Возмездие - В Лобин

- Верно, - согласился Бурков. - Но финансовые затруднения - не самое страшное. Суть проблемы, в самом общем виде, в следующем. В процессе колонизации мы встретились с рядом новых факторов, неизвестных нам ранее и требующих исследований и адекватной ответной реакции с нашей стороны. Действие этих факторов весьма подобно действию некоторого энтропийного поля. Выходит из строя техника. Люди начинают чаще болеть. Роботы сходят с ума. Случаются необъяснимые аварии. Процесс обрушивается на колонию лавинообразно, и через неделю ее приходится сворачивать.

- А что говорят энтропийщики?

- Как всегда, ведут бесплодные дискуссии. У них множество разнообразных теорий, но ни одна из них не является удовлетворительной. Но я еще не дошел до самого главного. Первый случай "энтропийной вспышки", назовем ее так, был зафиксирован два года назад, а затем их число стало стремительно расти, и сейчас приближается к ста. Вот так, за год экспоненциальный рост на порядок. А это значит, что еще через год от тысячи с небольшим колоний Комкола не останется ни одной. Поэтому и брошены на борьбу с новым явлением такие средства.

- Напоминает эпидемию, - сказал я, - в том смысле, что если причина всех этих событий одна, а логично предположить именно это, то остается констатировать, что "возбудитель болезни" может передаваться только через суперлайт. Следовательно - либо через систему космической связи, хотя лично я пока не вижу физического обоснования такому переносу, либо на борту астропланов. Необходим карантин зараженных планет.

- Увы, эта очевидная идея пришла нам в голову задолго до текущего момента и была отвергнута экспериментальным путем. То же самое и в отношении космосвязи, если только не предполагать наличие каких-то побочных каналов.

- Тогда остается единственная возможность. Скажите, Валентин Николаевич, у кого-то из наших инопланетных "друзей" было зафиксировано что-либо подобное?

- По имеющимся у меня данным - нет.

- И стало быть, все сходится на том, что "энтропийная эпидемия" происки кого-то из наших хороших знакомых?

- И к этой версии мы пришли не сейчас. Есть данные, что "эпидемией" интересуется ряд разведок. Но и в развитии данной идеи наши успехи весьма скромны. Боюсь, что это все, что я могу вам сказать по общей части из-за жестких требований режима.

- И чем я должен заниматься, исходя из обрисованной ситуации?

- Подробности вам распишут в проблемной спецгруппе, я курирую не техническую сторону дела, а, так сказать, общие вопросы безопасности. Как я понимаю, на вас ложится разработка энтропийно-устойчивых моделей колонизации и реколонизации на основе научных данных и рекомендаций наших НИИ. Вы будете возглавлять инспекторскую группу, отвечающую за сектор из пяти колонизируемых планет, среди которых есть одна, подвергшаяся заражению и пока еще ведущая борьбу, и одна, относительно которой дан неблагоприятный машинный прогноз. Ваша задача - не допустить их потери.

Затем мне долго и методично излагали детали, демонстрировали видеоролики с пораженной планеты, приводили гипотезы, расчеты, рекомендации, и снова то же самое...

Была среда, вечер. Длинный июньский день почти догорел к моменту, когда я смог отложить до завтра навалившиеся дела и уйти домой. Я пришел, бросил портфель в угол и вот уже минут пятнадцать сидел в кресле, тупо уставившись в густеющую темноту за окном. Перед глазами плясали какие-то графики, таблицы оптимизации, сводки роста показателей напряженности энтропийного поля по методике Станнера и по методике Васютина. Забросив все остальное, я продолжал входить в курс дела, третий день лишь ночуя дома.

Обеспокоенность, точнее тревога Рождественского, Буркова, вообще всех, связанных с "Альционой" мне были теперь более чем понятны. Как и необходимость ограничений на распространение сведений о программе, укутавшая ее железным занавесом тотальная секретность. Знать то, что пряталось в ее тумане оказалось не так уж приятно... Я понимал тех, кто изъял взрывоопасный материал у Марины - так было нужно для общественного спокойствия. Меня совсем перестало интересовать, откуда слышала некая Олни Лаймис про нашу программу, - порог посвященности отгородил ее от меня незримой чертой. Я с легкостью отказался от мысли увидеть еще раз эту женщину.

Но в среду вечером меня вернул к прежним проблемам поздний звонок в дверь.

Это была Олни.

Несколько мгновений я остолбенело смотрел на нее, пока она деликатно не поинтересовалась:

- Вы разрешите мне войти, Виктор Павлович?

- Прошу. Для меня ваш визит, Олни, является приятной неожиданностью, - с саркастической усмешкой произнес я.

- С вашего позволения, я сяду, - сообщила она, войдя в комнату.

- Что ты от меня хочешь? - другого вопроса мне в голову не пришло.

- Зачем так грубо, Витя? Разве ты не хотел со мною встретиться? Разве не от тебя передавал мне привет мой компьютер?

- С тех пор некоторые обстоятельства изменились.

- Это не смертельно. Тем более... - она пожала плечами, - что эти изменения не являются для меня секретом.

- Ах вот как?

- Вы удивлены, Виктор Павлович?

- Да... а впрочем, нет. Я ожидал от тебя чего-то подобного. Кстати, Олни, где ты пропадала несколько дней? Тебя не было на Земле?

- У меня удостоверение личности без ограничений на выезд, форма "A0", чем я и пользуюсь, - она мило прищурилась, соблазнительно наклонив головку и подперев рукой подбородок. Я машинально водил взглядом по ее тонкому запястью, узкой ладони, классически красивому лицу... Но я пресек стремление любоваться ею и перешел к делу:

- Насколько я понимаю, ты решила навестить меня отнюдь не из-за того, что сильно соскучилась. Так что, может, не будем тратить время на вступление и дипломатический этикет?

- Ну почему же? Почему бы мне не навестить знакомого, симпатичного мне человека просто так?

Она беззаботно рассмеялась. Все-таки что-то не нравилось мне в ее взгляде. Тот самый затаенный холод, что-то чужое и чуждое. Именно чуждое в глубине ее прекрасных глаз я не видел ни живого человеческого тепла, ни даже человеческой злости. Почему-то мне пришла в голову мысль, что Олни смотрит на меня примерно также, как я - на автомат по продаже газировки безразлично. Последнее размышление вызвало у меня вспышку злости, и я почти сорвался на крик:

- Значит, "симпатичного знакомого", черт возьми! Можешь объяснить мне наконец, откуда и зачем свалилась ты на мою голову и почему преследуешь меня уже неделю? Между прочем, мое начальство будет очень радо, если я расскажу о той, которая проявляет гипертрофированную любознательность к вещам, лежащим вне ее компетенции и полномочий! А если я тебя недооцениваю, и ты действительно такая важная птица откуда-нибудь из Комитета по Космическим Полетам, то какого черта ты надо мной издеваешься, выпытывая у меня то, что тебе намного лучше моего известно? Извини меня за резкость, Олни, но эти шахматы вслепую мне надоели, и я решительно отказываюсь продолжать игру по твоим правилам!