Апрель в Лондоне - Кира Измайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Судя по всему, занимались с Кэвином с самого младенчества, и очень упорно. Говорить-то он, может, и не желал, но словарный запас у него был вполне приличный, к тому же фразы он строил не в духе «дай бибику» или «ав-ав», а как-то… по-взрослому, хоть и относительно примитивно. Это напоминало Эйприл фермерские семьи: там с детьми специально никто не занимался, некогда было, но они постоянно крутились у взрослых под ногами и говорить начинали раньше городских сверстников. И сразу называли собаку собакой, а кошку кошкой, а не «ав-ав» и «мяу-мяу». Только Кэвин на фермерского ребенка не походил совершенно, стать не та, могла бы сказать Эйприл, если бы речь шла о лошади. Худой, хотя и сильный, высоконький, ни дать ни взять, скаковой жеребчик среди ломовых лошадей!
Мальчика из дома напротив Эйприл никак не удавалось рассмотреть. Складывалось впечатление, будто его прячут нарочно, и это тоже было странно…
— Доброе утро, миссис Фигг, — поздоровалась она со старушкой-соседкой.
— Доброе, доброе… Снова в парк? — спросила та.
— Ну а что же, погода жаркая, не в доме же сидеть, — улыбнулась Эйприл и поправила рюкзачок. — А там у пруда прохладно, самое милое дело поиграть!
— Ой, милочка, осторожнее, — всполошилась старушка, — по такой жаре детишки так и тонут, так и тонут!
— Ну а я на что? — нахмурилась та.
— А вдруг задремлешь? Ты смотри, не дремли! А то упустишь мальчонку, век казниться будешь!..
И она удалилась, помахивая своей клюкой, ни дать ни взять, колдунья из сказки!
— Ведьма старая, — неожиданно отчетливо выговорил Кэвин. Иногда у него будто прорывалось что-то этакое.
— Совершенно согласна, — сказала Эйприл мрачно, — все настроение испортила! Я теперь боюсь к пруду идти… Пошли к старой сосне? Там тоже прохладно и хвоей пахнет…
Кэвин кивнул и крепче уцепился за ее руку. Несмотря на хрупкое сложение, он был достаточно вынослив, чтобы прошагать вполне порядочно для ребенка своих лет. Потом, конечно, его приходилось брать на руки, но ненадолго. А вот от прогулочной коляски он отказался сразу и наотрез, и выражение лица сулило такую истерику, что Эйприл решила: лучше уж они по пути посидят и отдохнут в тенечке, либо она потащит Кэвина на плечах, чем миссис Смайт услышит этот плач и рассердится.
Разговаривал он по-прежнему мало и неохотно, но времени у Эйприл было много, терпения тоже хватало, любопытство разбирало, поэтому постепенно она кое-что сумела разузнать. Складывалось впечатление, будто у Кэвина провалы в памяти, причем серьезные, но время от времени ему удается что-то вспомнить, например, по ассоциации, как с той картинкой. Так, Эйприл удалось понять, что у матери Кэвина были длинные волосы, но вот белокурые, рыжие, русые, каштановые или черные, он сказать уже не мог. И цвета глаз ее тоже не помнил. Помнил только руки…
— У тебя другие, Эйп, — сказал он как-то, поймав ее за руку и пристально разглядывая пальцы. — Больше.
— Ну так я из простых фермеров, ясное дело, хрупких пальчиков у меня быть не может.
— Ага… и вот… — Кэвин осторожно потрогал ее ногти. — Короткие.
— С длинными мне нельзя, могу тебя поцарапать, — улыбнулась она, сделав отметку: мать явно сама ребенком не занималась, если носила длинные ногти. Хотя некоторые умудряются и с маникюром ухаживать за малышами. — Да и неудобно на работе.
— И колечек нет, — заключил он.
— Конечно, нет, я же не замужем, — вздохнула Эйприл, заметила непонимание и объяснила: — Если бы у меня был муж, вот на этом пальце я бы носила кольцо, ясно?
— Ага… а у мамы были на других пальцах тоже, с блестящими камушками… И в ушах, и на шее… И платье… — Кэвин мучительно задумался, пытаясь подобрать слова, потом просиял: — Как… как вода в пруду!
— Изумрудное, — кивнула девушка. Пруд и впрямь зацвел от жары и казался теперь редким самоцветом среди пожухшей травы. — Красивое?
— Очень! Тут, спереди как у мадам… ну, голое… которое для гостей.
— С вырезом? — уточнила Эйприл. — Погоди, сейчас… Вот как у этой принцессы из книжки? Гляди…
— Почти, — кивнул Кэвин, подумав. В его глазах отражалась летняя зелень. — Только красивее. С лентами.
Вот и поди угадай, кем была его мать: правда ли дамой из общества или актрисой варьете? У них тоже платья «голые» и фальшивые бриллианты блестят!
— Про папу вообще ничего не помнишь? — спросила она тогда, и Кэвин молча помотал головой. Эйприл готова уже была начать утешать его, если расплачется, но он вдруг замер на секунду и сказал:
— Они так кружились… кружились…
— Танцевали? — Эйприл лихорадочно зарылась в книгу, выискивая какую-нибудь картинку с танцующей парой. — Смотри, похоже?
— Да-а… Было светло-светло, вокруг люди… а они кружились, — неожиданно гладко произнес Кэвин. — Я испугался, что они совсем улетят… побежал, а пол скользкий… Я упал и заплакал…
И в самом деле заплакал.
Из этого воспоминания удалось почерпнуть только одно: отец Кэвина был высокого роста и умел танцевать. И танцевала эта пара на паркете, судя по всему. Что, опять же, ни о чем не говорило!
— Сегодня будем вспоминать? — требовательно спросил Кэвин, отвлекая ее от раздумий. Вообще-то, Эйприл хотела сказать «нет», но сегодня мальчик говорил очень уж хорошо (а день на день у него не приходился, он мог и молчать сутками), грех было не воспользоваться случаем.
— Попробуем. Садись, — указала она на расстеленный плед. С чего бы начать? Как запустить ассоциативную цепочку? Иногда это получалось сразу, иногда не удавалось вообще. — М-м-м… Кэвин, а почему ты назвал соседку старой ведьмой?
— А кто же она? — удивился он, плюхнувшись рядом.
— Ну… похожа, — усмехнулась Эйприл. — Но она могла обидеться, если бы услышала…
— Пускай, — равнодушно ответил Кэвин. — Она никто.
— Как так? — насторожилась девушка. — Она достойная пожилая…
— Она никто, — повторил мальчик как-то странно. — Бестолочь. Но для этого дела сгодится.
Эйприл слушала, приоткрыв рот от изумления. Потому что это были чужие слова. Кэвин не смог бы, не сумел так сказать!
— Какого дела? — осторожно спросила она.
— Старая дура пока не ослепла. И на нее никто не подумает.
— О чем не подумает?
— Присмотрит за мальчишкой. А не то в тюрьму за свои штучки пойдет…
— Какие еще штучки? — не удержалась Эйприл. — Кэвин?
— Что, Эйп? — недоуменно моргнул он. — Я уснул?
— Да, похоже, — ответила она, не желая его напугать. — Очень уж жарко. Прямо как у нас в Уилтшире летом, во время сенокоса… Знаешь, как здорово забраться в стог сена и съехать вниз? Ругаются все, правда, ужасно, да еще на вилы напороться можно, был такой случай… Но всё равно все катаются! Кэвин? Ты что?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});