Секреты Микеланджело: Найти себя в работе и жизни - Крис Уайднер

— То есть? — Том все еще не улавливал сути.

— Подумай чуть-чуть. Как ты думаешь, у многих ли людей глубоко в душе таятся мечты?

— Думаю, у всех.

— Вот! У всех. А теперь скажи, у многих ли эти мечты воплощаются в жизнь? Многие ли хотя бы пытаются воплотить их?

— Гораздо меньше.

— Открою тебе один секрет. Буквально единицы, считанные единицы, мой друг, пытаются вдохнуть в них жизнь. Да, все мечтают. Мне даже кажется, что мы, люди, рождаемся мечтателями. Строим планы, к чему-то готовимся. Но редко кто что-то делает. В этом-то и беда. Томас, ты сегодня очень многое узнал, и у меня есть еще кое-что для тебя. Твой успех зависит от того, воспользуешься ли ты тем, чему научился, или выбросишь все из головы, как бредни выжившего из ума старика. Но помни: вот этот художник может сколь угодно долго примериваться к своему камню, но если он не возьмет в руки долото, не нанесет первый удар, он никогда не создаст того прекрасного льва, который наверняка скрывается в этом камне. Он должен сделать шаг, вот в чем дело. Действие — начало любого свершения. Без него останутся лишь пустые мечты и благие намерения.

— Но почему тогда большинство людей не делает этот шаг?

— По многим причинам. Во-первых, их мечты никогда не заводят их туда, где находится то место, откуда надо начать действовать. Во-вторых, они забывают о стратегии. В-третьих, они настолько поглощены текущими делами, что им недосуг подступиться к своей мечте. Например, кто-то может мечтать о том, чтобы стать писателем, однако сейчас он имеет сто тысяч в год, ездит на служебной машине, у него есть прекрасная пенсионная страховка. Его жена — домохозяйка, а дети учатся в частной школе и берут уроки игры на фортепиано. Поэтому, если он спросит себя, готов ли он все бросить и посвятить жизнь своей мечте, то, естественно, ответ будет отрицательным.

— Как вы точно описали то, что происходит с нами на самом деле.

— Но последняя причина, возможно, самая важная. Это страх.

— Страх? Страх чего?

— Чего угодно. Всего. Страх неведомого. Например, какой страх удерживал тебя до сих пор от того, чтобы бросить работу и приступить к осуществлению своей мечты?

— Что мой отец сочтет меня идиотом. Что он окажется прав. Что у меня ничего не получится.

— Я так и думал, что ты это скажешь. Люди парализованы своими страхами, они бездействуют. Один боится неудачи, другой — лишиться возможности обеспечить семью, третий дрожит за свою репутацию. Страх перемен велик. Некоторые боятся даже успеха.

— Успеха? А его-то почему?

— А вдруг они не смогут удержать его? Не справятся с ответственностью, которую принесут слава и богатство. Чем больше высота, тем страшнее падать. Сам понимаешь, крылечко и небоскреб — это две большие разницы.

— Надо же, я никогда раньше не задумывался об этом.

— Страх, Томас, это основная преграда для тех, кто не рискует начать. Вот скажи мне, с чего ты начнешь, когда вернешься домой?

Том ненадолго задумался.

— Знаете, забавно, что вы упомянули об уроках фортепиано. Я всегда мечтал учиться музыке. Я так люблю, когда из-под чьих-то пальцев вылетают божественные звуки.

— Так почему же ты не брал уроки раньше?!

Том удивленно моргнул.

— Я думаю... Мне было страшно.

Никогда прежде такая простая мысль не приходила ему в голову.

— И чего же ты боялся?

— Боялся, что у меня не хватит способностей, чтобы играть хорошо. Боялся косых взглядов отца. Он почти всех музыкантов считает неженками и белоручками. Я подсознательно старался избегать всего, что может так или иначе вызвать его неодобрение.

— Поэтому ты так и не начал. Ты понимаешь теперь, что тебе мешал страх. Это нормально. Теперь ты во всем разобрался. И когда ты окажешься дома, ты сможешь сделать этот первый шаг, первый маленький шажок.

— Какой, например?

— Откроешь телефонный справочник, поднимешь трубку и запишешься на первый урок. Это просто! И научишься ли ты вообще играть, зависит именно от того, откроешь ли ты справочник. Ты должен взглянуть в лицо своим страхам и преодолеть их.

Том понимающе кивнул.

— Мы находим массу оправданий своему бездействию. Страх неудачи, страх того, что возраст не тот, чтобы учиться чему-то новому, страх перед неведомым и так далее. А в итоге все это ведет лишь к прозябанию и отсутствию свершений. Представь, что было бы, если 6 Микеланджело вел себя так же, как его предшественники. Если б он долго думал, что можно сделать из мрамора, но так и не приступил бы к работе. Кто знает, возможно, тот кусок камня до сих пор и лежал бы здесь. — Старик умолк, давая Тому осознать сказанное. Потом лукаво подмигнул. — И тогда мне бы нечего было тебе рассказать и нечему тебя научить.

— Это было бы ужасно. Мне очень нравятся ваши уроки! У вас остались еще?

— Да, несколько коротеньких уроков, прежде чем мы пойдем обедать. Я скоро окончательно проголодаюсь, поэтому давай поторопимся.

Глава 8. СКАЛЫВАНИЕ, ВАЯНИЕ, ШЛИФОВКА И ПОЛИРОВКА

Жизнь ваяет человека, как скульптор статую. Сначала она откалывает лишнее; затем придает форму с помощью окружающих людей и новых знаний; потом житейские бури шлифуют и сглаживают шероховатости; и тогда — и только тогда! — наступает момент полировки, и наша душа раскрывается во всей своей силе и красоте.

Пойдем со мной,— старик вывел Тома в центр мастерской, откуда проглядывалось все помещение. — Оглянись вокруг. Видишь скульптуры? Все они в разной стадии готовности. Всем им еще предстоит дальнейшая обработка, самая разная. Однако по большому счету существует лишь четыре стадии, которые проходит каждое творение скульптора от необработанного материала до окончательной формы: скалывание, ваяние, шлифовка и полировка.

— Хорошо... А что это значит для меня?

— Мне нравится представлять жизнь именно так. Бывает, что Творец откалывает от нас все лишнее, бывает, что он ваяет наши формы, а иногда он шлифует или полирует нас. Все эти стадии необходимы для создания прекрасной жизни, так же, как они необходимы для создания прекрасной скульптуры. И дело не в том, понимает ли человек суть процесса, а в том, принимает ли он его для себя. И более того, и это самое важное, может ли он влиться в него.

— Влиться?

— Да. Влиться. Принятие не значит участие, то есть мы не обязательно воспринимаем его положительно. Ключ к успеху в положительном отношении к процессу.

— Хорошо, тогда расскажите про каждую стадию.

— С удовольствием. Начнем с самой первой — со скалывания. У каждого человека есть какие-то черты, от которых просто нужно избавиться. В противном случае он рискует так никогда и не освободить своего скрытого ангела. Если хочешь создать из своей жизни шедевр силы и красоты, ты должен избавиться от шелухи, под которой прячется твоя истинная сущность. Но немногие соглашаются вливаться.

— Почему?

— Боль. Люди боятся боли. Физической. Эмоциональной. Психологической. Теряя что-то, принадлежавшее нам, даже что-то плохое, что мешает нашему движению ввысь, мы испытываем боль. Нам больно, потому что мы сроднились со своим негативом. Мы научились справляться с ним, но не можем избавиться от него полностью. Поэтому мы стремимся избегать перемен. Мы топчемся на месте, и наш ангел погибает в нас.

— Мне нужно это обдумать. Я тоже не из тех, кто любит перемены, особенно если они требуют усилий. Я понимаю, что вы говорите о страхе перемен и стремлении избежать их. Я понимаю, что сам веду себя именно так. Я просто никогда не думал, что именно это не дает мне двигаться вперед.

— Задумайся. Это очень важно, Томас. Тебе есть что скалывать, если ты хочешь достичь своих устремлений, стать тем, кем тебе суждено стать. Иначе ты никогда не сможешь явить миру своего ангела.

Старик огляделся, высматривая, на ком бы проиллюстрировать собственные слова.

— Вон видишь того молодого человека за столом, в синем халате?

— Вижу.

— Вот тебе иллюстрация к следующему уроку. Видишь, он работает другим резцом, не тем, которым отсекают от мрамора большие куски?

Том кивнул.

— Он уже приступил к собственно ваянию. Это совсем не то, что скалывание лишней породы, это тончайшее, ювелирное, трудоемкое искусство одухотворения будущей скульптуры, тех самых деталей красоты, о которых мы уже говорили. Именно на этой стадии мастер придает мрамору задуманные черты и формы. И в этом — тоже урок. Позволяя жизни делать сколы, содействуя ей в этом процессе, мы должны на освободившемся месте сформировать нечто новое.

— Но как?

— Существует много разных инструментов. У скульптора их гораздо меньше, чем у того, кто ваяет свою жизнь. На нас оказывает влияние все то, чему мы позволяем оказывать на нас влияние. Это относится и к тому, в чем мы хотим участвовать, и к тому, чего мы стремимся избежать.