настолько, чтобы нож, обдав ухо волной воздуха, мелькнул и звякнул о камень стены за спиной.

– Нравится тебе твоя шляпа, Оливер? – на секунду скривившись от боли в лопнувшей кожице, стягивавшей едва заросшие шрамы, проговорил человек и, подняв руку, выстрелил.

Метнулся в лицо бросавшего плотный клуб дыма, но за миг до этого пуля сшибла с его головы самодельный меховой колпак с широкими мохнатыми полями. Бык побагровел, попятился, но через секунду повернулся к Тонне и заорал:

– Дай мне нож! Скорее, пока у него пистолет разряжен!

Он почти силой выхватил нож из руки товарища и вновь решительно и упрямо развернулся к противнику. Тот лишь покачал головой:

– Разве в сундуках был только один пистолет?

Новый ствол был уже оснащён взведённым курком и, как в первый раз, смотрел точно в грудь.

– Только что ты пытался убить меня, а я сохранил тебе жизнь, – без злости, негромко, но с какой-то смутительной силой в голосе проговорил странный человек. – Мы были бы квиты: когда-то ты спас мою жизнь у Чагоса, а я только что не взял твою. Но ты снова нападаешь, и это уже не входит в счёт. Поэтому сейчас я тебя убью. Что ты так побледнел? Смерть – это пустяк. Не предавайся волнению чрезмерно, в ушах зазвенит. А мне нужно, чтобы ты дослушал. Убью тебя сейчас, если ты не встанешь на колени и не дашь слово весь остаток своей жизни подчиняться мне и слушаться всегда и во всём. Клятва мне не нужна. Одно лишь твоё слово, этого будет достаточно. Вот так всё просто. Выбирай…

И человек переступил, развернул плечи в линию, поправил руку. Палец придавил скобу.

– Считать до трёх я не буду. Решай мгновенно.

Скоба сдвинулась с места.

– Э-эх, дьявол, – простонал Бык и ткнулся коленями в землю. – Даю слово, – торопливо проговорил он, – до конца моих дней подчиняться тебе, кто бы ты ни был…

– Стив моё имя, – сказал человек и кивнул Тонне: – Ты тоже.

Тонна тяжело опустился рядом с товарищем и повторил только что сказанное им. Стив подошёл, шпагой с закопчённым остриём коснулся плеча каждого и очень серьёзно сказал:

– Будь я король, вы сейчас посвящены были бы в рыцари. Но я всего лишь капитан, хотя и довольно живучий. Так что вы пока не рыцари, а моя личная армия. Встаньте и идите к костру.

Он повернулся к пиратам спиной, прошёл на своё место. Те, как во сне, медленно встали, подтащили к костру разбитые безнадёжно корзины. Устроились напротив, сидели, подавленно молчали.

– Откуда ты взялся здесь, капитан? – не выдержал Тонна. – Не по воде же пришёл?

– Конечно нет, – ответил Стив, подцепляя на кончик шпаги кусок выпавшего из корзины акульего мяса. – Я так думаю, что это вы привезли меня сюда.

– Мы-ы?!

– Ну да. Привезли, лечили, если только это можно назвать лечением, строили на мой счёт свои планы. Это же я валялся здесь, в хижине, столько дней и ночей.