Битва за Клык - Крис Райт

— Ты пропустишь все самое интересное.

— Может быть. Да защитит тебя длань Русса, лорд.

— И всех нас.

Связь прервалась. Грейлок несколько мгновений стоял неподвижно. Его худое лицо было задумчивым.

А затем пикты ожили, неся новую информацию. Приборы показывали многочисленное движение. Флот отбывал.

К неподвижному волчьему лорду подошел трэлл и поклонился.

— Лорд, обзор орбитальной сети готов, — сообщил он, не отрывая глаз от пола. — Вы можете проверить, когда будете готовы.

Грейлок кивнул, едва замечая фигуру перед собой. Взгляд белых глаз был прикован к скале. Камень оставался столь же гол и неприукрашен, как в день создания этого зала.

Пролетевшие столетия мало изменили Этт. Почти все оставалось таким же, как во времена Русса. Этт был таким же холодным, полупустым и продуваемым ледяными ветрами Фенриса. Нижние уровни вообще не использовались, и даже Клинок Вирма не знал, что сохранилось в самых глубоких шахтах и залах.

Мы не развиваемся. Остаемся прежними.

Трэлл помедлил еще мгновение, прежде чем поспешить прочь. Его сменила другая фигура, намного больше. Тяжелая поступь Россека эхом разнеслась по залу.

— Тромм, — промолвил Грейлок, очнувшись от своих мыслей.

— Ярл, — отозвался волчий гвардеец.

— Ты нашел Когтям дело?

— Они колотят друг дружку в пещерах.

— Отлично. Вот и занимай их этим.

— А потом?

Грейлок воззрился на своего подчиненного. Россек обычно так и пылал энергией.

— Ты не согласен с моим решением, — промолвил он.

Выражение лица волчьего гвардейца не изменилось.

— Кто-то же должен охранять Этт.

— Но ты не считаешь, что это должны быть мы.

— Нет, не считаю, раз уж ты позволил мне высказаться.

Грейлок кивнул.

— Что еще? Говори.

Россек посмотрел ему прямо в глаза, как всегда. В его взгляде отчетливо светился упрек.

— Лорд, у нас меньше трофеев, чем у других рот, — промолвил он. — Поговаривают, что нам не хватает духа. Говорят, что твоя кровь холодна.

— И кто же так говорит?

— Так, слухи.

Грейлок вновь кивнул. Слухи были всегда. С самого момента вступления в ряды Кровавых Когтей ему пришлось сражаться за свою честь, опровергая обвинения, что он не настоящий Волк, что Хеликс не прижилась должным образом, что он был скорее существом изо льда, нежели истинным воином Стаи из крови и плоти. Но давно миновали те дни, когда подобные пересуды могли его обеспокоить.

— Слухи те же, что и всегда. Почему же ты обращаешь внимание на них сейчас?

Россек выдержал его взгляд.

— Нам нужно быть осторожнее, — выдавил он. — Другие ярлы…

— Забудь о них. — Грейлок положил облаченную в перчатку ладонь на руку волчьего гвардейца. Глухо звякнул керамит. — У нас нет причин для уныния. Есть больше способов сражаться, чем перечислено в сагах. Галактика меняется. Мы должны меняться вместе с ней.

Грейлок почувствовал, как в душе Россека зашевелилось беспокойство. Гвардеец не любил таких разговоров. Никто из Волков, с их приверженностью к традициям, не любил. Только давнее братство воинов удержало Россека от того, чтобы сказать больше, выступить против способа ведения боевых действий, который Грейлок навязывал Двенадцатой.

— Тромм, ты доверяешь мне? — мягко спросил Грейлок, не убирая руку.

Мгновение промедления.

— Всей моей жизнью, лорд.

Его янтарные глаза не моргнули. Грейлок удовлетворился этим. В воине были сомнения, они вились, словно вороны над падалью, но сердце его оставалось верным. Так было всегда, даже после того, как Грейлок победил его с небольшим перевесом голосов на выборах на пост ярла после ухода старика Ойи Аркенджо. Если бы выборы были проведены снова, Россек, несомненно, победил бы. Старый вояка всегда утверждал, что не хотел такой чести. Но все могут передумать.

— Хорошо, — промолвил Грейлок, ослабляя хватку и отпуская руку. — Ты нужен мне, Тромм. Вы все нужны. Когда Железный Шлем вернется из своей безумной скрегр-охоты, кое-чему придется измениться. Мы не можем вечно охотиться за призраками прошлого. Ты поймешь, если подумаешь.

Россек ничего не ответил. Такой разговор заставил его почувствовать неловкость, и Грейлок знал, что нельзя давить слишком сильно.

С экранов на стенах зала исчезли последние сигналы, когда арьергард флота отбыл к точкам прыжка. Грейлок почувствовал волну удовлетворения, и часть его забот свалилась с плеч.

Кампания Железного Шлема развивалась по плану. Этт остался в руках Грейлока.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Кир Эсвай, прозванный Кулаком Хель, расхохотался, брызжа слюной.

— Клянусь Руссом, какой же ты медлительный, — поддел он и вновь ринулся в атаку, крутанув топор и обрушив его на плечо противника.

Огрим Регр Врафссон по прозвищу Красная Шкура уклонился от смертоносного удара.

— Для тебя достаточно быстрый, — парировал он, отходя и пуская в ход собственный топор. Отведя оружие в сторону и оставив пространство для замаха, он ждал нового нападения противника.

Треск и грохот ударов, высекавших из оружия снопы искр, раздавались в длинном ряду железных тренировочных клеток. Эта парочка была не единственными Кровавыми Когтями, сражавшимися на площадках, — всему пехотному составу Двенадцатой роты было приказано усиленно тренироваться с первого дня, как отбыл флот Железного Шлема. Грейлок прекрасно знал, насколько будет разочарована его рота тем, что не поучаствует в действиях на Гангаве, и удостоверился, что занял все ее свободное время.

Кулак Хель усилил атаку. Его лицо все еще в общих чертах оставалось человеческим, но лицевые мускулы уже стали слишком мощными и крупными, что было общей чертой космодесантников. Коротко остриженные русые волосы, щетина на покрытых татуировкой щеках. Он обладал звериной энергией племени хманни и всегда был исполнен уверенной, клокочущей угрозы.

— Не-а, — ухмыльнулся он, кружа вокруг противника. — Ты чертовски медленный.

Красная Шкура мог бы сойти за его двойника, если бы не всклокоченная копна огненно-рыжих волос и взъерошенные бакенбарды. Клыки у него были короче, еще не успев вырасти от воздействия Хеликс. В нижней губе болталось железное кольцо, отражая свет висевших под потолком светящихся сфер. Когда он улыбался, что случалось редко, кольцо скрежетало по зубам, как щебень о лед.

— Хватит болтать, — бросил он, подманивая молодого Волка поближе. — Давай уже драться.

Кулак Хель метнулся влево, затем замер и направил лезвие топора, метя в живот Красной Шкуре. Топоры, столкнувшись, высекли тучу искр и сцепились рукоятками. Кулак Хель обеими руками толкнул соперника, вкладывая в это всю свою силу.

Красная Шкура пошатнулся и потерял равновесие.

— Ага! — завопил Кулак Хель и набросился на противника.

Топоры с треском столкнулись, еще и еще раз. Кулак Хель действительно был быстрее, и его работающие руки показались бы зрителю размытым пятном.

— Ну, теперь я до тебя доберусь… — прохрипел Кулак Хель сквозь стиснутые зубы. Его лицо превратилось в маску сосредоточенности. Капли пота выступили на висках, несмотря на то что в тренировочных клетках было по-зимнему холодно и на металле поблескивала корка льда.

Красная Шкура не ответил, внимательно отражая яростные атаки товарища по Стае. Лезвия топоров были специально затуплены для тренировок, но все равно могли разбить кости и порвать плоть. Оба Кровавых Когтя были без брони, только в кожаных туниках и наголенниках, украшенных изысканной шнуровкой. Инструкторы сделали это намеренно, чтобы внушить должное уважение к ударам и отучить полагаться на боевой доспех.

Красная Шкура ударился о прутья клетки, упал и откатился в сторону как раз за секунду до того, как топор Кулака Хель вспорол воздух там, где только что была его грудь.

Снаружи клетки раздался взрыв хриплого смеха.

— Скитъя, — выругался Красная Шкура, различив темные силуэты других Кровавых Когтей, стоявших за границами света сфер. У них появились зрители. Раздались язвительные смешки и замечания, когда Красная Шкура с трудом увернулся от очередного удара.

— Медленно, медленно, медленно! — дразнил Кулак Хель. Он с важным видом преследовал противника, тяжело дыша, по лицу тек пот. Красная Шкура даже испытал небольшое удовольствие от того, что победа дается другу совсем не просто.

— Ты дрался бы лучше, если б болтал поменьше, — пробормотал он, пытаясь обрести равновесие и перехватить инициативу.

— Можешь так считать, если тебе от этого легче, — насмехался Кулак Хель, преследуя его и некрепко держа топор. Когда он приблизился на достаточное для удара расстояние, на его губах заиграла снисходительная улыбка победителя.