Четыре повести о Колдовском мире - Андрэ Нортон

— Нет, — ответил Мэл. — Откуда она знает этих девушек? Ей почему-то нравится разговаривать с ними, а ведь до сих пор она с девушками не общалась. Она думает, что девушки глупы, и с ними не о чем говорить.

— Она правильно говорит, они действительно глупы, — злорадно ответила Мердис. — А ты не встречал еще ее будущего мужа? Он сейчас здесь, на ярмарке, и Айрина хочет устроить им встречу.

— Это не мое дело, — отрезал Мэл.

— Отчего же ты ревнуешь? Ведь ты всегда знал, что она не для тебя.

Мэл в раздражении отошел на несколько шагов, но потом вернулся и вошел в палатку.

— Уже поздно, миледи, — вежливо сказал он. — Твоя мать будет беспокоиться.

На обратном пути к палаткам Малмгарта она продела свою руку в его и счастливо вздохнула:

— Никогда еще не было мне так весело, — сказала она, радостно глядя на товары, мимо которых они проходили. — Нам обязательно нужно приезжать сюда каждый год и устраивать встречи.

— Кто эти девушки, с которыми ты разговаривала? — спросил Мэл. — Ведь ты до сего дня их не видела.

— О! Это Мирр и Лилия, и Ана! — она шла вприпрыжку. — У меня такое чувство, словно я их давно знаю. Они мои друзья. У тебя так не бывало, что ты встречаешь человека и сразу понимаешь, что он твой друг? А вот с другими этого не получается. У меня теперь три подруги — Мирр, Лилия, Ана и друг — это ты. Да, и еще Мердис. Я думаю, она мой пятый друг. Ведь она прошла пешком всю дорогу на ярмарку, чтобы охранять меня. Сходи, пожалуйста, к палатке фокусника и скажи ей, что она может прийти в палатку к моей матери.

— Она не пойдет, — сказал Мэл. — Да и твоей матери это не понравится. От Мердис пахнет.

Эйслин задумалась.

— Возможно, ты прав. Моя мать не понравится Мердис. Но я постараюсь завоевать Мердис на свою сторону, вот увидишь.

Мэл тайком облегченно вздохнул, но самые большие испытания ждали его впереди. На следующее утро госпожа Айрина устроила наконец встречу Эйслин с ее официальным женихом, Хроком из Бретфорда.

Хрок вовсе не был таким засушенным стручком, как многажды осмеиваемый Члодвик. Мэл заранее был уверен, что возненавидит его с первого взгляда, и оказался прав, когда увидел Хрока со свитой, подъехавших к месту, где разбил свои палатки Руфус. Хрок ехал на мелко переступавшем белом жеребце в великолепной сбруе, и у Мэла яростно застучало сердце, когда он вспомнил о прекрасной серебристой малмгартской лошади, которую Руфус послал молодому негодяю в качестве свадебного подарка. Рядом с Хроком ехал его отец, лорд Бретфорд, на гнедой лошади, а позади — дамы, тоже верхом. Бретфорд жил слишком далеко, в экипажах добираться на ярмарку было затруднительно, поэтому все ехали верхом и везли свои товары на продажу на вереницах вьючных лошадей.

Лорд Бретфорд и госпожа Айрина с лордом Руфусом опять обменялись дорогими подарками, а Эйслин с Хроком напряженно ожидали окончания формальностей и официального представления невесты жениху. Если бы церемония происходила в Малмгарте, Мэл уже давно бы ушел, чтобы не показать своей ревности. Здесь же, на открытых пространствах ярмарки, он вынужден был смирно стоять среди одиннадцати ратников лорда Руфуса и молча, с ненавистью смотреть на соперника.

Эйслин сделала реверанс и, побледнев, погрузилась в молчание, стараясь выглядеть как можно более безразличной и вялой. Мэл знал, что она изнывает в жестком платье, которое ее заставили надеть. Это платье могло стоять само по себе, без юной девушки, которая сейчас была в него насильно заключена. Госпожа Айрина придумала для Эйслин прическу, и ее волосы выглядели сейчас неестественно, лишая тоненькую девушку ее природной свежей красоты и даже придавая ей нечто коварное.

На лице Хрока застыла притворная улыбка. Это был юноша приблизительно одного возраста с Мэлом. Когда их представили друг другу, он едва обратил на Мэла внимание, хотя тот не скрывал мрачного выражения лица. Мэлу было все равно, заметил ли Хрок его ненависть. Если бы взгляды действовали, как ножи, он убил бы Хрока наповал.

До окончания ярмарки Мэл слышал разговоры, что молодой лорд Хрок не был разочарован в своей невесте, но если бы даже она ему не понравилась, это ничего бы не изменило. Он был младшим сыном в семье, и должен был довольствоваться тем, что приготовит ему судьба. Они намекали, что не отказались бы от приглашения в Малмгарт, но Руфус такого приглашения не сделал. Всю дорогу домой госпожа Айрина кипела от возмущения из-за грубости брата.

Глава 3

Эйслин теперь не так явно искала общества Мэла, она проявляла куда большую застенчивость, чем раньше. Мэл, к ее горькому недоумению, казался холодным и даже недружелюбным. А ведь раньше они относились друг к другу с безраздельным доверием и любовью. Его обращение с ней стало таким холодным и неестественным, что ей показалось, она как-нибудь ненароком обидела его. В компании он обращался к ней с подчеркнуто холодной вежливостью. Когда же она оставалась с ним наедине, он фактически давал ей резкий отпор, угрюмо замолкая или односложно отвечая на ее вопросы.

А началось это все, как думала Эйслин, с ярмарки, когда Хрока объявили будущим лордом Малмгарта. А может, причиной враждебного поведения Мэла явилось то, что она услышала голоса, принесенные ветром. Это произошло на следующий день после возвращения с ярмарки, когда они с Мэлом ехали верхом возле руин. Она так явно услышала чью-то речь, что даже повернулась к Мэлу, думая, что это он что-то ей сказал.

— Нет, не я, — сказал он сердито. — Я ничего не слышал. Это что, преступление, если мужчина хочет помолчать?

— Да, если так называемому мужчине только семнадцать, — пошутила она. — Ну правда, Мэл, я слышала голос.

— Это был, наверное, голос твоего мужа, Хрока, — съязвил Мэл.

Сердце Эйслин тоскливо сжалось при упоминании имени Хрока. Ведь осталось всего каких-нибудь коротких три года, и он появится в Малмгарте, чтобы предъявить на нее свои права как на жену, и на Малмгарт как на свой дом. Вся ее радость вмиг пропала, да тут еще и Мэл на нее неизвестно отчего сердится.

— Отчего ты злишься? Если я сказала что-то не то, так я не хотела тебя обидеть. Ты же знаешь, я никого на свете так не люблю, как тебя, Мэл.

— Не будь ребенком, Эйслин. Ведь ты уже помолвлена с Хроком, и я сомневаюсь в том, что нам можно теперь вместе проводить время, — и он отъехал от нее на некоторое расстояние, а она смотрела на него, бледная и потрясенная.

— Разве мы больше не друзья? — голос Эйслин дрожал, и горло ее сжал комок. А сердце ее так сжалось от боли, что она еле дышала.

Мэл пожал плечами и глубоко вздохнул: