Дело о длинноногих манекенщицах - Эрл Гарднер

Она рассмеялась.

– Просто я сидела у чистильщика. Мальчишка отлично начистил мои туфли, но пришлось попросить его повторить эту процедуру. Он хотел и в третий раз заработать, но тут появились вы. Я подумала, что будет подозрительным мое дефилирование по тротуару, ведь вас могли поджидать люди Трэгга.

– Молодец! – сказал Мейсон.

Весь оставшийся путь они молчали. Вскоре такси остановилось у «Полярной звезды».

– Подождите нас, пожалуйста, – сказал Мейсон водителю. – Мы вернемся через пару минут, и надо будет еще кое-куда съездить.

– Заметано.

Мейсон с Деллой Стрит вошли в дом. Мейсон кивнул сторожу, сидевшему за столом, и пошел к лифтам такой небрежной походкой, что тот и не подумал спрашивать, кто он такой и куда направляется.

Они поднялись на третий этаж и подошли к квартире Стефани Фолкнер.

Адвокат осторожно постучал в дверь.

Изнутри послышался голос Стефани Фолкнер:

– Кто там?

– Мистер Мейсон.

– Вы один?

– Со мной мисс Стрит.

Звякнула цепочка, и на пороге показалась Стефани в халате и шлепанцах.

– Прошу извинить меня – кругом ужасный беспорядок. Я обычно встаю поздно. Только что позавтракала и не успела еще прибраться. Кофе не хотите?

– Нет, спасибо, – сказал Мейсон. – Нам хотелось кое-что узнать у вас.

– Полагаю, причины вполне весомые для визита в такое время?

– Возможно.

– Ну ладно, так что вас интересует?

– Когда мы вчера ушли от вас, Гомер Гарвин оставался здесь?

Она кивнула в знак согласия.

– Как долго он пробыл у вас?

Стефани мгновенно вспыхнула и резко ответила:

– Вас это совсем не касается.

– Очень сожалею, – спокойно продолжал Мейсон, – но нас это очень касается. К вашему сведению, Джордж Кассельман сегодня утром был найден убитым в своей квартире.

Ее серые глаза внимательно оглядели Мейсона, потом она перевела взгляд на Деллу Стрит.

– Садитесь, – предложила она. Диван-кровать был не убран, и она присела на краешек постели.

Внимание Мейсона привлекла одна из подушек. Он резко вскочил, подошел к кровати и, откинув подушку в сторону, увидел револьвер с коротким стволом.

– Что это такое?

– А что, по-вашему? Зубная щетка?

Мейсон стоял, молча глядя на револьвер, потом раздельно произнес:

– Будь я проклят, если это не тот самый револьвер, который вчера лежал в кобуре Гомера Гарвина.

Она не нашла, что ответить.

Мейсон наклонился и молча взял револьвер.

– Уж если вам так хочется знать, – проговорила Стефани, – Гомер дал мне его для самообороны. Он же собирается вступить в контакт с синдикатом… ну, и вам известно, как они поступили с моим отцом.

– Значит, для самообороны?

– Совершенно верно.

Мейсон повертел оружие, понюхал дуло, нахмурился, проверил барабан и заметил:

– Мне кажется, что в вашем револьвере не хватает одного патрона, мисс Фолкнер.

– Это не мое оружие, поэтому ваше замечание звучит неуместно, – холодно заметила она. – Повторяю, мистер Гарвин передал его мне единственно для того, чтобы я могла защититься в случае опасности. Я не хотела, чтобы он находился здесь, и сейчас не хочу.

– Но тем не менее сунули его под подушку?

– Интересно, куда бы вы сами сунули? – саркастически спросила она.

Мейсон осторожно положил револьвер на место.

– Что еще? – спросила Стефани.

– Вы не мой клиент, я не ваш адвокат. Я также не полицейский, и я не вправе допрашивать вас, но ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос. Вы никуда не отлучались из квартиры после нашего вчерашнего визита к вам?

– Я не выходила из своей квартиры с той самой минуты, как вы меня в последний раз видели.

Мейсон внимательно посмотрел на нее.

– А что вы хотите?! – воскликнула Стефани. – Джорджа Кассельмана убили, но и он убил моего отца. Неужели вы думаете, что я забьюсь в истерике, узнав, что этот человек мертв? Конечно, – продолжала она, – вы умный адвокат и знаете все ходы и выходы. Вы сделаете все, чтобы спасти своего клиента, а меня бросите на растерзание волкам.

– Это довольно неточное описание моего отношения к вам, – глухо сказал Мейсон. – Но пусть оно остается таким. Пошли, Делла.

– Куда теперь? – спросила Делла, когда за ними закрылась дверь.

– Теперь надо разыскать Гомера Гарвина и выйти на него быстрее, чем это сделает полиция.

– У них что-то есть против него?

– Появится, если Стефани Фолкнер расскажет про револьвер.

– А она расскажет?

– Как раз об этом я предпочел бы не говорить.

– А все-таки?

– Расскажет, если сообразит. Подумай только, что произойдет, если этот револьвер окажется орудием убийства.

– Следовало взять его?

– Ни за что на свете, – ответил Мейсон, открывая перед Деллой Стрит дверь лифта. – Я не хочу играть с огнем.

Они спустились в лифте, миновали холл, сели в такси и поехали в контору Гомера Гарвина.

– Думаете, он у себя?

– Если его нет, узнаем, где можно найти, – ответил Мейсон. – На сей раз перед нами не будет блондинки-секретарши, которая путает Голливуд с офисом.

Такси остановилось у здания, в котором находилась контора Гарвина.

– Не уезжайте, – попросил водителя Мейсон. – Мы тут ненадолго.

Они вошли в лифт, который мгновенно поднял их наверх. Мейсон с Деллой прошли по коридору и остановились у двери, на которой было написано: «Гомер Гарвин. Капиталовложения. Вход свободный».

Адвокат повернул ручку двери, толкнул ее и с удивлением обнаружил, что она закрыта.

Мейсон взглянул на свои часы:

– Черт возьми! Ни Гарвина, ни его секретарши. Кто-то же должен быть на месте. Она…

– Не забудьте, – напомнила Делла Стрит, – он сказал, что уволил ее вчера вечером. Возможно, они поссорились и она решила не отрабатывать две недели, а может, он сам не захотел, чтобы она тут слонялась.

– Но кто-то должен здесь быть! – Он постучал в дверь конторы, потом прошел по коридору к двери с табличкой: «Гомер Гарвин. Посторонним вход воспрещен» и постучал в эту дверь. – Да, никого. Идем вниз и попробуем связаться с ним из вестибюля, Делла.

– Но я не знаю его домашний номер, а в справочнике он не указан.

– Не важно. Спросим у Герти.

Мейсон и Делла Стрит спустились в вестибюль, где стоял целый ряд телефонных будок. Делла Стрит позвонила Герти, узнала номер телефона Гарвина, набрала его, подождала минуту и сказала:

– Не отвечает.

– Тогда звони младшему.

– У него ведь медовый месяц?

– Он уже работает, а медовый месяц он провел в Чикаго. Скажи, что хочешь поговорить лично с ним. Не называйся, если не спросят. Только скажи, что хочешь купить машину и что будешь говорить с ним лично.

Делла кивнула, назвала нужный номер, несколько минут препиралась с торговым агентом, потом открыла дверцу будки и вышла.

– Он у телефона.

– О'кей. – Мейсон занял ее место. В трубке послышался резкий голос:

– Да, слушаю, Гарвин у телефона.

– Это Перри Мейсон, Гомер.

– О! Как поживаете, адвокат?

– Отлично! Примите мои поздравления!

– Благодарю. Огромное спасибо. Конечно, все произошло несколько неожиданно, но таков уж мой стиль.

– Вы еще будете у себя?

– Разумеется. Я буду здесь все утро. Чем могу быть полезен?

– К вам можно подъехать?

– Хотите купить машину?

– Скорее, дело носит личный характер.

– О'кей, я у себя.

Мейсон повесил трубку, привычно кивнул Делле, и они вернулись к поджидавшему их такси. Мейсон сказал водителю, куда ехать.

Подъехав к указанному месту, тот спросил:

– Что вам нужно? Здесь торгуют подержанными автомобилями.

– Все правильно, – ответил Мейсон. – Нам как раз сюда.

– О'кей, – ответил таксист, сворачивая к воротам, над которыми ярко-красными огромными буквами было выведено: «Продажа и скупка автомобилей. Гарвин».

Такси плавно въехало на площадку, где под навесом стояли машины. Повсюду были развешаны плакаты следующего содержания: «Если вы в течение 30 дней не заберете свою машину, ее заберу я, Гарвин», «Вы не можете ошибиться, поскольку имеете дело с Гарвином», «Если я покупаю товар, значит, он хорош!», «Если я продаю его, значит, он отличного качества!».

– Так куда ехать? – спросил водитель.

– К конторе, – ответил Мейсон.

Контора представляла собой неказистое одноэтажное здание. Несколько агентов занимались с покупателями, показывали им проспекты и что-то объясняли.

Мейсон велел таксисту подождать, широко улыбнулся агентам и, бросив на ходу: «Мне нужен шеф», прошел внутрь помещения.

Гарвин-младший был молодой человек двадцати семи лет, необычайно высокого роста, темноволосый, с темными беспокойными глазами и быстрыми, нервными движениями. На нем был костюм, сшитый у очень дорогого портного. Когда Мейсон вошел в контору, Гарвин говорил с кем-то по телефону.

– Хорошо, хорошо, – ответил он и взглянул на вошедшего Мейсона. – Вот как раз пришел мой адвокат. Об этом надо будет поговорить с ним… Я потом перезвоню… Точно не знаю… Может, буду занят… До свидания.