Грязными руками - Сартр Жан-Поль Шарль Эмар

Жессика. Трудно приходится?

Жорж. Мужу вашему это бы не по душе пришлось, уж больно он деликатного сложения. Мы-то привычные. Горе в том, что у нас и комнаты нет, чтобы отдохнуть. В саду долго не проторчишь, приходится весь день сидеть в прихожей.

Нагибается и заглядывает под кровать.

Уго. Что вы ищете?

Жорж. Тут крысы водятся. (Встает.)

Уго. Нашли?

Жорж. Нет.

Уго. Ну и хорошо.

Пауза.

Жессика. Как же это вы оставили хозяина одного? Не боитесь, что с ним случится беда, если вас долго не будет?

Слик. Там Леон остался. (Показывая на телефон.) Если что- нибудь произойдет, он позвонит.

Пауза. Уго встает, бледный и взволнованный. Жессика тоже встает.

Уго. Симпатяги, верно?

Жессика. Чудесные ребята.

Уго. А сложение у них какое!

Жессика. Как шкафы! Вы будете тремя неразлучными друзьями. Мой муж обожает убийц. Он сам мечтает стать убийцей.

Слик. Это ему не подойдет. Он создан для того, чтобы быть секретарем.

Уго. Мы, точно, поладим. Я буду мозгом, Жессика глазами, а вы мускулами. Пощупай их мускулы, Жессика! (Щупает.) Железные! Пощупай.

Жессика. Но, может, господину Жоржу неприятно.

Жорж (напряженно). Да мне все равно.

Уго. Видишь, он в восторге. Пощупай, Жессика, пощупай. (Жессика щупает.) Железные, правда?

Жессика. Стальные.

Уго. Давайте мы перейдем на ты.

Слик. Давай, приятель!

Жессика. Так мило с вашей стороны, что вы пришли нас повидать.

Слик. Это нам приятно, да, Жорж?

Жорж. Нам особенно приятно видеть, как вы счастливы.

Жессика. Вам теперь будет о чем поговорить в вашей прихожей.

Слик. Конечно, и ночью мы будем вспоминать: «Им там тепло, он обнимает свою женушку».

Жорж. Это нас приободрит.

Уго (открывая дверь). Приходите еще как к себе домой.

Слик. Сейчас мы уйдем. Уйдем тут же. Только выполним одну формальность.

Уго. Какую формальность?

Слик. Комнату обыщем.

Уго. Нет.

Жорж. Как нет?

Уго. Обыска не будет.

Слик. Не ерепенься, дурачок, у нас есть приказ.

Уго. Чей приказ?

Слик. Хёдерера.

Уго. Хёдерер вам приказал произвести обыск в моей комнате?

Жорж. Не валяй дурака, приятель. Тебе же сказано: нас предупредили, что на днях не миновать заварухи. Сам понимаешь, никак нельзя не обшарить карманов у всех входящих. Может, у тебя там граната или еще что похуже, хоть я и не думаю, что ты такой уж любитель пострелять.

Уго. Я спрашиваю, отдал ли Хёдерер конкретный приказ обыскать именно мои вещи?

Слик (Жоржу). Приказал... его вещи?

Жорж. Да, приказал.

Слик. Здесь всех вновь прибывших обыскивают. Таково правило. Ничего не поделаешь.

Уго. А меня вы обыскивать не будете. Сделайте исключение. Ничего не поделаешь.

Жорж. Ты разве не партийный?

Уго. Партийный.

Жорж. Как же тебя ничему не научили? Ты что, не знаешь, что такое приказ?

Уго. Это я знаю не хуже вас.

Слик. Тебе неизвестно, что приказы надо выполнять?

Уго. Известно.

Слик. Ну так как?

Уго. Я уважаю приказы, но себя самого я тоже уважаю и не собираюсь подчиняться идиотским распоряжениям, которые ставят меня в смешное положение.

Слик. Это ты так думаешь. Скажи-ка, Жорж, ты себя уважаешь?

Жорж. Вроде нет. Иначе я бы знал. А ты, Слик?

Слик. Что я, псих? Чтобы себя уважать, нужно быть по меньшей мере секретарем.

Уго. Бедняги! Если я вступил в партию, то именно для того, чтобы когда-нибудь все люди, секретари или нет, получили на это право.

Жорж. Пусть он замолчит, Слик, не то я разревусь. Мы, парень, вступили в партию потому, что нам надоело подыхать с голоду.

Слик. И для того, чтобы все такие, как мы, имели что пожрать.

Жорж. Хватит болтать, Слик. Открой-ка это для начала.

Уго. Ты не посмеешь.

Слик. Я не посмею, дружок? А как ты мне помешаешь?

Уго. Я не могу драться с паровым катком, но, если ты только протянешь свою лапу, мы сегодня же уедем и Хёдереру придется искать нового секретаря.

Жорж. Подумаешь, испугал! Да я таких секретарей...

Уго. Ну что ж, обыскивай, если не боишься, валяй!

Жорж чешет голову. Жессика, очень спокойная во время всей сцены, подходит к ним.

Жессика. Почему бы не позвонить Хёдереру?

Слик. Хёдереру?

Жессика. Он вас рассудит.

Жорж и Слик переглядываются.

Жорж. Это можно. (Идет к телефону, снимает трубку и набирает номер.) Алло, Леон? Пойди скажи старику, что парень кочевряжится. Что? Да так, разговорчики. (Возвращается к Слику.) Он пошел говорить со стариком.

Слик. Ладно. Только давай так, Жорж. Мне сам Хёдерер нравится, но если он вздумает сделать исключение для этого буржуйского сынка, тогда как всех других обшаривали да ощупывали, даже почтальона, я потребую расчета.

Жорж. Согласен. Или ему придется потерпеть, или мы уйдем отсюда.

Слик. Может, я себя не уважаю, но и у меня есть гордость.

Уго. Очень может быть, дружище, но если сам Хёдерер отдаст приказ провести обыск, я через пять минут уеду из этого дома.

Жорж. Слик!

Слик. Что?

Жорж. Тебе не кажется, что этот господин смахивает на аристократа?

Уго. Жессика!

Жессика. Что?

Уго. Тебе не кажется, что эти господа смахивают на дубины?

Слик (идет к нему и кладет руку ему на плечо). Полегче, приятель, если мы дубины, то и отдубасить тебя сумеем.

Входит Хёдерер.

СЦЕНА III

Те же, Хёдерер.

Хёдерер. Почему меня побеспокоили?

Слик отступает на шаг.

Слик. Он не хочет, чтобы его обыскивали.

Хёдерер. Не хочет?

Уго. Если вы им позволите делать обыск, я уеду, вот все.

Жорж. А если ты отменишь приказ, уедем мы.

Хёдерер. Садитесь. (Все нехотя садятся.) Кстати, Уго, можешь ко мне обращаться на ты. У нас здесь все на ты.

Берет со спинки кресла трусики и пару чулок и собирается положить их на постель.

Жессика. Разрешите? (Забирает у него вещи, комкает и бросает на кровать, не сходя с места.)

Хёдерер. Как тебя зовут?

Жессика. Вы и женщин называете на ты?

Хёдерер. Да.

Жессика. Придется привыкать. Мое имя Жессика.

Хёдерер (пристально смотрит на нее). Я думал, ты уродина.

Жессика. Извините.

Хёдерер (продолжая смотреть на нее). Да, жаль.

Жессика. Может, мне обрить голову?

Хёдерер (все смотрит на нее). Не стоит. (Отходит.) Они из-за тебя чуть не подрались?

Жессика. Пока до этого не дошло.

Хёдерер. Будем надеяться, и не дойдет. (Садится в кресло.) Не в обыске дело.

Слик. Мы...

Хёдерер. Обыск не имеет никакого значения. Мы об этом еще поговорим. (Слику.) Что случилось? В чем вы его упрекаете? Он слишком хорошо одет? Говорит как пишет?