Расклад рун - Джеймс Хайнс

Вирджиния тоже прислушалась. Дому было около семидесяти лет – даже кот не смог бы пройти по его неровному полу так, чтобы не заскрипели старые доски, – и все же слышно ничего не было: ни шагов, ни шороха одежды, ни дыхания. Она попыталась взять себя в руки, наклонилась к краю кровати, потянулась за фонариком, лежавшим рядом с кроватью на столике, и за бейсбольной битой, которую на всякий случай тоже держала рядом с кроватью. Затем повернулась, опустила ноги на пол и, отбросив одеяло, встала.

Некоторое время Вирджиния не отходила от кровати, делая глубокие вдохи, чтобы немного успокоиться, прислушивалась к тишине, помахивая битой, словно примеряясь к ней. Это была детская бита, алюминиевая, прохладная и гладкая на ощупь, короткая, но очень удобная для того, чтобы орудовать ею одной рукой и причинить противнику довольно серьезные увечья. Вирджиния давно – еще задолго до переезда в Техас – решила для себя, что, если кому-то удастся проникнуть в ее дом, она не станет ждать, пока негодяй к ней приблизится.

На цыпочках Вирджиния прошла по темной комнате и, прижавшись спиной к стене, проскользнула в маленький коридорчик, откуда были видны кухня и гостиная. Крошечный электронный таймер на плите тоже отключился, однако сквозь боковую дверь Вирджиния увидела, что свет на веранде соседей горит.

У всех есть электричество, а у нее почему-то нет.

Она выждала мгновение, чтобы проверить, не вызовет ли ее передвижение какую-либо реакцию, затем вытянула руку с фонарем и включила его. Не очень яркий желтоватый луч упал на пол гостиной, и она быстро перевела его на входную дверь, потом на письменный стол, на испачканный сажей прямоугольник камина и остановила на шкафу с бумагами. Рядом со шкафом никого не было, и, казалось, к нему никто не прикасался с того самого времени, когда она положила туда свою статью. Еще крепче сжав в руке биту, Вирджиния прокралась из коридора в гостиную, продолжая освещать фонарем комнату, диван, кресло, одну из стереоколонок. И снова никого… Гостиная была пуста.

Она перевела дух и опустила биту. Затем направила свет фонаря в сторону кухни, уже понимая, что результат будет тот же – в кухне никого. Если бы кто-то прошел туда из гостиной, обязательно зазвенела бы стеклянная дверь, а она ничего подобного не слышала. Вирджиния опустила фонарь и осторожно вернулась в гостиную. Ее окончательно успокоил звук половиц, скрипевших под босыми ногами.

Вирджиния выглянула в окна, расположенные с южной и восточной стороны здания. Они были закрыты. Сквозь центральное окно она увидела роскошную панораму университета и деловой части городка.

Вирджиния безуспешно попыталась включить верхний свет и настольную лампу, прошла к шкафу с бумагами и, прежде чем окончательно положить биту на письменный стол, внимательно оглянулась по сторонам. Ручка верхнего ящика показалась ей необычно холодной на ощупь, почти такой, какой бывает бутылка содовой, только что вытащенная из морозильника. Вирджиния медленно выдвинула ящик, удивляясь тому, что старается вести себя как можно тише в собственном доме. Когда она направила луч фонаря внутрь ящика, то была сразу же поражена странным ощущением резкого порыва холодного ветра по полу. Вирджиния быстро захлопнула ящик, схватила биту и круто развернулась, направив свет фонаря прямо перед собой. Никого. Все вокруг было неподвижно. С битой в руке она проверила входную дверь и окна, ища источник внезапного сквозняка, – все было надежно закрыто и заперто.

Вирджиния вернулась и открыла ящик. Ручка была все еще холодной, и ей показалось, что из самого ящика вырвался порыв сырого ветра в тот момент, когда она склонилась над ящиком и посветила внутрь фонариком. Ты сходишь с ума, сказала она себе. Рукопись как ни в чем не бывало лежала на том самом месте, куда она ее положила. Вирджиния прикусила губу, удивляясь собственной паранойе. Несмотря на то что с вечера она попыталась вести себя подобно Скарлет О'Хара, тем не менее, ложась спать, она не смогла избавиться от тяжелых мыслей о Викторе Карсвелле и довела себя до такого состояния, в котором ей стало чудиться, будто он каким-то образом проник в дом и похитил ее бумаги.

– Успокойся, детка, – пробормотала она.

Если бы Карсвеллу понадобилась ее рукопись, за последние несколько месяцев он уже несколько раз смог бы снять копию. А возможно, и снял.

Для большей уверенности Вирджиния закрыла ящик на замок. Выключив фонарик и захватив биту, зашлепала по скрипучему полу обратно в спальню. Наверное, Лиззи все-таки права: она пытается сохранить свое достоинство слишком высокой ценой, навлекая на себя гнев Карсвелла. Пусть ставит свое имя на статье.

Вирджиния вошла в коридор, чувствуя, как от внезапного облегчения проходит весь ее гнев на Карсвелла, и тут услышала в спальне шуршание.

Она застыла на месте и снова подняла биту. Что-то двигалось у нее на постели. Это совершенно невозможно, подумала Вирджиния. Если бы кто-то пробрался в спальню, она наверняка бы услышала.

Несколько мгновений она колебалась, покачиваясь на пятках; ей страшно захотелось выбежать из дома, пойти к соседям и вызвать полицию. Кое-как поборов страх, Вирджиния прошла в маленький коридорчик и посмотрела в приоткрытую дверь спальни. Шорох стал громче, что-то двигалось среди простыней и одеял.

Вирджиния тяжело и шумно выдохнула и вошла в комнату.

– Сэм! – воскликнула она. – Это ты, балбес?

Вирджиния подняла фонарик, и в то же мгновение кот издал долгое, жуткое шипение. На голове у Вирджинии зашевелились волосы, все внутри нее сжалось: шипение доносилось из-за ее спины, из коридора. Сэма в спальне не было. А в ее постели находилось что-то еще.

Вирджиния застыла, чувствуя, что не в силах двинуться с места. Тем не менее она направила фонарь в сторону кровати и увидела, как простыни и одеяла столбом поднялись вверх. У Вирджинии от ужаса перехватило дыхание, она не могла даже кричать. Под постельным бельем будто стоял человек, воздевший руки к небесам.

И тут белье вдруг поднялось над кроватью и повисло в воздухе. Фигура, скрытая под простынями, медленно поворачивалась из стороны в сторону, наклонив голову и размахивая руками, словно что-то нащупывая. Вирджиния едва могла дышать, тем не менее каким-то образом ей удалось отступить за дверь. Половицы заскрипели у нее под ногами, и внезапно нечто, скрывавшееся под простынями, подняло голову, и Вирджиния увидела, как простыня скомкалась в некое подобие лица – нечеловеческого и неописуемо злобного.

Внезапным плавным движением нечто бросилось на нее, размахивая руками, задрапированными в постельное белье. Вирджиния вскрикнула и выронила фонарь. Он покатился по полу, хаотически освещая разные углы комнаты и придавая всему происходящему какой-то калейдоскопический облик. Страшный лик, проступающий сквозь складки простыни, ринулся на Вирджинию, руки под простыней пытались схватить ее. Вирджиния шнырнула бейсбольную биту и услышала, как та с громким стуком покатилась по полу. Уголок простыни скользнул по лицу Вирджинии, и она в полуобморочном состоянии упала на пол, лихорадочно пытаясь отползти, скрыться от этого кошмара, спрятаться где-нибудь в коридоре.

Фонарь все еще катился по полу, и луч его вращался странным обезумевшим прожектором, выхватывая из темноты разные участки комнаты. Единственное, что видела Вирджиния, был жуткий силуэт, паривший над ней. Она отскочила и больно ударилась головой о дверь ванной. Кот скорчился в углу коридора рядом с ней, шипя и скаля клыки во вращающейся полосе света от фонаря. Вирджиния нащупала за спиной ручку двери в ванную, распахнула ее и буквально вкатилась на кафельный пол. Как только дверь ванной хлопнула по стене, нечто бросилось к Вирджинии, с жутким шуршанием волоча за собой простыни.

Из последних сил Вирджиния рванулась в коридор, схватила орущего кота, влетела в ванную и захлопнула за собой дверь. Сэм истошно вопил и царапал ее, наконец ему удалось вырваться, он прыгнул в ванну и сразу же забрался за занавеску. Вирджиния прижалась спиной к двери, твердо упершись ногами в пол. Но ноги в носках скользили, поэтому ей ничего не оставалось, как содрать носки и вновь прислониться к двери, упершись босыми ногами в холодный и скользкий кафель. Сердце ее неистово колотилось, дыхание с хрипом вырывалось из груди, Вирджиния зажмурилась и стала ждать очередного наступления.

Ничего не происходило. Она затаила дыхание, прислушалась. Сердцебиение заглушало почти все звуки. Сквозь матовое рифленое стекло окна ванной проникал скупой, тусклый свет. В коридоре ничего не двигалось. Вирджиния немного ослабила упор, нащупала замок на двери и начала медленно его поворачивать, пока не услышала щелчок. После этого она опустилась на пол, глубоко вздохнула и потеряла сознание.

6

На следующее утро Вирджиния открыла глаза и обнаружила, что лежит нос к носу с собственным котом, жалобно ноющим на расстоянии шести дюймов от нее. Вирджиния прижималась щекой к скользкому кафелю, и на столь близком расстоянии Сэм казался громадным и страшным – с широченными глазами, длинными и острыми клыками. Вирджиния инстинктивно дернулась назад и больно ударилась о дверь ванной. Она застонала, выругалась и села, потирая затылок.