Ты мне не сестра (СИ) - Попова Любовь

И я бы и дальше думала, и танцевала. Танцевала и думала, если бы шумные биты не перебил мужской вопль и выстрел.

Музыка разом стихает, как и воющие от сексуального голода мужики.

Они больше не обращают на меня внимание, зато поглощены столкновением одного из клубных охранников и….

Глава 11.

— Максим! — слетаю я с шеста, не веря своим глазам. Спрыгиваю со сцены.

В его руках пистолет.

И он весьма недружелюбно настроен к голове охранника, судя по бейджику «Володи».

Вокруг уже толпятся остальные охранники. Пистолетов у них нет, но помять Максима они могут знатно.

Что он вообще забыл в дешевом стриптиз клубе. Я и устраивалась сюда, выяснив, какие именно посещает он. Чтобы наши миры никогда не пересеклись.

— Максим, — подхожу с боку, чувствую пышущее жаром от него напряжение и злобу. И страшно прикасаться к нему сейчас. Он как лезвие бритвы в сравнении с этим огромным амбалом. Маленькое, но очень опасное.

— Максим, — повторяю я уже на грани истерики, потому что конечности сводит от страха. От воспоминаний. А если его снова посадят в тюрьму. Три года назад именно эта угроза разрушила все. Он мог сесть. И чтобы его вытащить, я пошла буквально на все. Предала собственную природу и растоптала гордость. Ради него. Неужели он не помнит, неужели не понимает, что с головой окунает меня в ужас прошлого.

— Максим! Прошу тебя!

— Ты сейчас же уходишь со мной и клянешься больше здесь не появляться.

— Но я не могу так… Деньги…

— Живее, мне не терпится убить этого урода, который планирует после представления зажать тебя в углу и грубо трахнуть.

Я бросаю взгляд на Володю. Он новенький просто. Ему не объяснили, что я таскаю с собой нож и спокойно могу проткнуть яйца.

— Он от незнания, Макс. Правда, ведь? — смотрю на амбала, и тот нервно кивает.

— Мне плевать. Ты же на юрфаке. Знаешь, что незнание законов не освобождает от ответственности. Ты уходишь со мной?

— Да, — как будто у меня выбор есть.

— И клянешься здесь больше не появляться?

— Да-а, — после небольшой паузы тяну я и вдруг слышу новый выстрел.

Вздрагиваю, но вижу, что пуля пролетела в миллиметре от уха охранника и врезалась в стену бутылок за барной стойкой.

Бармен прикрывается от фонтана стекла, а Макс дает коленом поддых охраннику и жестким хватом тащит меня из –за зала.

— Мне надо вещи забрать, — вырываюсь я и почти бегу в гримерную, где как назло никого. Трусихи. Быстро умываюсь с мылом, не обращаю внимание на пощипывание глаз и начинаю пихать свои шмотки в сумку. Собираюсь высказать этому придурку все, что думаю о его выходке, но неожиданно слышу щелчок дверного замка.

Да, Господи! Он же не серьезно?

Глава 12.

Щелчок замка, как выстрел в мозг. И дыхание тут же перехватывает. Потому что одни. Потому что воздух становится густым и сладким от частого дыхания.

Он за спиной.

Даже когда его не было в моей жизни, он был там.

Незримым жгутом стягивал мою шею, не давая дышать спокойно. А теперь он снова здесь.

Настоящий. Реальный. Чужой.

Спину жжет клеймом его взгляда, а вскоре слышатся шаги.

И я пихаю в сумку вещи медленнее, словно растягивая удовольствие. От него. От ощущения зуда между лопатками. От страха того, что сейчас случится.

Я не позволю себя коснуться. Не должна.

Нам нельзя спать вместе. Тем более делать это так беспечно.

Поэтому в вещах нахожу нож. Перочинный, маленький, но очень острый. Он не раз и не два выручал меня. Сделает это снова.

Пусть только Максим попробует меня коснуться. Пусть только потребует от меня с ним трахнуться.

Но не требует. Просто стоит, чуть упираясь ягодиц стояком. Максим касается пальцем спины, ведет линию вниз, по изгибу позвоночника. Режет кожу огнем похоти и страсти. Я прикрываю глаза от острой нехватки воздуха. От терпкого наслаждения, что по венам как зараза растекается.

Легкие будто сдавили в кулаке, а в тело вонзились тысячи игл.

И мне жарко. И мне ужасно хорошо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но чтоб ы я не ощущала, я понимаю. Так нельзя. Он женат. Мы брат и сестра. Надо просто повторять себе как мантру. Он скоро будет женат. Мы брат и сестра. Именно поэтому стоит его крупной, шероховатой ладони накрыть одну половинку ягодицы, как я делаю резкий замах.

И тут же вскрикиваю. Максим только притворялся расслабленным, но очень спокойно выбил нож из моих рук.

Он только усмехается, все еще цинично и злобно, и наклоняется за ножом. Перекидывает из руки в руку, смотрит мне в глаза. Гипнотизирует. Заманивает в ловушку. Ждет, когда окончательно сдамся.

— Отобрать защиту у слабой девушки, как это по-мужски, — включаю сарказм, единственное оставшееся против него оружие.

— Резать исподтишка — как это по-женски.

— Уходи, Максим. Поговорим завтра. Или лучше… Никогда, — отступаю я на шаг, все еще смотря, как скачет из руки в руку нож.

— «Никогда» меня не устраивает, — говорит он и вдруг делает резкий бросок, приставляет нож мне к горлу. Как тогда, ночью. Сглатываю. Охреневаю. Но почему-то не боюсь. Только если растечься перед ним лужицей и молить меня поцеловать.

— Как насчет прямо сейчас?

— Ты всегда ведешь переговоры с ножом у горла? — поднимаю я брови и поддаюсь вперед, надавливаю кожей на острие. Порежет? Как будто можно сделать мне больнее. — Или я особенная?

— Не будет переговоров. Мне нужна только капитуляция…

 Он резким движением оттягивает мой лифчик и ловко перерезает посередине. Пугает и возбуждает одновременно.

 Сдергивает остатки ткани. Жадно смотрит на торчащие вершинки груди. Выкручивает пальцами, стискивает, резко шлепает.

 А я даже пошевелиться не могу. Распахиваю глаза шире, смотря на него такого строгого в своем костюме. А под ним животная мощь. Мы все носим камуфляж, но Макс в этом мастер.

 Тело в тисках, кожа словно покрыта обжигающим металлом. И он льет его и льет. Хочет дотла меня сжечь. Заковать в статую, чтобы не дергалась. Не сбежала.

 А я? Хочу накричать на него. Очень хочу. Разодрать ногтями красивое, злое лицо. Напомнить, что мы, черт возьми, в людном месте и дверь не спасет от звуков надвигающегося пиздеца.

 Но все это покрывается липким блудливым туманом по имени «безумие».

Глава 13.

Между нами. Оно поглощает. Давит на мозг. Отключает его. Инстинкты, как ползучие твари, вылезают на первый план. Окружают. Душат.

 Макс в глаза только смотрит. Но видит все тело. Еще ближе подходит, вклинивается между бедер и нажимает кончиком ножа на сосок.

 — Ты играла там в шлюху. И я не прочь показать тебе, как с ними обращаются на самом деле. Чтобы ты даже не думала больше сюда возвращаться.

 — Чувствую, хреновый из тебя воспитатель выйдет. Делаешь то, что нельзя, и меня вынуждаешь.

 Во рту пересыхает от страха и возбуждения. Что он со мной делает.

 — А мне всегда было плевать на нельзя, — рычит он и вдруг откидывает нож, хватает меня за талию и почти бросает на столик с косметикой…

 Затылком чувствую удар об зеркало, а на губах удар упругой плоти языка. Звон ширинки, как предсмертная молния и треск ткани трусов как гром.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 И меня уже трясет, когда раскаленная головка касается половых губ. Внутри мокро. Там уже прошелся ливень, а в глазах от переизбытка чувств и эмоций настоящий потоп.

 Максим прижимается лбом к моему и хватается за столешницу. Он бы мог трахнуть меня прямо здесь, но слишком щепетильный.