Семицвет: молодость богов. Части 1-2 - Святослав Зайцев

— Конечно, мелочи. — признался он в том, в чем сам себе боялся признаваться. — Все поржут и забудут.

— И, тем не менее, не хочешь признаваться?

— Нет. Тем не менее, не хочу.

— Ну ладно, как скажешь. Упрашивать не буду.

Он радостно поставила ногу на твердую почву. Перед ними раскинулся лес. А дальше — вожделенные холмы. Алексей запрыгал от счастья. И уже совершенно не стесняясь, стал пританцовывать и напевать песенки — все, какие мог вспомнить. Лиза недолго думала и стала прыгать вместе с ним.

Смотрелось комично. Он тоже не выдержал и стал смеяться. Вдоволь напрыгавшись, они пошли к холмам. Даже обувь надевать не хотелось. И они не надели. Хотелось наслаждаться каждым шагом по твердой земле, чувствовать мелкую травку соснового леса.

И как-то само собой Алексей вспомнил, как надо поступать, если сильно боишься сделать шаг, а надо.

— В общем, знаете, я хочу поступать в военную академию. — Смело отбарабанил он.

Лиза остановилась и обернулась.

— И что, это и есть твоя тайна?

— Да, Лиза. Это моя тайна. — Ну конечно. Ему тут же стало стыдно за смелость. — Вы же никому не скажите? — спросил он жалобно.

— Конечно, не скажу. — Сказала она. У Алексея отлегло. — Но… Подожди, ты хочешь поступать на военную кафедру?

— Ну да.

— Ты хоть понимаешь, как это тяжело?

— Да.

— И ты готов ко всем испытаниям, готов просиживать ночами за учебником, лететь и подавать резюме, заявление писать от руки?

— Да. Вылет завтра утром.

— Так вот почему ты так настаивал на том, что бы мы шли дальше!

— Да.

— Алексей, ты глупец. Ты полный псих. У тебя мозгов не больше чем у… А, какая разница.

Ну да. Конечно. Она его не понимала. Ну и пусть. Зато она веселая. И немного странная.

— Да, я глупец. — Буркнул он.

— Да, глупец. Тебе следовало рассказать мне об этом сразу. Я бы никуда не поехала, мы бы не застряли в этом болоте, и вообще не потащила тебя в это путешествие. Тебе же нужно сидеть дома и готовиться.

— Что? — он даже поперхнулся. Она вовсе не против! Он не поверил. Он второй раз ей не верил. Нет, она шутит, так не бывает. Она сейчас возьмет и начнет ржать над ним. Но вместо этого Лиза продолжила:

— Тебе нужен самый лучший репетитор, какого только можно найти, спортзал — и не подвальная качалка, а дорогой и специализированный, с хорошим тренером. На все про все — считанные месяцы, приступать нужно срочно. А ты, как идиот, потащился на эту прогулку.

— Вы и вправду думаете, что у меня получится?

— Да какая разница, что я думаю? Я куратор, я не имею права осуждать или предполагать. Я обязана помогать. И поверь мне на слово, если я взялась помогать, я из тебя выжму все силы, буду стоять над душой круглые сутки, но заставлю тебя выучить все дисциплины и поступить.

Неожиданно она остановилась, развернулась и встала перед ним, смотря свысока и положив руки на пояс. Выглядело забавно — боевая девица. Алексей даже рассмеялся. Она тоже прыснула.

— Так! Серьезнее, Прошин. Я тебе сейчас серьезный вопрос задам. Ты серьезен?

— Да, Лиза. Я вас слушаю.

— Ты смышленый и шустрый. И не по годам амбициозный. И я помогу тебе подготовиться к экзаменам. Но только если ты официально примешь мою помощь при всех свидетелях — а их тут много. Холмы, деревья, утки, камыши и даже это болото, чудом сохранившее наши жизни. Это серьезные свидетели. Ты принимаешь мою помощь?

Она протянула руку.

— Вы же никому не расскажите? — жалобно спросил он.

— Да какая разница? Ты принимаешь мою помощь или нет? — спросила она громче. Он робко пожал её руку. Она неожиданно стиснула её так, что стало больно.

— Я почетный имперский куратор. Ни один из моих учеников, принявших мою помощь, не проваливал экзаменов. И обратного пути нет.

Алексей сжал её ладонь со всей дури. Всю неуверенность как рукой сняло, и он, с легкостью осознал, что обратного пути действительно нет.

Он застонал и зажмурился. Мышцы болели так, что он даже не мог подняться с кровати. А будильник звенел не переставая. Пришлось опереться руками и медленно встать. Устал, словно и не спал вовсе, а все болело так, что он едва двигаться мог. Его марш-бросок под тяжеленым рюкзаком сказался как-то слишком быстро. А после двух часов сна чувствовал дикую слабость и даже растерянность.

Накануне он до ночи заполнял с Лизой анкету.

Первым делом Лиза устроила Алексею разнос за то, что тот выдрал страницы из книги. Это был уже поздний вечер. Лазарев и Витя их дождались там, где и договорились, немного посетовали, что те припоздали, и уже начали беспокоиться… Но ни Алексей, ни Лиза, ни слова не сказали им о болоте. Даже, словом не обмолвились. И эта игра в волшебность делала пережитое таинственным и волшебным.

И вот, они добрались до школы и сидели в аудитории. Лиза изучала сайт минобороны, Алексей — инструкцию к спрею против солнечных ожогов.

— Никогда не смей вырывать листы из книг. — сказала она наставительным тоном. Очень таким важным. — Никогда. Понял? Это раньше так можно было поступать. Особенно с книгами о новых технологиях — они же устаревают мигом, их рвать на куски можно было. Кофеем заливать, комментарии на полях оставлять. А вот художественные книги — совсем другое дело. Они не так быстро устаревают. Да что говорить — некоторые художественные книги по десять тысяч лет живут!

— Ну-ну, — подумалось Алексею. Где это она бумажную книгу такой давности нашла? Но спорить он не стал.

— А некоторые, — не унималась Лиза, войдя в роль поучительницы. — Устаревают и забываются через десять лет после их выпуска. Понял? Есть книги, которые до сих пор на бумаге издают. И твоя книга не исключение. Хотя, конечно, я рада, что ты готов пойти на все ради мечты… Так! — произнесла она, подняв палец. — Опять это «так». Каждый раз, когда Лиза говорил свое фирменное «так», она резко собиралась, выпрямлялась, и все вокруг начинали суетиться с деловым видом. Выглядело комично.

— Писать руками ты, я так понимаю, не умеешь. Это проблема. И у нас есть только один выход. Это хорошо, когда есть выход, даже если он один. Знаешь, что это такое? — она достала карандаш и ластик.

— Карандаш и ластик.

— Именно. Ты заполняешь от руки, печатными буквами, я проверяю, корректирую, затем ты берешь ластик и исправляешь. Затем я снова проверяю, снова корректирую, ты снова исправляешь. И так — до тех пор, пока я не буду довольна. Затем. — она достала перьевую ручку, — ты обведешь все это ручкой, так аккуратно, как только сможешь. А я пока буду разбираться с тем, как за полгода научить тебя трехлетней программе по математики и заставить писать руками, так как экзамен по математике в военной академии проходит письменно…

…он отключил будильник. Настроение было не самым лучшим. Однако душу грело то, что Лиза все-таки согласилась ему помогать. Недоступная, агрессивная, злорадная, быстрая и резкая — вот её бы точно в военную академию без экзаменов взяли. И сразу на передовую. Третья тренировочная война «Империя-Ирландия», счет четыре-три, агент влияния Елизаветта Петровна едет на танке, выслеживая противника и что-то орет в рацию, держа в одной руке бинокль, в другой — прицел пушки. А рация что — в третьей руке? Не… Пусть рация тогда будет… В общем, клево, что она ему помогать согласилась. И не просто согласилась — а даже как-то слишком рьяно согласилась. Ему даже стало страшновато.

Но, к стыду признаваясь, заполнить самостоятельно анкету он бы точно не смог. Так что все, что случилось — было не зря.

Будильник звенел не переставая. Светало. Мама (а он заставил себя называть Свету мамой) приготовила ему кофе и сварила два яйца. Зевнула и ушла спать. В теплую кроватку. Алексей ей искренне позавидовал. Ровно в полпятого он вышел из квартиры, спустился на первый этаж и был встречен Лизой, как и договаривались. Она тоже была сонной и не в духе. И зевала не переставая. Алексей решил её особенно не дергать — от греха подальше — и всю дорогу молчал.

Ровно в полшестого он сел на внутренний имперский самолет, чтобы вылететь в столицу. Охраннику не очень понравилось, что он летит один, но закон позволял детям летать в одиночку с 12ти лет. Так что, сказать он ничего не смог, однако отзвонился участковому его района и что-то сообщил по телефону. Потом что-то выслушал в ответ, покивал, сделал записи, проверил их документы и, не переставая в чем-то сомневаться, проводил обоих на посадку.

— Ну что, дальше ты сам. Обратный самолет вылетает вечером. Общественный транспорт для тебя бесплатный, еда тоже. Если что — сразу звони мне. И не забудь, чтобы отоспаться у тебя будет только завтрашний день. А потом — держись. Будешь сидеть за партой по десять часов в день без перерыва и выходных.

Лиза зевнула.

Он кивнул и бегом, через ступеньку рванулся по трапу.