Последний дар жреца - Гийом Прево

на мясо — единственное, что он смог выковырнуть из поданного ему жуткого ломтя жира, — и немного сыра, твердого как камень. «Десерт» — густая и горячая, слегка подслащенная масса — оказался немного лучше всего остального, но свалился в желудок таким безнадежным комком цемента, что пришлось осушить до дна кубок с отвратительной жидкостью. И это был Сэм, который всегда ныл, что бабушка положила к жареной картошке слишком мало майонеза!

Когда испытание едой завершилось, брат Ранальд отвел его обратно в хлев, освещая путь мерцающим пламенем свечи. На черное небо высыпали звезды, и дул всё тот же порывистый ветер.

—      Извини, Сэум, — проговорил Оглобля. — Я не могу оставить тебе свет, настоятель не велел. Еще подожжешь тут всё...

Он открыл дверь и отошел в сторону, пропуская мальчика внутрь.

—      Но я зато вот чего для тебя захватил...

Он достал из-под мантии четвертинку буханки грубого хлеба и сунул Сэму в руки.

—      Еще там есть ведро, если умеешь доить корову...

Не сказав больше ни слова, Ранальд быстро закрыл дверь, и Сэм услышал, как огромный ключ со скрипом повернулся в замке. Он снова остался один. Впрочем, не совсем: из темноты до него донесся дружеский храп коровы. Сэмюел на цыпочках подошел к ней и вынужден был констатировать, что она улеглась прямо на его охапку сена. Ночь начиналась превосходно!

4      СОКРОВИЩЕ КОЛУМА КИЛЛЕ

Как бы Сэмюелу хотелось проснуться у себя в комнате, под своим одеялом, и чтобы радио заверещало: «Семь утра, ребятки, просыпаемся! Давайте-ка встряхнитесь как следует, прямо сейчас на „ Радио-Хит“ для вас самая свежая бомба от группы Linkin Park...» Но вместо всего этого он получил мощный удар хвостом и услышал душераздирающее мычание. Просто поразительно, сколько шума способна, оказывается, производить спящая корова! То она что-то жует, то причмокивает, то вздыхает... А то и чего похуже... И это еще не говоря о чокнутых монахах, которые всю ночь занимались тем, что ходили туда-сюда по церкви, распевали во всё горло (это только днем у них полагалось молчать!) и даже звонили в колокол в совершенно немыслимое время. Короче говоря, поспать Сэму совсем не удалось.

Ну а утром... Поскольку он был заперт вместе со своей шумной (и дурно пахнущей) подружкой, Сэму не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать через щель в ставнях за балетом монахов. В дневное время суток они тренировались в битве на мечах (с точки зрения костюмов это напоминало «Звездные войны», а по эффективности драк больше походило на передачу «Сам себе режиссер»). Был момент, когда Сэму пришла в голову мысль, а не участвует ли он в съемках какого-нибудь реалити-шоу: «Их тридцать, они совсем одни на необитаемом острове, перед ними — сложнейшая задача: выжить в невыносимых условиях средневекового монастыря! Только на нашем канале: они едят траву, дерутся в грязи и поют по ночам! Каждую субботу вы голосуете, чтобы выбрать нового отца-настоятеля!» Ну и так далее.

Вот только камер вокруг не наблюдалось.

К полудню, когда желудок Сэма взвыл от голода, наконец показался Оглобля. На руку себе он намотал веревку с крючками.

— Сэум, — прошептал он. — Мы идем на рыбалку!

— На ры...

О нет! Монахи поймали его на слове! Они решили, что он наловит им рыбы! И ведь нельзя теперь обмануть их надежды...

— Быстро!

Сэм послушался и молча побрел следом за братом Ранальдом. Они вышли через задворки поселения, чтобы не наткнуться на братьев, размахивающих мечами. Как только они оказались вне пределов слышимости, Оглобля протянул гостю кусок хлеба и немного сыру, которые вынул из рукава.

—      Держи, поешь. Ты наверняка не привык принимать пищу всего один раз в день.

Сэм набросился на золотистую корочку хлеба и с несколько меньшим рвением — на ломтик бледного сыра, жесткого, как обломок кости.

—      Ты его не жуй, — посоветовал Оглобля. Пусть сам растает на языке.

Они бодро зашагали прочь от монастыря, и, когда вокруг потянулись зеленые луга и каменные изгороди, Сэм наконец решил задать вопрос:

—      Куда мы идем?

—      Ты ведь никакой не рыбацкий сын, правда? — спросил Ранальд в ответ.

—      Ну, вообще-то я...

—      Врать нет смысла... Даже если я дам тебе крючки, — добавил он, взмахнув веревкой с крючками, — ты не разберешься, как с ними управляться. У тебя зубы слишком белые и руки слишком тонкие для простого рыбака.

Сэм начал судорожно придумывать, чем бы ему возразить, но ничего не приходило в голову.

—      Думаю, настоятель тоже едва ли тебе поверил. Он наверняка просто не хочет знать...

Сэмюел ничего не понимал. Ясно было одно: обман вот-вот раскроют.

—      И ведь у брата Эграна зрение не такое уж плохое, правда, Сэум? Ты ведь действительно пришел из бухты Колума Килле? Ты хотя бы знаешь, кто этот самый Колум Килле, именем которого ее нарекли?4

Сэм покачал головой.

— Колум Килле был святым. Это он основал наш монастырь, вот уже больше двух сотен лет назад. Он был родом из Ирландии и избрал остров Айона для того, чтобы отсюда нести слово Христа в Каледонию5. В те времена пикты и англы6 еще и слыхом не слыхивали о христианстве.

В потоке незнакомых названий Сэм узнал только одно: Ирландия. А Ирландия, насколько он помнил, находилась на западе Европы, в тысячах километров от дома. Как он мог тут оказаться?

— Колум Килле еще и много чудес совершил. Побеждал воинов и чудовищ, разговаривал с ангелами и Богом. Сегодня монахи приходят к нам издалека, чтобы почтить его память и стать продолжателями его школы.

«Так у них тут на Айоне и школа есть?» — не понял Сэмюел.

—      Сам я, — продолжал Оглобля, — родом из Дублина. Мне нужно было провести в монастыре три года, чтобы усовершенствоваться в знании книг, но...

Тут взгляд его устремился куда-то далеко, за горизонт над океаном.

—      Они уже близко, — вздохнул он, вглядываясь в морскую гладь.

—      Кто?

—      Белые Чужестранцы... Мы точно не знаем, где именно они живут. Но где-то далеко на севере. Их огромные корабли уже несколько месяцев бороздят соседние берега. Они грабят и разоряют. Ну и, понятно, прослышали о сокровище Колума Килле...

— О сокровище?

— Да. О самом великолепном и бесценном во всей стране. Я тебе его покажу, если хочешь. Видишь вон ту бухту?

Он указал на точку метров на четыреста или пятьсот левее той бухточки, где очнулся вчера Сэм.

— Вон оттуда Колум Килле пришел на остров. А видишь небольшой