Жизнь ни за что. Книга первая - Алексей Сухих

Доходили до Лёньки и антисталинские стихи:

Товарищ Сталин, Вы большой учёный.В языкознанье самый корифей.А я простой советский заключённый,Не коммунист и даже не еврей.

То дождь, то снег, то мошкара над намиА мы в тайге, с утра и до утра.Вы здесь из искры раздували пламя!Спасибо Вам! Я греюсь у костра.

Сегодня хоронили двух марксистов.Тела их крыли алым кумачом.Один из них был правым уклонистом,Другой, как оказалось, не причём.

Когда в Кремле в своей партийной кепкеВы на страну кидаете свой взгляд.Мы рубим лес по-сталински, а щепки?А щепки во все стороны летят.13

– Ну и что, – сказал Юра Коротков, выслушав стихи. – Очень хорошо написано. Но раз поэт попался, то сам и виноват. Совсем не виноватых не бывает.

Подростки гордились своей страной, победительницей свирепого фашизма. Каждый бывший фронтовик был для них героем, достойным подражания. И бедность, и трудности их не пугали. Они были патриотами своей страны и верили, что подрастут и построят всё как надо. И песня из патриотического кинофильма о юных нахимовцах, который в новые времена обложили бы ненавистью с «восемнадцати разных сторон»14 была программной для них.

Простор голубой. Земля за кормой.Реет гордо на мачте флаг отчизны родной.Вперёд мы идём. И с пути не свернём,Потому что мы Сталина имя в сердцах своих несём!

И смерть Сталина была для них самым глубоким человеческим горем.

Две аксиомы школьника Леонида Сугробина:

Поп Гапон не провокатор;

Лаврентий Берия не английский шпион.

Время не останавливается. На место Сталина председателем Совмина был назначен Маленков. И малыши на уроках часами учились выговаривать сложное имя Георгия Максимилиановича Маленкова. Место Сталина в партии было так значимо, что одного человека взамен поставить было невозможно и руководство партией было возложено на президиум ЦК и секретарей ЦК. Одним из секретарей избрали Хрущёва. Его имя выговаривать было легко – Никита Сергеевич. Было проведено очередное весеннее снижение цен. И народ успокоился. Власть есть, работа есть, жизнь есть. Ничего не изменилось. Но это было не так

1953 год. В руководстве страны и партии был обнаружен английский шпион Лаврентий Павлович Берия, первый заместитель председателя Совмина заведовавший внутренней и внешней безопасностью государства и член политбюро КПСС. Берию «обнаружили», арестовали и быстренько убили без суда в подвалах штаба Московского военного округа. И Лёнька задумался первый раз: зачем одному из руководителей мощнейшего государства быть чьим-то шпионом… Но промолчал, когда на комсомольском собрании обсуждался этот вопрос. Заговорил с отцом, но Иван Макарович не стал рассуждать и ушёл от разговора на эту тему, сказав только, что в тридцатые годы уже всякое бывало.

1953 год. В августе на полигоне под Семипалатинском был выполнен взрыв первой советской термоядерной бомбы. Руководил подготовкой бомбы как и всеми работами по созданию ядерного оружия, начиная от добычи урана, организации НИИ, КБ и массы прочих объектов Л. Берия.

1953 год. Закончилась трёхлетняя война в Корее между севером и югом. Северу помогал Китай и СССР, югу помогали США и их союзники. Война в Корее была полигоном, где СССР и США мерялись силами в предверии войны глобальной, которая всем обывателям казалась неизбежной. Создание водородной бомбы в СССР охладило американских политиков, и предполагаемая война на уничтожении Советского Союза не состоялась. А в Корее противники согласились на ничью.

1953 год. Арестован, осуждён за растраты и заключён во Владимирский централ генерал-лейтенант авиации Василий Сталин, сын Иосифа. Это была прямая месть Хрущёва умершему кормчему.

1954, март. Вышло постановление ЦК КПСС об освоении целинных и залежных земель.

1955 год. Подготавливая себя к единоличной власти, Хрущёв подковёрными играми принуждает Г.М.Маленкова, самую крупную фигуру того периода, уйти с поста председателя Совета Министров. Г. Маленков назначается на малозначащую должность министра электростанций. С 8 февраля 1955 года премьером назначается Н. А. Булганин, кадровый военный.

И весной 1954 года по велению Никиты Сергеевича, который организовал за это время для себя должность первого секретаря, помчались эшелоны на восток с молодым народом и техникой осваивать под посев пшеницы степные просторы Казахстана и Алтая. А Лёньку и других школьников послали сеять кукурузу квадратно-гнездовым способом в ручную в пригородном совхозе. Что там делали на востоке – было далеко и непонятно. Но, навозившись с кукурузой в весенней грязи, Лёнька не выдержал и на классном собрании заявил, что согласно изучаемым в школе наукам, кукуруза выше воронежских широт по-нормальному не растёт. Его пожурили, но кукуруза и в районе, и в области не только не выросла, но и во многих местах даже не взошла. Но в стране занимал верховные позиции новый вождь – «Наш Никита Сергеевич». А раз вождь велел сеять кукурузу руками школьников, которые отбирали по три – пять кукурузных зёрнышек и укладывали их в ямки, значит так и надо. Вождь не ошибается. Народ обозвал его «кукурузником», но исполнял приказания, так как был приучен подчиняться вождю, хотя ещё не понимал, что место и человек совсем не одно и то же и вождь вождю рознь. И не лез народ «в бутылку», разве что ворчал за выпивкой в кругу семьи или близких знакомых. И Лёнька только к тридцати годам разобрался, что такое целина, когда побывал там два раза. И разобрался так же в том, в какую пропасть кинул Хрущёв сельское хозяйство освоением этой целины.

Жизнь в деревне после разрушительной войны едва теплилась без мужика и вообще без всего. Деревню срочно надо было спасать. Но Хрущёв выдумал освоение новых земель как панацею от всех продовольственных бед. А целинные земли в зоне неуверенного земледелия оказались «чёрной дырой»15, куда посыпались триллионы бюджетных денег и человеческих трудовых ресурсов без какой-либо значимой отдачи. Страна осталась без хлеба, а стационарная традиционная деревня с вековой историей осталась без крестьянина. Деловой мужик покинул брошенную властями землю и ушёл.

А ведь даже половины денег, вложенных в целину до 60-го года хватило бы на оснащению деревни машинно-тракторной техникой, на электрификацию деревни, на постройку по- современному оснащённых ферм по всем направлениям, дорог, цехов для ремонта техники, больниц, школ и жилья. И не ушёл бы мужик. А страна получила бы и мясо, и молоко, и масло. Но этого не произошло. И хотя до девяностого года освоенные целинные земли как-то обрабатывались, сельское хозяйство угасало. А с приходом капитализма оказалось, что на заброшенной российской земле выгоднее ничего не делать, и продовольствие ввозить из-за рубежа. И восемьдесят процентов пахотных земель заросло кустарником. Но это произошло потом.

А Лёнька? Лёнька верил, что всё исправиться руками его поколения и выполнял наказ родителей. Он учился.

II

По традиции предучебный сбор проводился в школе 30 августа. День был солнечный, тёплый. Когда Леонид Сугробин, молодой человек шестнадцати с половиной лет, десятиклассник, подошёл к школе, площадка перед парадным входом искрилась разноцветьем ярких летних одеяний, ослепительными улыбками на загорелых лицах, звонким смехом неукротимой и непобедимой молодости. За два с половиной месяца летних каникул все подросли, окрепли, а десятиклассники превратились в настоящих взрослых людей. И из мальчишек и девчонок, стали рослыми, сильными юношами и пленительными девушками с загадочным блеском в глазах. Молодые люди были в тщательно отутюженных брюках и до блеска начищенных ботинках. Девушки в туфельках на каблучках и взрослыми причёсками на головках. Все стояли группками по пять – шесть человек, и вели дипломатические беседы, с интересом и некоторой ревностью оглядывая друг друга. Леонид в это лето ни с кем не встречался и не рыбачил. Ему очень были нужны часы и фотоаппарат. В скромном семейном бюджете деньги на эти цели не планировались. И он упросил отца взять его на работу в строительную бригаду. Отец частенько бригадирил в «диких» бригадах, собиравшихся из таких же, как он трудоспособных инвалидов, которым закон не разрешал работать на предприятиях. Обычно эти бригады работали на частника. Но в этом году по плану вождя область полностью охватили кукурузными посадками, а промышленные предприятия обязали создать к концу лета в колхозах хранилища под так называемую «зелёную кукурузную массу», которой предполагалось вдоволь кормить коров и надоить вдоволь молока. Рабочих для такого дела не хватало и власти в это лето «диких» не преследовали. А плотников набирали потому, что в «средних» верхах, очевидно, понимали временность кукурузной кампании и хранилища запроектировали также временные из дерева. Так Леонид сразу после экзаменов оказался в селе в двадцати пяти километрах по прямой линии от города, и пробыл он там два месяца безвыездно. На побывку домой рассчитывать не приходилось. Ни дорог шоссейных, ни транспорта в то время не было. Да и бригада работала без выходных от зари до зари. И только раз в неделю позволяла себе послеобеденную баньку.