Журнал «Вокруг Света» №11 за 2007 год - Вокруг Света

Памятник рукой указывает на единственную в городе пешеходную улицу, одну из древнейших сохранившихся в городе — Трехсвятскую. Это — «тверской Арбат» со множеством небольших магазинчиков, «фольклорных» лотков и поющих под гитару молодых людей с бумажными коробочками для сбора мелочи. Все, как везде, но не забудьте на этом типовом Арбате приобрести один из главных, фирменных сувениров города — маленький замочек (тверское мастерство ремесленной обработки металлов всегда славилось; уже в XIV веке замки тверской работы продавались даже, к примеру, в Чехии).

Многолюдный и шумный городской сад, открывающийся за Трехсвятской, окружает ансамбль императорского Путевого дворца — символа Твери на все времена. Нужно сказать, что сейчас он в центре особого внимания — кипят споры вокруг деталей его реставрации (каковую, в лучших традициях императрицы Екатерины II, взял под личное наблюдение губернатор Зеленин). Например, до революции портик дворца украшал герб Твери: «престол без степени (то есть стул без спинки), на престоле лежит венец царский». В 1990 году городу официально вернули этот герб. И начались недоразумения — дело в том, что, как это ни удивительно, нигде не сохранилось изображения именно той лепнины, которая красовалась на дворце. Какой там был венец? И какой формы был «престол без степени»? Архитекторы говорят одно, историки другое, чиновники третье, а тверичи шутят, что на главной достопримечательности их города ничего не появится, пока компетентные комиссии при помощи спиритов не вызовут дух императрицы — она-то все свои идеи помнила в деталях.

Гордость города — мост через Волгу, ведущий от Волжского проезда к площади Мира, немного напоминает Крымский в Москве, только он значительно старше

Многие здешние улицы — и это тоже создает своеобразный колорит, отделяет образ Твери от образов других областных столиц европейской России — увлекают взгляд на другой берег реки — широкой Волги, туда, где ее воды пополняются узенькой речкой Тверцой, на районы Заволжье и Затверечье соответственно. А одна из таких улиц, перерезая территорию, когда-то занятую Кремлем, продолжается самым красивым, по нашему мнению, провинциальным мостом в России. Сооруженные на пике предреволюционного общенационального строительного бума, стальные ажурные конструкции умудрились пережить все войны последнего столетия, претерпев лишь одну метаморфозу. В 1980-х, в ущерб пропорциям и стилю, в угоду прогрессу и транспорту, их «нарастили» в ширину… Забавна, кстати, история «деда» этого нынешнего моста, возведенного Петром I . Причем в буквальном смысле — царем лично. Однажды, находясь в Твери, он спросил: «Отчего нет моста через Волгу?» Городской голова отвечал, что денег нет. Петр дел в долгий ящик не откладывал — деньги немедленно нашлись в казне. Но через несколько лет государь снова приехал в город и увидел ту же картину: «Почему сейчас моста нет?» — «Деньги есть, ума нет», — сострил кто-то из местных храбрецов-начальников, зная, что его величество многое прощает за удачную шутку. Но просчитался — Петр лично избил высших тверских чиновников. А после, отдохнув немного, собрал артель, и под личным его «командованием» мост вырос за три часа: длинный ряд лодок скрепили между собой и сверху наложили доски. Так, с петровских времен до конца XIX века, конечно, ежегодно ремонтируемое, и просуществовало это сомнительное сооружение. Но и теперь, однако, здешние автолюбители считают, что им срочно нужен еще один визит «на троне вечного работника». Город просто задыхается от недостатка «тверди», по которой можно перебраться с одного берега на другой (а ведь город расположен на них почти в равных долях). Не хватает, явно не хватает еще одного моста через Волгу.

Ну, а мы, пожалуй, свернем от лучшего творения чешского инженера Машека на набережную Степана Разина. Здесь знаменитая фасадная застройка представлена тесно столпившимися домами разного размера и цвета в архитектурной гамме — от барокко, распространенного в начале царствования неугомонной Екатерины, до классицизма, эффектно завершившего ее бурную эпоху.

В Москве в таком районе давно уже открыли бы торговые и бизнес-центры. Здесь — дома остаются жилыми, и жилыми на глубоко «старосоветский манер». С 50—60-х годов прошлого века ничто не изменилось: здесь по-прежнему самое большое число «коммуналок» на душу населения, а первые этажи к тому же довольно сырые. И мебель ест грибок. Но никто отсюда и не думает уезжать в новые кварталы, которые в последние годы усиленно растут под губернаторским надзором. Почему? А вы представьте, как просыпаетесь утром, выглядываете в окно… Не зря же волжские пейзажи называют лучшими в мире.

Вообще, в городе по поводу места проживания людей можно услышать много интересного. Здесь никто не удивляется, к примеру, когда в ответ на вопрос: «Вы где живете?» — слышит: «В Париже». «Парижем» прозвали уже очень давно Морозовские казармы, возведенные в самом конце XIX века. Знаменитый Савва Морозов, значительная доля авуаров которого находилась в тверских землях, построил тогда целый городок для рабочих своей мануфактуры, чтобы было недалеко на работу ходить. А вот почему «Париж» — теперь уж не дознаешься. Народная этимология потерялась в десятилетиях, и если приставать к тверичанам с расспросами на эту тему, они только браво, «по-одесситски» парируют: «А почему 22-этажную гостиницу «Тверская» весь город зовет Рюмкой — нимало ведь не похожа?! А торговый дом «Заволжский» — почему «шайба»?»…

Кинотеатр «Звезда» — один из «столпов» сталинской архитектуры в центре города, расположенный на правом берегу Волги. Открыт в 1937 году, работает с тех пор бесперебойно.

Всеми этими монументальными композициями, «рюмками» и «шайбами», изменившими масштаб камерного классического поселения, тверской ансамбль, конечно, обязан советскому времени. Респектабельная станция I класса Николаевской железной дороги стала индустриальным центром и стратегическим объектом, надстроившись раза в два. Речной вокзал и кинотеатр «Звезда», подобно гигантским колоссам, притягивают взгляд с реки, выполняют роль тверских маяков, предоставляют материал для сувенирных открыток и фотографий на память… Между прочим, раньше, при СССР, главным местом влюбленных служило как раз пространство у Речного вокзала — тут играл оркестр, назначались свидания и пары танцевали. А сегодня все как-то забыли про эту площадь, и оживления на ней никакого не заметно. Но в том есть даже своя прелесть. Чтобы спуститься к воде, нужно проходить арками по осыпавшимся ступеням, сквозь которые проросла трава…

Наконец, совсем новые строения в историческом центре Твери (про окраины мы не ведем речи) как-то ютятся между старинными зданиями, как будто история их не особенно принимает в свой хоровод (Трехсвятская улица — исключение). Зато сами эти «старинные» постоянно меняют свое предназначение. Духовная семинария стала одним из корпусов Тверского Суворовского училища. Епархиальное женское училище преобразовалось в последние годы в детскую больницу. Женское коммерческое сделалось просто хорошей средней школой. И даже тверской трамвай, чудоэлектрическая машина 1901 года, один из первых в России, теперь предстает салоном сотовой связи на колесах. Заведения, что и говорить, созвучные новому времени, но «оболочка»-то прежняя. А теперь представьте себе — посреди всего этого «безумные» атрибуты сиюминутной необходимости. Скажем, в городской избирательной кампании основным агитационным элементом служит борьба за воду (из-за каких-то организационных и финансовых неувязок, которые власти никак не могут победить, в городе уже полгода нет горячей воды). И вот кандидаты натягивают между классическими колоннами и фасадами церквей свои плакаты: «Включить горячую воду!»; «Воду — в наши краны!» — ей-богу, выглядит даже неуместнее, чем если бы дело происходило в Петербурге, Суздале или каком-либо ином российском месте с обилием ценной и пока еще целой старины.

А еще, куда ни направишься в этом городе, — отовсюду, из всех окон, парков и щелей слышны песни Михаила Круга. Можем поспорить, что в каждую данную минуту, 24 часа в сутки хоть где-нибудь в пределах городской черты, но всегда звучит небезызвестный «Владимирский централ». А на бульваре Радищева известному тверичу, недавно убитому, поставили памятник. Правда, строго говоря, объявили его не «памятником», а «садово-парковой скульптурой» — криминальный бард с гитарой в руках сидит на скамейке. Тем самым (названием) власти, наверное, хотели подчеркнуть, что не считают творчество Круга столь же значительным, как творчество Пушкина или Крылова, монументы которым тоже имеются поблизости. Но — ничего не смогли поделать с гласом народа, ведь статую певца отлили на добровольные пожертвования горожан. Да и туристы вечно просили — а ну-ка, покажите нам тут места, где он бывал… К тому же ежегодно в Твери проходят большие музыкальные концерты в день рождения талантливого «сидельца». И на этих фестивалях, постепенно становящихся одним из символов города, собираются толпы любителей шансона — если под этим словом понимать то, что звучит на волнах одноименной московской радиостанции. Для ее любителей Тверь если еще не стала местом массового паломничества, то, несомненно, скоро станет им. И тогда комплексный, зрительно-звуковой образ, который пока что преследовал авторов в городе лишь местами, станет, видимо, всеобъемлющим: эстетика бьющей ключом, энергичной и не всегда лицеприятной российской современности в благородных декорациях дворянского века, смешанных с наслоениями древности и современности. «Централ» будет звучать прямо под церковью Белой Троицы. А в самом просторном, новейшем здании Дворца спорта «Юбилейный» (4 000 м2 закрытых и 10 000 м2 открытых площадей) уже сейчас иногда звучат слова православной проповеди — церковь арендует большие пространства в расчете на увеличивающееся число слушателей. Все вместе, и каждый сам по себе. Жизнь всегда права.