Мост Вечности - Катерина Сергеевна Снежная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наверху два крыла, разделенные еще одной барной стойкой. Направо вип-комнаты, танцпол.
– Я девушку ищу. Русоволосая, молодая очень. Соней зовут. Не видела?
Девушка бармен оказалась приветливее. Подмигнула мне и поставила протертый стакан на стойку.
– Она на танцполе.
На душе отлегло, по крайней мере, не в вип-зоне. Стало немного свободнее дышать. С вип-зоной я совершенно не представляла, что делать. Во-первых, там охрана, и они вряд ли меня пропустят. Во-вторых, приват, есть приват. Гнев арктика, грозил обернуться неприятностями.
Я огляделась. Юлия говорила, что здесь самое настоящее гнездо разврата. Человеку, приведшему сюда впервые, в голову не придет сравнить это место ни с гнездом, ни с развратом. Обстановка не вязалась с понятиями ночных клубов. Все кругом из дерева, покрытого красным лаком, резного, местами золоченного. Под ногами паркет. Люстры из хрусталя, узорами свисающие с высоченного потолка, стены в лепнине. Если бы не музыка. Если бы не несколько мужчин, развалившихся за винтажными столиками на диванчиках, обтянутых тканью цвета крови. Величественное впечатление. Красиво, как в церкви.
Мужские взгляды праздно гуляли по спутницам напротив. По их прелестям. Ползли по мне. Они обнимали доступных девушек развязано, вольно. В воздухе висела расслабленность в дозировке «ненасытно хочется и интенсивно можется». А то, что эти господа ублажат свои прихоти, сомневаться не приходилось.
– Только это, – остановила меня барменша, когда я двинулась в указанную сторону. – У нее счет большой.
– Насколько?
Вот оно. Оно самое. То дерьмо, в которое втянула меня Сонька. Девушка протянула бумажку с указанием счета. Она с ума сошла?
– Как?
– Не знаешь что ли? – девушка взяла стакан, начала его натирать ленивыми движениями. – Заказывает десять коктейлей на всю компанию и все.
В моей голове быстро произошел расчет.
– Он что, золотой?
Та мрачно усмехнулась.
– У кого какой карман. Жидкие шарики из золота, молекулярка, в янтарной фольге и настоящее шампанское. Не шампунь.
Я сердито сунула чек в задний карман джинсов, направилась на танцпол. Дверь в зал оказалась тяжеленной. Не слушалась. Или это силы ушли от отчаянья. С трудом открыв, я нырнула в прокуренное, туманное помещение в серых и сизых тонах.
Сверху обрушивался звук. В волне трендовой музыки, тонуло все. Плотный дым сигарет, запахи разгоряченных тел, колоритные софиты. Почва плыла под ногами от резкой смены обстановки.
В центре потолка, в дыму, сиял дискошар в отражениях и бликах лазерных зеленых, красных, синих лучей. На середине танцпола отплясывали люди.
Вдоль стены я дошла до бара. Распихав сидящих у стойки девиц, протиснулась к бармену.
– Девушку ищу. Блондинку, – стараясь пересилить музыку, перекрикивала я. Передала ему чек. Показала фото на телефоне. Тот понял, указал в сторону сокрытую дымом, в глубине зала. Пришлось протискивается далее. И там я заметила ее.
Соня сидела, раздетая до трусов, с расстегнутым лифчиком, на коленях у мужика. Оседлав его, она демонстрировала всем зад и спину, прикрытую золотистыми локонами. Смеялась, запрокидывая голову, и покачивалась, как поплавок, вихляя грудью туда-сюда.
Мужские руки крепко держали ее за талию, позволяя выплясывать, возбуждать собравшихся развязным поведением. Рядом сидели еще четверо мужчин и две нетрезвые девушки.
Мои глаза округлились. Краска, какая осталась на лице, нервно сбежала вниз, в район поджилок. И те задрожали.
Гуй Ли, мой отчим.
Ноги подкосились от надвигающегося апокалипсиса. От перспектив. Фигуры арктиков настолько спортивные, что сомневаться в их физическом превосходстве не приходится. Словно в клетке с хищниками. Хотя все знали неписаную истину, трогать нас не будут. С чужими девушками они только обнимашки устраивают. А что там происходит в их собственных гаремах и домах, никто не знает. Но я-то знаю, чем все всегда заканчивается. Я помнила пустой взгляд матери. Так странно, не помню лица, но ощущение… И то, как он когда-то смотрел на меня. Искал сходство между нами.
– Соня, – позвала я, в ужасе оценивая происходящее.
Та обернулась и не узнала меня. Взгляд мутный, с поволокой. Сколько нужно выпить, чтобы не помнить? Ничего не помнить.
– Соня!
Арктик сдвинулся в сторону.
– Ты кто такая?
Меня затрясло. Я вцепилась в хромированные перила, отделяющие нас от более низкого уровня столиков. И чувства углубились, находясь на крайней точке натянутости. Передаваясь телу дрянным ослаблением. Он не узнал меня. Не узнал.
– Я ее сестра. Соня, одевайся.
Она совсем не реагировала на мои призывы, слишком пьяная, не в себе. И рядом нет одежды. А мое сердце колотится так, что готово взорваться.
– Иди отсюда, сестра, – посоветовал один из арктиков.
– Попросить, чтобы тебя вышвырнули?
– Я отсюда не уйду. Без нее, – я их не боюсь, ни капельки. – А если вышвырнете, вызову полицию. Соня!
Заорала я громко. Она встрепенулась, пришла в себя.
– У-у-у, Сима. Ты? – глупая улыбка расплылась на лице.
– Одевайся!
– Вали подобру своей дорогой. Она моя.
Угрожать арктикам – последнее дело. Более того, я была уверена, что они меня уже не раз просмотрели и проанализировали на внутренний настрой. Опасные, они не умеют читать мыслей, но здорово читают лица людей, их настроение, побуждения. Я же дрожу, как осиновый лист на ветру, а нужна твердая уверенность. Кто-то из них оскалился.
– Ну смотри-ка, бесстрашная бабца.
И рискую. Мне нужен арктик, и нужны обнимашки. Но здесь, в этом месте, клуб кишит ими. Их так много, и все разгоряченные алкоголем и полной безнаказанностью.
– Она мне звонила. Я смогу доказать, что вы держите ее силой. Есть запись.
Мои слова им не понравились. Ой, как не понравились.
– Послушай, красавица, – протянул бывший дядя, на коленях которого, сидела «сестра». – Я выкупил ее долг. Так что придется отработать.
Этого еще не хватало. Выкупил он долг. Соня пьяно хихикнула, покачиваясь, и лифчик съехал с одной груди, держась на плече за счет лямки. Теперь все окружающие пялились на открывшийся сосок, с азартом поглядывая на вторую чашку. Свалится или как? Впечатление, что это все, что мужчин интересует в данный момент. А я так, муха, мешающая развлечению.
– Не хватило денег, – сообщила Соня, хмельно улыбнувшись дяде. – А Гуй Ли опл-а-а-а-а-т-и-и-и-л.
– Я отдам утром долг. Пару часов ничего не изменят. Соня пошли.
Попыталась схватить ее за руку, но Гуй Ли ловко поддернул ее. Соня чуть не навернулась, но выскользнула из моих пальцев. Продолжив сидеть на мужских коленях. И, похоже, совсем ничего не ощущая.
– Закончила? Деньги нужны немедля. И знаешь, у тебя такое знакомое лицо. Мы с тобой раньше встречались?
Музыка, грохот, кажется, я вязла во всем этом. За что мне ухватиться? Мало того, что меня трясет от увиденного. Я готова расплакаться от бессилия. Я же вижу по всем пятерым. Они мне ее не отдадут. Это же не кролик.
Не отдадут. Гуй Ли поднял хищный взгляд и сложил губы в улыбке полного превосходства. Господи, и я жила в его доме, называла дядей. Хорошо, что
