Журнал «Вокруг Света» №08 за 1991 год - Вокруг Света

Вот, значит, и живут с 82-го без света. Правда, для зарядки аккумуляторов для рации есть киловаттные бензиновые генераторы. Они-то и дают свет по вечерам, да на утюг для девушек, да на стиральную машину в бане. Чтоб качать воду из реки — это пока недоступная мечта. Нет насоса, труб, емкостей из нержавейки..: Носят ведрами. Да и то, этот свет надо экономить. На год, независимо от числа работающих, положено 1000 килограммов бензина...

После обеда поднимаемся на залитую солнцем метеоплощадку. Девушки показывают мне хозяйство, состоящее из побеленных известкой столбиков, будок с приборами и надежной изгороди от косолапых пришельцев. Потом в зарослях иван-чая и прочего разноцветья извожу до самого конца цветную пленку, и девушки отправляются «выручать» сидящего на вахте начальника. Теперь с Владимиром мы отправляемся к самому старому месту на острове.

— Поселок был здесь, в долине Якшиной. Лесопилка располагалась в долине Амуки. Там до сих пор ржавеет локомобиль из Манчестера. Вообще здесь всякой иноземной техники много в земле лежит: салотопные заводики китобоев были тут сто лет назад на каждом шагу. После войны китовый промысел закрыли окончательно. Люди перебивались охотой и звероводством. Потом пришла эпоха укрупнений, и в 1966 году поселок ликвидировали. А вот следов давних поселений я что-то не обнаруживал...

— Знакома мне картина таких поселений, — продолжаю я рассказ Владимира уже сам для себя, рассматривая попутно «экспонаты» здешнего «краеведческого» музея — кладбища. Приходит на память не слишком приятное чтение «Дальневосточного политработника» за 1932 год. Раньше я полагал, что поселок, основанный еще в 1829 году Российско-Американской компанией, дотянул до наших дней. Но потом убедился, что постоянного жилья тут не было, и после революции остров, по свидетельству той же Давыдовской лоции, был необитаем. Так вот, в партийном журнале приморской парторганизации, кстати, напичканном термином «перестройка», я прочитал о «возрождении» и даже индустриальном развитии острова. Началось это с экспедиции «Дальрыбы» в 1926 году. Завели пушное хозяйство, открыли леспромхоз, планировали экспорт леса. Двести переселенцев осваивали новые дома. Двадцать шесть партийцев открыли на острове помимо начальной еще... три партшколы. Впрочем, все закончилось крахом. На остров, как пишет журнал, проникли кулаки, разложили народ и вместе с «троцкистско-бухаринскими агентами японского шпионажа» сорвали выполнение промфинплана. «Шпионов», безграмотных гиляков и русских, повязали шустрые уполномоченные с маузерами и отправили их в краевой центр к напористым чекистам в теплые допросные кабинеты. Конечно же, полетели и головы начальства, а остров отдали другому ведомству — «Союзпушнине», которая и доводила до ручки поселок начиная с 1932 года. Теперь здесь все поросло быльем. Хозяев не докричишься, да и есть ли они?..

— А ты об американских могилах не слышал? — спрашиваю я Владимира. Юбилей Русской Америки, отмечаемый в этом году, не выходит у меня из головы, и я остро чувствую волнение, будто прочитанное давным-давно становится реальностью. В сотне метров за кустами тальника шумит Якшина, а мы идем вдоль кладбища по уютному песчаному взгорью, и кажется это собрание крестов и пирамидок обычным поселком, как если бы мы наблюдали его с большой высоты.

Я говорю Владимиру, что есть в этой истории особый нюанс. Я ведь из тех, кто наслышан о хищниках-китобоях из той самой Америки, что нынче владеет Аляской. В XVIII веке русские промышленники не раз терпели бедствия в нынешних американских водах. Их тогдашний промысел мы не называем хищническим. Как-то не принято. В другом веке и в своих водах наши китобои оказались неспособными тягаться на равных с американцами. Удобнее было теперь называть их хищниками. Вот как писал русский моряк В. Збышевский с корвета «Рында» в Морском сборнике за 1863 год: «В шантарских водах нынче американцы распоряжаются, если не так, как дома, то так, как в покоренной ими стране: жгут и рубят леса, бьют дичь и китов... и оставляют после себя следы, напоминающие если не древних варваров, то, по крайней мере, татарские и запорожские пожоги». Я ухожу от оценки этого оригинального суждения и считаю, что помимо того, что янки преуспели в китовом промысле, они не раз спасали от вымирания наших аборигенов на дальневосточных берегах, доставляя им многие необходимые для жизни вещи. Нередко они сами становились жертвой голода и цинги на этих с виду благодатных островах. Это неудивительно. Китобои в прилив вытаскивали суда и зимовали до весеннего промысла. Бывали периоды, когда Шантары были сплошь «американскими». Но я хочу сказать о другом. На слухи о золоте клюнули многие. Среди них экипаж из пяти человек с американской шхуны «Нелли». Зимой 1880 года они погибли там, где стоят дома метеостанции…

И еще одна история происходила в этих местах. В1910 году здесь побывал с необычной миссией генерал-губернатор Восточной Сибири инженер-генерал П.Ф. Унтербергер. В тот год он совершал, так сказать, прощальное плавание по вверенным ему владениям России. Сюда, в бухту Якшина, он пришел на военном транспорте «Шилка», чтобы... вырубить подходящее бревно для памятника Семену Дежневу на мысе его имени. Надо сказать, что идея воздать должное русским землепроходцам губернатору и его коллегам пришла на ум уже в море после выхода из Владивостока. Сыграли свою роль прочитанный в американских лоциях отзыв о качестве шантарской лиственницы да еще слух об очередной трагедии — гибели от цинги одиннадцати американцев.

«Шилка» бросила якорь ввиду устья Якшиной речки, где моряки осмотрели одинокое пустующее зимовье американцев и почтили их память. Никакого другого жилья на берегу найдено не было. Особая партия была послана вверх по долине Амуки за лиственничным стволом. Корабельные умельцы на переходе к Берингову проливу сработали крест и медную доску с надписью: «Памяти Дежнева. Мореплаватели приглашаются поддерживать этот памятник». Только в сентябре моряки поднялись на мыс Дежнева, и генерал-губернатор имел удовольствие видеть синевший на горизонте берег Америки...

Мы возимся с Владимиром в дизельной — ремонтируем бензопилы, готовимся к заготовке дров (их надо на зиму 40 кубометров).

— Бензина не хватает. Если крутить по десять часов в сутки этот хилый генератор—уже надо больше трех тонн, а примус — он горит целыми днями. Одна горелка на всю станцию. Спасибо охотникам, они тут в сезон завозят бочки для моторок, остается кое-что. Так что летом холодильник не включишь, на него энергии не напасешься...

Мне стало смешно, когда Володя сказал, что холодильника на станции вообще нет. И никогда не было. Значит, впрок ту же рыбину не сохранишь. Ладно с холодным соком,— думаю про себя. — Тут, оказывается, пропасть ягод, да не соберешь.

— После вахты день отдыха, готовка. Девочек в лес по ягоды? Увы, тогда ведь я должен быть на вахте, а их вдвоем в лес... Нет, тут нужен сопровождающий с карабином. Видели, сколько медведей...

Через пару дней наш экипаж в полном составе отправился следом за «Владимирцем» на заготовку тех самых 40 кубометров. На ухабистой дороге действительно следы медведей, будто по бурелому они ходить разучились. Но лесозаготовки сорвались. Обе пилы вдруг вышли из строя. Мы, четверо мужиков, стоим перед недопиленной столетней лиственницей. Прекрасное дерево, его бы на мебель, а тут дрова... Напружинились все четверо и умственно и физически: расклинили, уперлись и свалили-таки в нужную сторону, иначе не вытянешь. Так с «добычей» — бревном на буксире — и тащимся к дому.

— Обещают тележку к этому тракторишке прислать, — мечтательно говорит Владимир, управляясь с рычагами. Мы шагаем рядом, с ветками кедрача наготове, и бросаем их в очередную яму. — Тогда легче будет. На месте пилить будем, — заканчивает свою мечту начальник ТДС.

Мне неясно, кто же будет пилить и чем? Но я молча бреду, «выслеживая» медвежьи следы, писклявых бурундуков и хватая на ходу вкусные ягоды жимолости. Из письма Ю. Королева: «Сколько работаем на ТДС — получать деньги за заготовку дров ни мне, ни моим коллегам не приходилось. Дальневосточное управление гидро-метслужбы в Хабаровске выделяет деньги на закупку леса для дров: один кубометр — один рубль...»

«Это утешает, — думаю я, — по крайней мере мы не воры. Но еще надо напилить, наколоть, уложить и перенести. Да тут работать на метеоплощадке некогда, какая уж тут жизнь. А еще картошку им надо окучить, а то прошлогодняя уже из щелей выползает — завозят раз в год».

— Ну а почта?— не выдержал я спокойного тона Владимира.

— Как придется. В среднем раз в месяц, если есть что-нибудь.

— Как, если есть? А газеты?..

Из письма Ю. Королева: «Насчет почты на ТДС, это, конечно, вопрос сложный... В принципе, если Управление ГМС даст «добро», будем посылать вертолет с почтой на Большой Шантар 2 раза в месяц. Сейчас решается вопрос о почтовом Ан-2 из Николаевска, т. е. на сброс, как вы понимаете, это не выход. Необходимо добиваться почтового кольца вертолетом: это метеостанция, маяк и соседи...»