Детектив дальних странствий - Устинова Татьяна

– Вы здесь отдыхаете одиннадцать дней, – подал голос маленький лысый. – Важна каждая деталь.

– Понимаете, – добавила дамочка, умоляюще сложив руки, – у нас совершенно нет никакой уверенности, что чешская полиция расследует это дело. Им наверняка хотелось бы замотать его, замести под ковер.

– Мы обязаны, – подключился новичок, – провести в рамках закона альтернативное расследование.

– Уговорили, – кивнула Таня. – Но с одним условием. – Вся группа насторожилась. – Вы расскажете мне… – троица насторожилась еще больше, – …все о Николае. Кто он, что он, чем и как жил.

– Хорошо, – без колебаний кивнула дама.

– В рамках имеющихся у меня полномочий, – подтвердил лысый.

Третий, изначальный друг, собутыльник и партнер погибшего по съему девушек, за все время разговора не проронил ни слова.

Интересно, а его, этого товарища, вновь прибывший чистильщик допросил? И что выяснил?

* * *

С этого вопроса Садовникова и начала разговор с обладателем глаз-буравчиков на лысой голове. Тот даже поперхнулся.

Они сидели в баре при гостинице. Высоченные потолки, красивейшие вазы с тщательно подобранными букетами, спокойная мебель. Дама (жена?) в сопровождении друга покойного (друга ли?) отправилась наверх, в номера. Таня осталась с новым гостем тет-а-тет. Кроме них в баре никого не наблюдалось, и только в соседнем зале наигрывала на арфе пожилая дама, ее слушали трое, и в дальнейшем, если кто-то подходил, то, привлеченный райскими звуками, направлялся туда. Зальчик, где сидели Таня и допрашиватель, оставался пустым.

Дознаватель заказал воду без газа. Татьяна выбрала капучино.

Мужик подал ей визитку. Концерн «Атлант», начальник службы безопасности Рожков Михаил Андреевич. Адрес: Москва, Берсеневская набережная, пара телефонов.

– Друга Николая зовут Евгений Полуйко. Они с ним хороводятся с четырнадцати лет. В школу вместе ходили, в секции борьбы начинали заниматься. А потом так и дальше по жизни пошли. Евгений вице-чемпионом Союза был. А в концерне нашем он начальник производственного отдела.

– А Николай – президент?

– Почему вы решили, что он президент?

– Производит впечатление главного.

– Это правда, – вздохнул допросчик. – Да, впечатление он такое производил. И не только впечатление. Реально всегда главным был. И – да, он президент. И еще – трехкратный чемпион СССР по вольной борьбе. Мастер спорта международного класса. Участвовал в Олимпиаде в Сеуле.

– А что ваш концерн производит? Борцовские трико?

– Очень широкий спектр товаров и услуг. У нас отделения в Мюнхене, Париже, Праге.

– Эта дама, что с вами появилась, она жена Николая?

– Да. Елизавета Львовна – его супруга.

– Первая и единственная?

Рожков Михаил Андреевич даже слегка смутился.

– Николай Александрович, насколько я знаю, трижды женат. Первый брак случился еще в совершеннейшей молодости, они давно развелись и больше, насколько я знаю, не виделись. Вторая жена Николая Александровича погибла – несчастный случай, пятнадцать лет назад. С Елизаветой Львовной он вместе больше четырнадцати лет. Они были счастливы.

– Ага, и именно поэтому отдыхают раздельно, – съязвила Татьяна. И в том же усмешливом тоне добавила: – И Николай ваш Александрович, и Евгений, друг его, гуляли с прошмандовками, а с Елизаветой этой Николай матом орал и дрался. – Таня с легкостью сдала и женщин легкого поведения, и ссору с супругой и даже определенное удовольствие при этом почувствовала.

– Вот! Расскажите мне обо всем об этом.

– Да уж, расскажу. Только еще один вопрос: у Кузнецова вашего дети есть?

– А вы въедливая, – оценил садовниковский стиль дознаватель.

– Вот именно. Ведь если убийство, надо искать, кому выгодно, не так ли?

– От второго и третьего брака детей нет. А от первого, кажется, был сын, но с ним Николай Александрович никаких отношений никогда не поддерживал.

– А есть ли завещание от имени господина Кузнецова? И в чью оно пользу?

Допрашиватель смутился.

– Я ничего об этом пока не знаю. Но выясню обязательно. А теперь, наверное, настал-таки мой черед спрашивать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Валяйте. Откровенность за откровенность.

И Татьяна рассказала – а начальник службы безопасности концерна «Атлант» тщательно записал в свой блокнотик, – о чем она думала и что теперь, когда совершилось убийство, вызывало ее подозрения. И про седого мужика, «директора-конструктора-лауреата», с жабой-женой, с которым Кузнецов о чем-то в баре сговаривался-снюхивался; и про массажиста Илью, с коим у погибшего произошел резкий спор; и про серого молодого человека, что украдкой выходил из комнаты Николая.

Однако еще об одном подозрительном моменте – очень подозрительном! – она в разговоре с начальником охраны умолчала.

* * *

Таня всегда расстраивалась и даже злилась, когда убийства в детективах раскрывались благодаря случайным встречам/совпадениям/неожиданным подсматриваниям или подслушиваниям. Подобным недостатком особенно грешили отечественные производители массовой продукции. Когда это происходило в огромном городе типа Москвы, это да, реально выглядело смешно. Однако если речь шла о маленьком городке… Где постоянное население – пятьдесят тысяч душ… И все крутятся в основном на одном пятачке: променад, колоннада, пешеходная улица Почтовая, пара-тройка достойных кафе, включая «Пльзень»… Да ведь и самое главное, согласитесь, заключается не в том, что ты случайно увидел-услышал, а в том, какие выводы сделал…

На следующий день никаких жемчужных ванн в расписании процедур у Садовниковой не было. Однако она все равно спустилась на цокольный этаж – в тот отсек, где вчера было совершено убийство.

Все двери оказались закрыты. Никто из пациентов-клиентов начала оздоровления не поджидал. Татьяна прошлась по коридорам. Дальше начинался отсек, где делали ингаляции и лимфодренаж. Там как раз трудилась поклонница страшилок – юная медсестричка Ингрид.

– Как дела? – поймала ее Татьяна.

– Хорошеее, – пропела девчушка.

– Слушай, ты не знаешь, как найти Наташу?

– Кто есть Наташа?

– Медсестра. На жемчужных ваннах. Простыни подает.

– Ее нет.

– А что случилось?

– Не знаю. Не видеть ее сегодня.

Тогда Садовникова отправилась на первый этаж к главврачу, доктору Гораковой. Дождалась, хоть и сгорала от нетерпения, когда выйдет предыдущий пациент. Немедленно спросила – не в бровь, а в глаз:

– Как идет расследование убийства Николая Кузнецова?

– Убийства? – поразилась докторица, и вроде бы даже искренне. – Насколько я могу понимать, произошел несчастный случай.

– И полиция ваша не подключалась?

– Нет, они, конечно, соучаствуют, и они работают в контакте со службой безопасности нашего отеля…

– А почему сегодня (как и вчера) на работу не вышла медсестра, она на минеральных ваннах, русская по происхождению? Зовут Наташа.

– Наташа? Не знаю. Возможно, болеет. Или отпуск.

– Скажите, а какая может быть связь между нею и… – Девушка обрисовала человека, и главврач ответила, и этим только усугубила Танины подозрения, превратила их почти в уверенность. Поэтому она продолжала настаивать: – Как фамилия Натальи? И где она живет? И почему действительно не появилась на службе?

– Мы не можем передавать подобную информацию нашим гостям.

– Пани Горакова! О чем вы говорите? Да вы знаете, что такое русская мафия? Должны знать. Или хотя бы слышать. Так вот, погибший, господин Николай Кузнецов, я вам сто процентов даю, принадлежал к ней. И сейчас сюда, в отель, прибыли его подручные, чтобы расследовать, что с ним случилось. И уж они наверняка постараются добраться до русской Наташи, которая на тех самых ваннах работала, где гражданин Кузнецов концы отдал. Зачем вам продолжение скандала? И зачем новые смерти, связанные с вашим замечательным «Колизеумом»?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Вы-то какое имеете дело? Что от Наталии хотите?

– Поговорить. Узнать. Предупредить.